— Любовниц рангом поменьше ревнивая правительница предавала анафеме и отправляла в ссылки в дальние поместья, таких как моя мать вынужденно терпела, но забыть о позоре не давала, каждый раз тыкая носом в недозволенное. Меня спасло лишь то, что отец меня признал, практически сразу, более того, сравнения с Клаусом никогда не были в пользу последнего, да и мать он по-своему любит даже сейчас. Хуже приходилось тем, кто стоял намного ниже родовитых графов, даже признание младенцев не спасало порой

— Ингрид?

— Да, она дочь одной из фрейлин, обедневший род, ничего особенногоно Гретта косвенно виновна в её смерти, довела бедняжку Мать взяла Инни к нам, когда той едва минуло пять, сразу после гибели матери. Не могу сказать, что она любит её, скорее ту часть, в которой явно виден мой отец. Ей дали должное образование, и со временем она выбрала военную стезю. Мы не близки, но участие в её жизни я принимаю. Так вот, собственно, к чему я веду, если Кюна узнает о том, насколько ты мне не безразлична, она использует всю власть, что ей пока еще дана, чтобы причинить мне боль. Она люто ненавидит всех тех, кто стоял меж нею и отцом, но сильнее её ненависть к прямым доказательствам его неверности.

— А я еще думала, что это у меня семейные трудности, — я как-то подслушала разговор матушки и хорошо помню предмет той беседы. Лейни прочили место в свите у Кюны, на что мать ответила категоричным отказом и тут же приняла предложение Роберта. Ходили слухи, что Гретта сама отбирает девушек в свои фрейлины, дабы соблазнять правителя и отыгрываться на тех, что просто не могут дать отпор. Проще винить руку, укравшую хлеб, а не голову, приказавшую ей это сделать.

— Просто будь осторожна, — карета уже не двигалась некоторое время, но оставлять сейчас Генриха было очень тяжело.

— Обещаю, — я быстро поцеловала его в губы, вдыхая морозный аромат своего мужчины и практически бегом помчалась в крепость. Завтра. Мы увидимся завтра.

К моей искренней радости, но к непритворному разочарованию Фалька, командование решило не менять коней на переправе, то есть оставить подполковника руководить Северным пределом, заменив на этом посту отступника Густаффсона.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Атто поворчал для вида, а потом с радостью спихнул всю рутину на адъютанта Улсон, мол девка толковая, пускай учится и вплотную занялся приготовлением обеспечения безопасности на ритуале. Ингрид не будь дурой сразу села за отчетные книги, корреспонденцию и прочие бумаги, от которых у Фалька мигом начиналась мигрень, и к вящей радости обоих (её и теперь уже командера) поняла, что справляться с постом не сложнее, чем вести большой дом, с некоторыми оговорками.

Бойцы первое время ей не давали проходу, озвучивая как совсем скабрезные предложения, так и серьезные намерения, но адъютант быстро и на примерах объяснила, что значит «нет» и буквально за терил и пару сломанных костей, желающие перевести отношения с Улсон в неуставную плоскость растаяли, как льдинка в горячем отваре.

Ингрид мне понравилась сразу: умна, с характером и искренне любит брата. Судя по всему, эта симпатия была взаимной, потому как за столь короткий срок мы сблизились и всё чаще проводили время вместе, подводя итоги уна за кружкой горячего отвара пред камином и делясь впечатлениями обо всём на свете. В своё время Генрих поспособствовал обучению сестры в школе разведки, да и у неё была тяга к именно к этому поприщу, но поскольку данама она не имела, что ни капли не расстраивало девушку, дальнейшее продвижение по службе и относительная независимость светила ей лишь на военной службе.

К тому же именно ей принадлежала идея пригласить двух одногруппниц мечущихся в поисках достойной практики, а в последствии и мест службы, на аванпост Вестхолла, так что в ближайшее время мы ожидали пополнение женского состава, а пока все наши мысли были заняты Играми Альф.

Народу по обе стороны границы набежало столько, что мы всерьез задумывались над тем, чтобы попросить об усилении и без того, усиленного на время проведения Ритуала Силы гарнизона. Дурное настроение и некая нервозность командера передалась всем обитателям заставы, даже помощников на кухне не минуло сие поветрие, бедная кухарка старалась угодить раздраженному Фальку, чем еще сильнее выводила того из себя.

Меня тоже мучало плохое предчувствие, но оно не шло ни в какое сравнение с тем, что испытывал Фенрир, он практически всё время проводил таращась в огонь, и даже пару раз я слышала его горькие завывания, во время прогулки Лунных сестер по ночному небосводу. На любые вопросы тот лишь огрызался, еще сильнее замыкаясь в себе, но на кануне я таки смогла его разговорить:

— Не спокойно мне МакКайла, что-то случиться. Будь готова.

Я уже было вознамерилась отправить записку с предупреждением Роберту, но меня закружили дела, да и списала я своё волнение на мандраж перед боями и огромным скоплением народа. Возбужденные дракой оборотни, недовольные конечным результатом могли натворить поболе пьяных дебоширов в таверне или браконьеров на границе, поэтому я засунула пару дополнительных скин ду в сапоги и надела боевой комплект формы.

От стандартного он отличался усиленной броней и легкостью. Умные проектировщики (вроде гениального Фалька, который порой просто фонтанировал идеями как усложнить жизнь боевым офицерам) заставляли армейских в повседневности носить утяжеленный комплект, дабы защита во время учений и боевых действий ощущалась невесомей привычного.

Эликсир, подавляющий волчицу, я пить не стала. Показывать сегодня слабость я не могла, а волчий аконит — главная составляющая подчиняющего зверя отвара, оставлял после себя характерный запах, легко улавливаемый чутким носом оборотней.

И вновь я убедилась на сколько мне близка по духу Ингрид, та вышла в близнеце моего комплекта, правда зимней расцветки, всё же цели Высших школ, в которых мы проходили обучение разнились.

Рир смотрел на кровавую ЛаЛуну исподлобья, видимо, как и я, отмечая недобрый знак, но Выбору Альф идеально подходил не только парад Лун, но и редчайший для этого времени года звездопад, который и вызвал столь необычный оттенок у старшей из сестер.

Да свершится выбор!

Глава 13.

Граница между совпадением и судьбой — призрачна.

Мелкое ледяное крошево было рассыпано по небу цвета индиго, зардевшаяся от пристального в эту ночь внимания обычно бледная ЛаЛуна безмолвно взирала на происходящее в древнем кругу камней.

Низкие бронзовые чаши, замыкающие круг, крепко держали беснующийся синим мертвый огонь, раскидывая более ненужные пламени искры, то шипел, то пробовал на вкус морозный воздух. Энергетическая клеть прочно сдерживала участников внутри, впрочем, позволяя зрителям с лихвой насладиться представлением именуемым «Выбор Альф».

Крупные камни, в пять раз превышающие рост самого высокого оборотня и в ширину были под стать, нелепым, их нагромождение казалось лишь в самом начале, но картина кромлеха* складывалась в концентрические круги, каждый меньше предыдущего, будто великан бросил камушек в воду. Бледно-серый, с прожилками зеленоватых вен, гранит, он огромными надгробными плитами на сенты занял свое место в узлах сосредоточения силы Твердыни.

Ритуальные дхолы** били, вторя ударам моего сердца, от низких звуков под ногами вибрировали каменные ступени древнего амфитеатра, а пламя чаш то и дело смело бросалось на жгуты силы, удерживающие защитный полог над ритуальным кругом. Робби подпрыгивал в нетерпении совсем близко от купола и мне пришлось несколько раз одернуть его, но Рыжик был в таком восторге от происходящего, что лишать его удовольствия я не посмела, тем более что его отец зорко наблюдал за мальчиком, сидя всего на два ряда выше.

В воздухе отчетливо пахло озоном, словно перед грозой, но старшая небесная сестрица лишь иногда стыдливо прикрывалась тонкими перышками облаков, а значит вьюжить не должно. К вечеру резко похолодало, а воздух сделался таким прозрачным, что даже в темноте ночи можно было рассмотреть старую корабельную сосну, испепеленную разрядом мощной молнии, рассекшей исполинскую хвою надвое.