Раж конно-пьяной шайки.

И меж опушек, гор

несусь, ищу утайки.

Усталость, вдохов муть.

Смирит погоню вечер.

И выстрелами чуть

ослаблен и помечен…

Олень

Сезон охот пришёл.

Рога бы скинуть раньше,

оставить плод и жён,

бежать чтоб легче, дальше.

Но нет! И лес – мой дом.

Враги пристали хватко.

Не нужен лис иль сом,

а я желанен сладко.

Сбивая столб дерев-

собратьев и их славу,

цветы, мох, озверев,

топчу сестричек-травы,

бегу, размяв в труху

и камни, и валежник.

Я где? В каком кругу?

Я весь уже не прежний.

Но стихли бой, шаги.

Дышу вполне резонно -

стрелки ещё плохи.

Лишь первый день сезона.

Багровый мёд

Багровый мёд со вкусом цинка

из сот овражного куста

течёт, из устья половинок,

порой питает мне уста.

Преспорный акт, сырое действо

наводят страсть и страх, и хмель.

Твоя услада и судейство

в забавном шоке в токе дел.

Ведь срок пришёл. Хозяин пасек

готов добыть, изведать сорт

и урожай, что ало красит

ладони, губы в свой узор.

Ну что же ты опять вертлива,

иль непривычна, иль скромна?

Пикантна так, тепла подлива

к любовным блюдам, и равна

изыскам, что вкушал не каждый,

не смевший то узреть, принять.

Лишь сомелье влюблённый, в жажде

готов испить опять, опять…

Парк скульптур

Тающий сумрак теплее могилы.

Каждая птаха на прежних местах,

с обликом мощным и гордым, нехилым.

Древние птицы без дрожи в костях.

Каменной грудью и взором открыты

жару, невзгодам. Обид не таят.

Перья ветрами совсем не разрыты.

Снегом одетые в парке стоят.

Где-то вдали уже век не охочий

гривистый лев, чья животная стать

видит цветы у подножья, их хочет,

пастью голодной не может достать.

В свисте морозном и тихом молчаньи

старо скворечники смотрят вперёд,

выглянув из-за стволов на прощанье,

вновь провожают гуляющих ход.

И наблюдая красот перемены,

в зиму метели, а летом – галчат,

в муках терзаясь без записи темы,

в бронзе поэты промёрзло молчат.

Внезапность

Хотел бы увидеть Вас раньше,

до праздника свадьбы, колец!

Я б духом ещё не ослабшим

надел бы на Вас тот венец,

совсем не на нынешню деву,

какой лишь названье "жена",

какая без мыслей и плевы,

без цели, умений. Она

прекрасна и знатна лишь видом

и платьями, тушью, словцом,

но с нею не хочется быта,

быть мужем, а детям – отцом.

Бесцельно-сожительна пара.

На радость лишь семьям родных.

Без счастья, тепла и запала.

Для неодиночеств двоих.

Теперь птице – клетка бетона,

иль рыбе – аквариум, мель.

Явились спасти ль из затона?

Ах, где же Вы были досель?!

Печалящие о великого

Многие люди печалят меня:

с Богом и бесом водящие дружбу,

кто пьёт, чудачит, иное виня,

и получает неслуженно службу;

водит любови за стенкой домов,

новой интригой ломая, калеча

вечну доверчивость душ и умов;

стадом идущие в мнимое вече;

кто обучает дам в крик, кулаком;

кто шкуру, душу мужичьи терзают

ревность-изменами, иль тумаком

высшие рангом; кто меры не знает.

Ох, нетерпимы и те, кто, увы,

близких могильников не навещает,

кто клоунадит с экранов в умы,

рабство труда насаждает, вещая;

девы забывшие скромность и стать,