Бриз, как мальчишка игривый,

вдруг оттолкнул влаги течь.

Капелька выпала к краю,

плавно направившись вниз,

ровно, медово стекая

тропкой прозрачной. Зернист

пенки клубящий надсадок.

Вами, соблазном пленим!

Вкус, что иссушено сладок,

вместе, прошу, пригубим!

Татьяне Ромашкиной

Мученица

Экзема хибары плешивой,

изрезы, терновый карниз.

Сознание с верою живы,

что взорят окошками вниз.

Кровавые раны и шрамы.

И крыши отпавший парик

клоками асбеста. По грамму

кровавят побои. Стан сник.

Паучат сетями решётки.

Подтёки от времени, мук.

Смирение с участью кротко.

И нет ей отбоя от мух.

Зудит гниль, под мышцы засевши.

И тремор от дыр и знобья.

Фундамента пояс осевший

не держит обносков тряпья.

И лампочек муть. Как калека.

Подкрашены тушью глаза,

ресницы и жалюзи-веки.

Печальны судьба, образа

святой и измятой отчизны

под громом разрухи и гроз.

В обличии женской России

веками наглядный Христос.

Мальчик под деревом

Пью сердцевину сырую кореньев,

глядя на крону, расправы ветвей,

бессеменное, без цвета варенье,

что уже кажется пряней, вкусней

с каждым глоточком и вдохом сюжета.

Плавно и вязко, изящно идя

розовым руслом и вкусами лета,

сочным нектаром втекает, сытя.

Лёжа на травке, расправив чуть ноги,

спело вздымая набухшую грудь,

снова и вновь изымаю чуть соки,

чутко вкушая всеженскую суть.

Я отыскал это чудное место,

мило раздвинув два корня на ширь.

И мочковатости ниток так честно

снова вдыхаю, вбирая сей пир.

Листья колышутся, трепет играет,

страстью тревожа красивую высь.

В солнечной неге неспешно питают

сливки прозрачно текущие вниз…

Просвириной Маше

Машунья-вышивунья

Плети сюжет картины

из ниточек иглой

как в дар себе, родимым.

Вей бисерной икрой

набросок чистый, добрый,

делец мастеровой

и рукодельник тёплый!

Тебе то не впервой.

И в явь верши задумку,

что так нова, жива,

веди струной рисунок,

мотив, миф вышивай.

Твори и сумрак слушай

пред самым чутким сном.

Слегка порадуй душу

чуть налитым вином,

чтоб слаже и воздушней

среди бетонных гор

ваялось на опушке

и плёлся сна узор…

Просвириной Маше

Салаты

Стихи – салат из вкусных слов,

как фруктов, мяса ль овощей,

как дополненье средь основ

приправы дум и букв, вещей.

Съедобный, колкий ли цветной,

и с солью, перцем вперемес.

В балансе вкус и вес живой.

С какой изюминкой иль без.

Один творит сто блюд в обед -

то кулинар, что рифмой пьян.

Иной – одно куёт пять лет.

Дан каждому гурман, профан.

Стихи под соусом тоски,

тоска под соусом стихов.

Вобьются веком в лоб доски

те, что порхали без оков

творца, героя, что крошил

порою на кусок листка

тот порох нот, и суть вершил,

как мастер, жил у верстака,

точил. А повар верил в высь,

готовил лучший свой рецепт,

и претворял идеи в жизнь,

чтоб угостить шедевром свет…

Садки

Ячейки холодного плена.

Бетонный садок для мальков.

И тянутся разные вены -

проводка и трубы с углов.