— И не твоя, чтобы ты тянул к ней свои лапища. — Снова долгая пауза. — Даже во сне.

— Ты совсем поехал?! Как я могу контролировать свои сны?! — искренне возмутился Жан и почти сразу же с усмешкой добавил: — А слабо поклясться мне сейчас, что все те разы, что ты бормотал в подушку «Микаса», тебе не снилось ничего, что выходило бы за рамки приличий?

Вообще-то Эрен во сне за болтовней ни разу замечен не был. Жан блефовал, чтобы лишний раз позлить этого идиота и полюбоваться, как «нахохлившийся воробышек» перестанет делать морду кирпичом, однако реакция Йегера оказалась совсем не той, на которую рассчитывал молодой человек. Вместо того чтобы вспыхнуть от злости или праведного возмущения, Эрен вдруг растерялся… но тут же справился с собой:

— Че за бред! — отрезал он. — Я не разговариваю во сне.

Жан удивленно уставился на профиль Эрена. Мысли в его голове закрутились в вихре сомнений: правильно ли он истолковал реакцию? Этот встревоженный взгляд и стиснутые в тонкую полоску губы. Неужели он… только что случайно попал в цель?!

Губы Эрена снова разомкнулись:

— Мы семья, — услышал Жан его еле различимый шепот, едва пробившийся сквозь шум ночного леса и бурление Гьёлль.

И отчего-то молодой человек понял, что эти слова предназначены не для него. Эрену не было никакого дела до того, что о нем думает кто-либо другой из ребят отряда — в эту самую минуту Эрен Йегер пытался убедить себя в истинности им же произнесенных слов…

А в следующее мгновение все это стало уже неважно, потому что боковым зрением Жан уловил какое-то движение под собой. Он лениво перевел взгляд с приятеля в темный полог леса внизу и в пляшущем свете факела вдруг различил огромную руку, а затем и жуткий пустой взгляд гиганта всего лишь в нескольких метрах от себя.

— Бля! — вырвался невольный вскрик из горла, и Жан подскочил с места, выхватив клинок, все еще не веря своим глазам. — Титан! — заорал он что есть мочи, перекрыв своим зычным голосом все ночные звуки.

Верилось с трудом, но гигант карабкался вверх по стволу дерева. По тому самому, где оба молодых человека сейчас несли караул. Его движения — проворные и почти бесшумные — больше напоминали движения обученной обезьяны, нежели неразумного пустоголового существа. Возможно, днем такой аномальный гигант не показался бы большой угрозой, только вот ночью подобное открытие не сулило ничего хорошего. Правда, медлить и размышлять времени сейчас не было.

Маневрировать в густой тьме казалось по меньшей мере дуростью и больше походило на попытку суицида. Жан почти наугад выпустил тросы одновременно с Эреном, и они, не сговариваясь, смогли в полете полоснуть по уязвимому месту твари, а затем, перегруппировавшись, оказаться уже на другой ветке бок о бок друг с другом — взвинченные и настороженные. Все-таки странные у них сложились отношения за годы кадетства: презрительное соперничество в краткие моменты спокойствия и полная согласованность и взаимопонимание в минуты опасности…

— Откуда он взялся? — Йегер хмуро вглядывался в темноту, где только что исчезла мертвая туша гиганта, и, как и Жан, вряд ли мог различить хоть что-то, кроме черноты.

Жан задавался тем же вопросом, но больше всего его волновало еще кое-что: сколько таких аномальных может прятаться в этом лесу? Однако… они ведь в сумерках успели осмотреть подлесок прежде, чем расположиться на ночлег, и не нашли ничего подозрительного. Значит, титан пришел за ними с равнины? Вполне вероятно, что дурной эреновский галоп накануне потревожил кого-то из спящих в холмах и теперь один или несколько гигантов оказались здесь. Хотя какая, к черту, разница?

Услышав шорох в стороне, молодой человек резко дернулся, выставив клинки, но, к счастью, на соседней ветви оказался всего лишь Армин. Он как раз зажег факел, и теперь Жан смог увидеть стоящих рядом с Арлертом Микасу, Сашу и Конни — всех в полной боевой готовности.

— Они что, из аномальных чистых, которые могут двигаться при лунном свете? — удивленно спросил Армин без лишних предисловий. — Так далеко от гавани?

— Потом разберемся, — холодно ответила Микаса и отвернулась, чтобы взять под контроль участок за спинами друзей.

Как всегда холодная и сосредоточенная, разве что легкий беспорядок волос выдавал в ней то, что еще минуту назад девушка спала. Жан, разглядывая ее выпрямленную спину, понимал, что она уже давно сорвалась бы с места, как и все остальные, да вот только темнота мешала. Лес — их друг и союзник днем, ночью внезапно обернулся для маленького отряда ловушкой.

Неужели это расплата за излишнюю самоуверенность и беспечность?

— Там еще двое лезут! — Конни, только что зажегший пару новых факелов (чем больше света, тем лучше), махнул одним из них в сторону соседнего дерева, чтобы и остальные могли увидеть белесые пятна лиц гигантов и то, насколько проворно они управлялись с ветками, с каждым мгновением все ближе подбираясь к отряду.

Жан снова выругался:

— Бля! Не два! Больше!

Сощурившись, он вглядывался в глубь леса, где языки пламени теперь зловеще мерцали крохотными огоньками-отражениями в еще нескольких парах глаз.

— Ни хрена не видно! — сердито мотала головой Саша из стороны в сторону.

А затем Жан увидел, как в абсолютной тьме вспыхнули клинки, поймав на миг отблеск одного из факелов… Ближайшая пара глаз исчезла, и мертвый гигант с громким треском ломаемых сучьев повалился вниз. Леви! Они совсем забыли про капитана, который, кажется, только что в очередной раз доказал сосункам из сто четвертого, насколько крут бывает Леви Аккерман, когда дело касается стычек с гигантами. Пока они болтали, сгрудившись в кучу будто стая неопытных юнцов, тот смог в кромешной тьме завалить титана. Как такое вообще возможно?!

— Все вниз к лошадям! — тем временем раздался отрывистый голос капитана Леви уже откуда-то снизу. — Дадим отпор на открытом пространстве! Если не получится, отступим по мосту к крепости!

— Но, сэр! Мы не выяснили состояние моста!.. — воскликнул Армин.

— И не выясним, если нас тут сожрут в темноте! — безапелляционно парировал Леви уже с лошади. Факел в его руке еще ненамного сократил риск промазать стальными наконечниками мимо ветви или ствола, когда подчиненные будут спускаться вниз. — Эрен! Прикрываешь нас!

— Есть, сэр!

Времени медлить не осталось — гиганты подбирались все ближе, окружая группу людей в полукольцо. Бледные пятна их гротескных лиц казались обманчиво живыми и наполненными эмоциями. Но Жан понимал, что это всего лишь иллюзия света и тени. Они уже не люди, хоть и были ими когда-то. Черт! Как же тяжело ему было принять и поверить в это…

Перед тем как сигануть к земле на тросах, Микаса оглянулась и взглянула на Эрена. Впрочем, ничего нового. Что бы ни говорил ей этот выскочка накануне, как бы по-скотски себя ни вел — Микаса Аккерман неизменно продолжала опекать Эрена Йегера. Всегда и всюду. Жан снова задался вопросом: что связывало этих двоих? Что за невидимые нити судьбы тугими узлами — намертво — привязали их так крепко друг к другу… Настолько, что даже Эрен, как бы ни пытался изображать безразличие, как бы ни старался держать дистанцию и выпутаться из этих «нитей», иногда оказывался не в силах сопротивляться их действию и готов был навставлять пиздюлей за Микасу кому угодно без разбора: будь то Жан, ненароком шепнувший во сне ее имя, или пятнадцатиметровый гигант, решивший ее сожрать… И при этом вести себя по отношению к девушке, выручавшей его задницу сотни раз, как последний идиот. Вынуждая раз за разом рисковать собой ради его спасения и не считающий себя обязанным сказать той даже «спасибо»… Хренов эгоист!

Жан тоже взглянул на Эрена напоследок и в тысячный раз с досадой подумал, что такой идиота кусок, как Йегер, не достоин Микасы.

«Ты худшее, что есть в ее жизни, Эрен».

========== Глава 3. Между зверем и человеком ==========

Ты можешь привыкнуть к виду крови и к изуродованным телам, можешь научиться сдерживать крик отчаяния и слезы ужаса, когда на твоих глазах умирают люди… Но ты никогда не сможешь привыкнуть к собственной боли. Эрен знал это как никто другой и вспоминал всякий раз, когда вынужден был прокусывать кожу на руке, чтобы обратиться в титана. Впрочем, велика ли цена за возможность спасти дорогих тебе людей?