— И что? На вашем месте я бы не бросался угрозами, мистресс. — Магнус скользнул взглядом по груди Фрейи, словно снимая одежду слой за слоем.

Магнус не первый раздевал ее взглядом и, по всей видимости, не последний. Но Фрейя так устала чувствовать себя чужачкой или выставленной на продажу скотиной. Если бы Магнус не сидел на лошади, она бы шваркнула его своей силой, но бедное создание фыркнуло, словно почуяв бурление дара под кожей Фрейи.

Взгляд Магнуса помрачнел, он подскакал ближе, заставив ее попятится.

— Ты…

— Хватит! — вмешался Хокон, дергая Магнуса за стремя.

Мужчины обменялись взглядами, между ними в воздухе словно что-то пробежало.

— Здесь подчиняешься ты, — гаркнул Хокон. — Не наоборот!

— Магнус, — взмолился Андри.

Тот, наконец, улыбнулся, хоть глаза и остались пугающе ледяными, и склонил голову жестом, скорее, не подчинения, а в знак того, что вернется к этой стычке позже.

— Как скажешь.

Хокон отпустил стремя и шагнул назад, почти злобно повернувшись к Фрейе. Она шарахнулась, и Хокон взял себя в руки. Впервые его холод растаял, а жесткий рот искривился от стыда.

— Приношу свои извинения. — Он глубоко поклонился. — Мы не навредим тебе, даю слово.

Магнус метнул убийственный взгляд поверх плеча Хокона. Может, драконоборец и говорил правду, но вот второй наемник клятву не давал.

— Убирайтесь с моей земли, — тихо ответила Фрейя. — И никогда не возвращайтесь. Вы уже достаточно натворили.

Хокон открыл рот, словно собирался ответить, но заколебался. Он вскочил на серого мерина и подобрал поводья.

Андри перекинул уздечку через голову коня. Фрейя облизнула губы. Он ничего ей не сделал.

— Обычно мы делаем примочки из мха. Конь перетрудил мышцу передней ноги, вряд ли сегодня долго продержится. Лучше поторопись, а то ближайшие несколько недель он и шагу не сможет ступить.

Магнус что-то фыркнул под нос и пустился вскачь. Комья грязи полетели во все стороны. «Скатертью дорога».

— Спасибо. — Андри проводил взглядом старшего напарника и встревоженно посмотрел на Фрейю. — Я больше не позволю ему тревожить вас, мистресс. Даю слово.

— Надеюсь, вашему слову можно верить, — с натиском сказала Фрейя.

Юноша заметно покраснел.

С Хоконом и Андри она справится, они понимали, что такое порядочность. Но от глаз Магнуса веяло холодом, для него она была лишь обычной шлюхой, червем под сапогом. Чем-то, что можно использовать и вышвырнуть вон за ненадобностью.

Внезапно Фрейе стало стыдно. Все трое знали, что с ней случилось в логове дреки. До этого момента она не чувствовала позора. То, что произошло между нею и Рюриком, было удивительным и крайне личным. Памятью на всю жизнь, согревающей в холода и одинокие ночи.

Хотя сейчас она понимала, что никогда не поступила бы так еще раз.

Глава 15

Проснувшись следующим утром, Фрейя обнаружила на подушке розу.

В полдень на подоконнике оказалась обтянутая алым сафьяном книга с золотым тиснением на корешке. Это был сборник скандинавских сказок, напоминание о матери. Фрейя захлопнула том и бросила на груду подарков, которые намеревалась вернуть дреки, хотя сердце предательски заколотилось. Ей пришлось продать почти всю мамину библиотеку, и так уже долгие годы не хватало времени насладиться чтением.

За обедом Фрейю поприветствовала бутылка вина. На следующий день на столе, накрытом для завтрака, поджидала роскошная ветчина. Фрейя добрых десять минут колебалась, но решила, что нет смысла отказываться. К тому же они с отцом были голодны. Ветчина испортится, пока дождется Рюрика, а Фрейя не могла позволить, чтобы несчастная свинья погибла просто так. Поэтому она сварила густой и сытный суп, ругая дреки при каждом помешивании.

Чего ему надо?

«Вечности», — прошептал его голос из памяти.

— Боже, Фрейя! — воскликнул отец после первой ложки. — Это невероятно вкусно! Ветчина? Не помню, когда в последний раз ел ветчину.

Со слезами на глазах Фрейя наблюдала, как отец жадно съел миску похлебки. Затем еще одну. Разве можно смотреть на это без жалости? Фрейя хотела поблагодарить Рюрика за этот дар, пусть даже это поведет ее по кривой дорожке и закончится разбитым сердцем.

Рюрик ясно дал понять, что она для него — завоевание. Он — дреки, а она — человек. Когда Фрейя станет старой и седой, Рюрик не будет более желать ее, а ей не место в его мире. У них нет общего будущего. Совсем. Фрейя вытерла слезы, съела суп и надела фартук, намереваясь заняться домашней работой.

Только обнаружила, что чертовы стойла вычищены, ягнята жадно поглощают сено, которое она не давала, а в отдельном стойле блеет огромный баран с могучими рогами, закатывая глаза, будто после невероятного шока. Впрочем, шок он, вероятно, и правда перенес. Вспомнить только тот полет. Фрейя неподвижно застыла. Баран. Проклятый баран. Она словно вернулась к началу всех неурядиц.

«Если бы той ночью я не помчалась за бараном…»

А этого дреки, будь он трижды проклят, и следа не было. Она ни разу не слышала и не видела его.

— Хватит! — крикнула Фрейя и завертелась, как ошпаренная, обнаружив в пустом сарае экстравагантное измурудное ожерелье, которое боялась даже взять в руки. — Я обещала тебе одну ночь! И все!

Единственным ответом была тишина.

Фрейя схватила ожерелье и яростно встряхнула.

— Ты не очаруешь меня, высокомерная тварь! Я тебе больше ничего не дам! Заканчивай эти дурацкие игры!

— Ты сама установила правила, милая Фрейя.

Она закружила по сараю. Ни следа.

— Мои правила? Я обещала одну ночь, и все!

— Ты обещала свое сердце, если я угадаю твое самое заветное желание.

Внутри все застыло.

— Я не это имела в виду.

— Хочешь сказать, что солгала мне?

— Нет! — Фрейя прикусила губу. Она лишь хотела отшить его, обеспечить себе свободу. — Я только… Это была всего лишь шутка!

— Я — дреки, Фрейя. Наше слово незыблемо, иначе этот мир давно охватила бы война. Лишь наше слово удерживает мир от хаоса, и мы обязаны выполнять свои обещания.

Фрейя обернулась.

— Где ты? Покажись!

По спине скользнуло нежное прикосновение. Фрейя крутанулась, но в сарае никого не было.

— А зачем? Разве что ты решила хорошенько отблагодарить меня за подарки.