— Ребят, я могу вам сказать только то, что знаю сама. Я рассказала всё, до последней детали.

— Я так поняла, что боль была огромной.

— Да. Меня парализовало. Я не могла позвать на помощь. Мне удалось проснуться после того, как боль утихла.

— Видимо, в это время ты обращалась, – высказал своё предположение Егор.

Мы обе с удивлением повернулись к нему. А его слова имели смысл.

— Да… Как же я раньше не догадалась! – воскликнула Алёна. – Помнишь, как Белла в «Сумерках» превращалась в первой части. Она лежала в конвульсиях.

— Но я-то не тряслась. Лежала абсолютно спокойно в горизонтальном положении.

— Ты не могла проснуться… Но вот вопрос: если боль была настолько сильной, то вообще как ты тогда заснула?

— Мама сказала, что дала мне лекарства.

— Но она не заикалась о снотворном или обезболивающем?

— Нет, она мне сказала только насчет антибиотиков.

— Ты бы, чувствуя такую невыносимую боль, не смогла заснуть самостоятельно.

— Откуда ты знаешь?

— Ты сама в свои слова веришь? Ты после напряженной тренировки спать не можешь, и ты это знаешь.

Не могла не согласиться со словами подруги. Если у меня что-то сильно ноет, то меня полночи мучает бессонница. Алёна продолжила:

— Мне кажется, что твои родители тебе чего-то недоговаривают. Как они могли понять, что с тобой происходит? Откуда они могли знать, что тебе будет настолько больно, что ты не сможешь спать?

Её вопросы ввели меня в ступор. Я не могла дать вразумительного ответа.

— Да, тут не состыковка. Я обязательно поговорю с ними сегодня вечером.

— Может они все это время знали, что тебя укусил вампир и пытались средствами медицины избавиться от этого? И вдобавок попытались это скрыть это от тебя, чтобы не пугать, или, думая, что все вылечили.

— Егор, откуда такие мысли? – спросила Алёна.

— Люблю фильмы про нечисть.

— Я думаю, что сегодня у нас в семье будет любопытный разговор.

Мы пошли по домам, и я знала, что сегодня у меня куча вопросов, на которые я не знаю ответов. Главными темами были: сокрытие информации, моё обращение и нужда в ответах. Раньше у нас в семье ничего не скрывали, но сейчас я более, чем уверена, что родители нам врали. Мне было очень плохо, непривычно и интересно. У нас в семье будет любопытный разговор.

Глава 4

Я зашла в дом, и к моему удивлению, вся моя семья ждала меня на кухне. Раз все были вместе, значит, разговор предстоял нелёгкий. Не проходя к ним, я глубоко вздохнула и начала:

— Мам! Как ты могла скрывать это от меня?! Между прочим, я сегодня чуть не убила друзей!

— Мелисса, дорогая, позволь нам начать разговор.

Посмотрев на маму, в чьих глазах увидела вину, сочувствие и страх, немного успокоила свой гнев. Я была на них зла, но дала маме сказать. Если вдруг догадки моих друзей подтвердятся, то моим родителям надо будет много чего мне объяснить.

— Вы знаете, как мы с вашей мамой познакомились?

— Конечно. Вы встретились на фестивале огней, обменялись номерами, и так всё началось. Мы хорошо знаем эту историю, – сказал брат.

— Мартин, пожалуйста, помолчи. Когда ты узнаешь, что со мной произошло, ты поймешь, что все, что они нам говорят, это ложь, – было, начала я наезжать на них.

— Это правда, что мы вам лгали. И мы заранее хотим попросить у вас прощения, – извинилась перед нами мама.

— Мы всегда хотели, чтобы у вас была нормальная жизнь без сверхъестественных приключений. Но из-за нашего происхождения это было практически невозможно.

— Какого происхождения? О чём ты вообще, пап? – Мартину уже не терпелось всё узнать.

— Дай отцу хоть слово сказать! – Я хотела знать правду, но если не дать рассказать, ты не узнаешь ее никогда.

Я сидела и нервничала. Нет, я была на грани! Оказывается, родители нам всё это время лгали, я стала монстром, недовампиром, если корректнее. Если после этого вечера между нами останутся ещё тайны, никакие психологи мне не помогут. Школа, уроки, а теперь ещё и это?

— Можно я продолжу? Хорошо, – папа был абсолютно спокоен,– Мелисса, ты знаешь про вампиров? Я думаю, что уже да.

— Мелисса, что подразумевал папа, когда сказал, что ты уже знаешь про вампиров? Я тоже про них знаю. Да практически все о них уже в курсе. Фильмов сняли об этом уже много, но не все из них хорошие, для справки.

— Папа не об этом. Он про реальных вампиров в жизни.

— Мел, их не бывает!

Мартин посмотрел на меня, как на дуру. Конечно, любому бы так показалось, но лучше верить своим глазам.

— Ты уверен? Ты уверен?! Папа, помоги мне. Это не просьба. Я в бешенстве!

Я нервно, но уверенно подошла к папе. Он возражать не стал, видимо, осознавая, что они с мамой скрывали от меня всю жизнь, лишь спокойно протянул мне ладонь. В это время я взяла небольшой ножик. Я сделала небольшой порез, откуда потекла кровь.

— Мартин, а теперь смотри на меня и не отрывай глаз.

Мое лицо изменилось сразу же, как я увидела её. Мои глаза-радары указали на место крови. И опять – страстно желаемый запах. Вылезли клыки. Немного пересилив себя, я смогла оторвать голову от ладони папы и посмотрела на Мартина. Это было лишь мгновенье. Затем запах снова затянул меня в свои оковы. Я была уже готова накинуться на отца, но он вовремя закрыл от меня свою рану салфеткой и отвернулся. Посмотрев на Мартина, я поняла, что он напуган. Нет. Он был в ужасе. Я никогда не видела его таким. Всегда смелый и бесстрашный Мартин сидел и не понимал ничего, кроме того, что в нашей семье что-то изменилось. Навсегда. Мужественно держась, он усидел на стуле.

— Ты сейчас была похожа на монстра… Мама, – чуть не плача спросил Мартин, – что с моей сестрой? Она – вампир? Поэтому вы завели тему об этом? Моя сестра стала вампиром? Вылечи её, пожалуйста… Ты же врач…

— Прости, мой маленький, но от этого просто вылечиться нельзя. Подожди, и ты узнаешь и о себе кое-что новое.

Как только мама это сказала, я поняла, что в нашей семье есть ещё тайны, о которых нам не говорили всю жизнь. Я думала, что мы – нормальная американская семья, очень дружная, все друг другу доверяют и всё рассказывают. С этого дня всё стало по-другому. Я решила, что с чего-то надо начать разговор.

— Может быть, вы уже начнёте свой рассказ? Иначе я пойду и вырву с корнем ещё одно дерево.

— Ещё одно?! – хором возмутились родители.

— Да! Тополь, что я сломала пополам голыми руками, уже наверняка приземлился далеко за город. И не моя вина, что это выясняется только сейчас. Мам, ты что думаешь, я не знаю, что представляли из себя те «лекарства»?

Она смутилась, а я продолжила:

— Обезболивающее? Снотворное? Я права?! На меня ночью кто-то напал, укусил за левое плечо, а затем влил непонятную субстанцию! Из-за неё у меня начало всё тело гореть! Я думаю, вы знали, что это такое, – я притормозила. – Обращение! Чтобы как-то облегчить его, мама вколола мне эти два препарата. Кстати, первое плохо подействовало. Все эти два дня я чувствовала каждым сантиметром кожи «огонь», что не давал мне даже на миг забыть о боли! Теперь я должна бояться, что каждый миг я могу навредить кому-то! Я этого не хочу!

Папа еле стоял на ногах от моих слов. Мама была сравнительно спокойна, а Мартин улыбался и боялся одновременно.