- Женюсь, Кать! Если бы всё было так просто, как ты говоришь . Ты же знаешь, что я заложник интересов фирмы. Если я не женюсь на Кире, Александр разделит Zimaletto.

Если, конечно, еще осталось, что делить. Но Катя, послушай, я люблю тебя и я не могу без тебя! Не могу! Ты понимаешь? - Андрей сорвался на крик.

- Я понимаю. - Каким-то чужим беспристрастным голосом сказала Катя.

- Что ты понимаешь?! Я люблю тебя! Люблю! Это единственное, что ты должна понять! Я не могу без тебя! - Андрей был взбешен , он схватил ее за руки и силой притянул к себе. Катя резко отстранилась.

- Я понимаю, что вы не можете без Zimaletto, Андрей Палыч. Это ваша жизнь и не только ваша, а еще жизнь ваших родителей и семьи Воропаевых. Не стоит ничего усложнять.

- Как ты не понимаешь, мы должны быть вместе. Этот брак ничего не значит для меня.

- А для меня значит. Мы уже с вами говорили на эту тему. Мне сейчас лучше уехать. Уже поздно. Вызовите мне такси.

Андрей обречённо кивнул.

Только сидя в такси Катя дала волю эмоциям и, захлебываясь слезами, снова и снова прокручивала их с Андреем разговор.

“Что он может мне предложить кроме роли любовницы? Сколько продлится эта связь? Месяц? Пол года? Год? А что потом? Потом он захочет избавиться от меня, как от порочащего его репутацию пятна, и забудет обо мне, как обо всех своих бывших подружках. А что будет со мной? Я просто не переживу, просто не вынесу этого.”

Дома Пушкарёва получила хорошую взбучку от главы семейства, который поджидал Катерину на кухне. Строгий отец, как всегда, прочитал дочери лекцию о надлежащем моральном облике порядочной девушки и отпустил спать.

Наконец-то Катя оказалась на своем маленьком диванчике, накрылась с головой одеялом и вдоволь настрадалась. А ведь это был потрясающий день, да и вечер так прекрасно начался. Шикарный показ, где она была не хуже других, комплименты в ее адрес, нежный и ласковый Герман. При мысли о Полянском на лице Кати появилась улыбка. Девушка закрыла глаза и попыталась уснуть.

Андрей стоял у окна со стаканом виски, но за все время не сделал ни единого глотка. Снова раздался телефонный звонок. Андрей схватил трубку, в надежде, что это Катя, ведь он просил ее позвонить ему, когда та доберётся домой.

- Жданчик, ты чего трубку не берёшь? Я звоню тебе весь вечер. Мобильник отключен. Мы тут с Зорькиным такую тему обсуждаем. Как ты относишься к игре на бирже? Палыч, ведь если выгодно сыграть, то можно будет с долгами досрочно расплатиться. Понятно, что не деньгами Zimaletto будем играть, но у нас же есть Никамода со своим собственным капиталом, который Зорькин, между прочим, увеличил за счет игры на бирже. Андрюх, ты чего молчишь? Я тебя не отвлекаю? - В трубке звучал подвыпивший, но энергичный голос Малиновского, на заднем фоне играла музыка и хохотали какие-то девицы.

- Черт бы тебя побрал, Малиновский с твоими звонками!

Жданов бросил трубку и с яростью выдернул телефонный шнур из сети.

Было желание разбить этот телефон и вместе с ним все телефоны на свете.

========== Глава 19. Хочу халву ем, хочу-пряники ==========

С понедельника в Zimaletto закипела привычная для конца года работа. Отчёты, бумаги, последние в году встречи и переговоры. Кто-то уже прохлаждался, строя планы на зимние праздники, а кто-то пытался закончить все дела в авральном режиме. Всё как всегда, всё как везде.

Катин новый имидж был встречен в компании на ура. Потапкин ее не узнал, девчонки из женсовета искренне восторгались, а Тропинкина, как всегда, предложила это дело отметить. Воропаев был крайне удивлён и даже сделал Кате комплимент, когда в очередной раз зашёл к ней сказать какую-то гадость об Андрее Жданове.

Клочкова, как ей казалось, смешно пошутила, что магазин “Прощай молодость”, где раньше Катя покупала одежду закрыли из-за низкой рентабельности. Потом сама же расхохоталась в свойственной ей вызывающей манере. Роман Дмитриевич стал чаще называть Пушкарёву Катенькой, улыбался и зачем-то пообещал ей показать свои марки.

Кира и Милко никак не отреагировали, только окинули девушку надменным взглядом.

Андрей тоже ничего не сказал, но в его глазах читалось восхищение и некое любование. В голове у Кати мелькнула мысль “Неужели он и вправду в меня влюблён?”, за которую она себя тут же отругала и снова пообещала себе, что будет пребывать с господином Ждановым только в “уставных отношениях”.

Через пару недель все привыкли к новому образу помощницы президента, будто она всегда такой и была.

Пушкарёва избегала шефа, все дни просиживая в каморке над доработкой антикризисного плана. Бывало так, что она уходила на пол дня в кабинет к Зорькину, где они вместе занимались расчётами и оптимизацией затрат. Андрей, видимо, сам испытывал ту же неловкость после их последнего разговора и старался не докучать ей лишний раз.

Дни проносились подобно снежному вихрю. Антикризисный план был представлен, одобрен и принят. В обсуждении участвовали только Катя со Ждановым, Малиновский и Зорькин, который проверку на вшивость прошёл и был торжественно принят в ряды заговорщиков. Остальных посвятили только в то, что компания с нового года меняет свою стратегию и Милко будет вынужден разработать новую коллекцию с учётом этих изменений. Маэстро буянил. Ведь шить для гусЕниц было ниже его достоинства. Благо, Кира встала на сторону жениха и одобрила новую концепцию, да и Милко убедила. Ее дружба с арт-директором сыграла им на руку, она знала на какие точки надавить, чтобы гений сдался.

Также, Андрей объявил о том, что Zimaletto начинает продажу франшиз и представил список городов, которые после нового года необходимо будет посетить для заключения договоров. Малиновский сразу вызвался поехать налаживать связи на периферии. Городов было много, поэтому Андрей предложил, чтобы к Роману присоединился еще кто-нибудь. Ехать в командировку вызвалась Кира. Все были крайне удивлены ее решением, ведь до свадьбы оставалось всего ничего, а забот хватало и без командировок.

Воропаева вообще в последнее время была очень странной. Она не ругалась с Андреем, не устраивала сцен в Zimaletto, часто ходила с задумчивой улыбкой. Жданов был очень рад таким переменам. Даже освободил Малиновского от обязанностей придворного поэта. Он бы просто не выдержал сейчас Кириных истерик, ведь все его мысли занимала Катя. Он пытался выбросить ее из головы, но не мог. Это его невероятно мучило и изводило. С невестой они виделись только в офисе. Всё чаще они находили различные предлоги, чтобы не встречаться после работы. Андрей понимал, что так нельзя, поэтому предложил Кире поехать на все новогодние праздники в Лондон к родителям и настраивал себя на то, что отдаст невесте весь накопившийся супружеский долг с процентами.

Воропаева согласилась, но, судя по ее виду, не воодушевилась от этой перспективы.

***

Этим вечером Кира зашла в кабинет жениха и попросила его приехать сегодня к ней и, по возможности, не отказываться, поскольку у нее к нему есть серьёзный разговор. Андрей напрягся. С одной стороны, невеста выглядела спокойно, но ему что-то подсказывало, что назревает новый скандал. Немного задержавшись в офисе, Жданов собрался ехать, ведь перед смертью не надышишься, как известно.

Андрей вошёл в спальню. Кира сидела на кровати и что-то листала. На столике стояла бутылка вина и бокал. Судя по полупустой бутылке, бокал был не первый. Вдруг он запнулся, а когда увидел обо что, впал в недоумение. Это был его чемодан. Кира собрала его вещи. Рядом с чемоданом стоял зелёный бумажный пакет.

- Кира, что всё это значит? Что ты опять себе напридумывала? К чему эти показательные выступления? - Жданов уже закипал. Меньше всего ему хотелось сейчас что-то ей доказывать, в чем-то каяться, просить прощения.

- Это не показательные выступления и не методы воспитания. Это то, что я должна была сделать еще пару лет назад. Кстати, здесь ещё пакет. Ничего особенного, открытки, милые безделушки. Передашь его Малиновскому. Скажи, что я высоко оценила его литературный талант. Я бы на его месте подумала о писательской карьере. На что-то серьёзное замахиваться не стоит, но дешёвые любовные романы это как раз его направленность.