(— Эти машины убийцы называются гриверами, Энтони, — произнес мужской голос.)

— Парни, кажется, они тут не для того, чтобы чай с нами попить, — слегкой дрожью в голосе произнесла я. Мне было страшно. Впервые в Лабиринте мне стало до ужаса страшно.

— Тони, уходи отсюда. Беги обратно в Глэйд, мы попробуем увести их отсюда, — сказал Джас.

— Ладно, но при условии, что вы вернётесь обратно. Пообещайте.

— Тони, ух… — начал было Джордж, но я его перебила.

— Нет, Джордж, я не уйду, пока вы не пообещаете.

— Мы обещаем, — серьезно сказал Джас. — а теперь уходи отсюда.

Я, услышав обещание, побежала обратно. Я бежала настолько быстро, что ели успевала поворачивать на нужных поворотах. Правда пару раз я всё же врезалась в угол на повороте, из-за чего у меня на руке красовался большая царапина, из которой сочилась кровь. Вскоре я выбежала в Глэйд и остановилась только у костра. Быстро попила воды, села и стала ждать парней, нервно постукивая пальцами по колену.

Время близилось к закрытию ворот, а парней ещё не было.

«Ну же парни, где же вы?»

Я молилась, чтобы они успели вернуться. Но их не было. Раздался грохот. Ворота закрылись.

Они не вернулись. Хотя обещали.

Я осталась одна.

Комментарий к Часть 2

В () таких скобочках будут писаться воспоминания

========== Часть 3 ==========

Прошло почти две недели. И всё это время я одна. Я ем только утром и днём в Лабиринте, чтобы поесть вечером у меня не хватает сил.

Наследующий день, после встречи с гриверами я побежала на то место. Даже не добежав до места, я увидела небольшие лужи крови. И не справившись с собой убежала в Глэйд настолько быстро, насколько смогла. Я ещё дня три точно боялась зайти за ворота и дойти даже до первого поворота. Я даже представить себе не могла, что скоро всё изменится.

День начался как обычно и я, уже добежав до обрыва и посидев там немножко, вспомнила, что сегодня прибывает лифт, а это значит, что прибывают и какие-то вещи. Мне хотелось завтра тоже бежать в Лабиринт, поэтому пришлось только перекусить у обрыва и отправляться обратно. В прошлый раз я вытаскивала ящики из лифта очень долго, потому что даже не подозревала, что они такие тяжёлые, этим обычно парни занимались.

Выбежав из ворот, я хотела уже отправиться к лифту, но заметила, что крышка лифта была открыта и ящиков стало больше. Я сначала не поняла, что происходит, но потом посмотрела по сторонам.

Я не одна

У костра стоял парень. Чернокожий парень лет семнадцати, скрестив руки на груди, не понимающе смотрел на костер. Я так и застыла на месте. В голове так и крутилась мысль, что я больше не одна.

Наверное через минуту до меня дошло, что он наверное ничего не помнит и ничего не может понять, а главное, что он наверняка голоден. Я медленно, стараясь сильно не шуметь, пошла в его сторону.

— Знаешь, если ты будешь на него так смотреть, то он не загорится, — сказала я дрожащим голосом, останавливаясь шагах в десяти от него. Он вздрогнул и обернулся на меня. — Не бойся, давай я сейчас схожу нам за едой, мы поедим и я тебе всё расскажу и объясню. Ладно?

— Ладно, — ответил он.

Я впервые за то времени, что одна, улыбнулась. Сходив до ящиков, я быстро взяла макароны и банки с тушеными овощами и мясом, поспешила вернуться обратно. Парень всё также сидел у костра, следя за каждым моим движением. Чтобы не тратить много времени на то, чтобы сделать всё самой я попросила парня разжечь огонь, пока я хожу за водой. Он просто молча кивнул и принялся разжигать костер. Я как можно быстрей сходила за водой и поставила её на огонь. Через полчаса мы сидели и ужинали. В голове крутились мысли по поводу того как начать разговор.

— Спасибо, было вкусно, — произнес он, — что это за место?

— Ну раньше мы называли это просто поляной, но потом Джордж придумал название, и мы стали называть это Глэйдом.

— Мы?

— Сейчас расскажу, — улыбнулась я мягкой улыбкой и начала рассказ. Я говорила и говорила, мне очень не хватало разговоров. Я рассказа всё: как мы сюда попали, про каждого парня, про ситуацию с Эдвардом, про смерть парней, — ну как, то так, — сказала я, когда закончила рассказывать, и потянулась за бутылкой с водой.

— Ты уже две недели тут одна? — переспросил он.

— Почти две. Кстати, ты помнишь что-нибудь? Своё имя? Если не помнишь, то… — парень не дал мне договорить, перебив меня:

— Алби.

— Что? — не поняла я.

— Меня зовут Алби, — сказал парень, слегка приподняв уголки губ, смотря на меня, — я вспомнил, когда ты рассказывала, но решил не перебивать тебя, было видно, что тебе не хватает общения. А тебя как зовут?

— Энтони, но можно просто, Тони. Спасибо, Алби.

— За что? — не понял он меня.

— За то, что понимаешь. Мне иногда казалось, что голова не выдержит, от такого количества мыслей о том, что я тут одна, и я просто сойду с ума. Ну или прыгну с обрыва, — пояснила я, теребя кулон. После того, как мне его отдали, я надела кулон на себя и снимала, только в Лабиринте, сидя у обрыва, перечитывая ту записку и разглядывая фотографию.

— Что это? — спросил Алби и указал на кулон.

— Это нашли Джордж и Джаспер, когда зашивали мне голову, он лежал в аптечке. Видимо его туда положили, чтобы никто из тех людей, что нас сюда отправили, его не нашёл.

— А шов получился кривым, — прокомментировал работу Джаса Алби, когда я повернула голову, чтобы показать защитную рану. — А почему они решили, что он твой?

— Иди сюда, — я похлопал по месту рядом с собой. И пока Алби садился рядом, я сняла кулон и открыла его. — Вот смотри, — я дала ему фотографию, — это, если правильно понимать записку, мои брат и сестра. Сестру зовут Соня, а брата — Ньют. Знаешь, когда мне хочется улыбнуться, я просто закрываю глаза и думаю о них.

— А вы похожи. У вас глаза одинакового цвета.

— Ага, а ещё волосы, — я улыбнулась, глядя на фото. Они выглядели счастливыми. Раздался шум и ворота закрылись. Алби начал озираться по сторонам, и я вспомнила, что не рассказала про звуковые эффекты. — Боже, Алби, прости меня, пожалуйста, я забыла. Не волнуйся, здесь так каждый день по два раза: утром и вечером. Утром ворота открываются и весь день открыты, а на ночь закрываются. И ещё ночью тут раздаются разные звуки, поэтому не пугайся и постарайся привыкнуть.

— Ничего, прощаю. Спасибо, что предупредила. А что за звуки?

— Звуки перестраивающегося Лабиринта, — пояснила я.

— То есть, ты хочешь сказать, что Лабиринт, каждый день новый.

— У Лабиринта 8 секций. Каждую ночь он меняется, из-за чего каждый день открывается новая секция, — сказала я, — позавчера я нашла на стене цифру, большую, нарисованную красной краской 5. Значит сегодня была открыта седьмая секция, а завтра будет восьмая. Короче, не заморачивайся.

— Ладно, не буду. Тони? — посмотрел на меня Алби.

— Что?

— Если ты найдёшь выход отсюда, ты же вернёшься за мной?

— Да. Я обещаю, Алби, что вернусь за тобой.

— Спасибо тебе, Тони.

— Пока не за что. Тут есть душ, если хочешь можешь сходить вымыться.

— Было бы не плохо.

— Пойдём.

Я показала Алби, как всё работает, и дала ему полотенце. Сама же я вернулась обратно к костру. Господи, я была не одна. Благодаря Алби, у меня появились надежда и смысл. Я лежала в спальнике, смотрела костёр и думала о том, что же будет дальше. Я раздумьями я не заметила, как заснула, так и не дождавшись Алби.

***

Утром я проснулась от запаха жаренного хлеба. Открыв глаза и приподнявшись на локте, я увидела, как Алби снимал с костра готовые гренки.

— Доброе утро, — произнесла я, — прости, я заснула вчера так и не дождавшись тебя.

— Доброе, ничего страшного, это нормально, ты устала в Лабиринте и к тому же испытала шок от того, что больше не одна, — Алби улыбнулся и протянул мне тарелку с хлебом.

— Спасибо. Ммм… Боже, как вкусно, — горячий хлеб обжигал язык и нёбо.