========== Часть 9 ==========

На следующий день после нашего праздника все были никакие, одна я прыгала и светилась от счастья. Я соскочила раньше всех, сходила в душ, приготовила завтрак бегунам, собрала рюкзаки, разбудила их. Они, конечно, были не довольны, но, узнав про завтрак, чуть не расцеловали. В общем, когда открылись ворота я запрыгала от счастья и начала торопить Ньюта, который медленно шёл ко мне. Бежали мы все в парах, кроме Минхо. Он бежал с Ли и Джаном, я с Ньютом, а Бен с Альфредом.

На обед мы остановились у очередной таблички. Пока сидели и ели, я заметила, что братец кидает на меня какие-то странные взгляды.

— Господи, да спроси ты уже! Я же не укушу тебя за это, — резко произнесла я, не выдержав, от чего Ньют вздрогнул.

— Ты о чём?

— Интересно, если я дам тебе в глаз, то ты задашь мне вопрос или нет? Что за странные взгляды, а?

— Ничего они не странные.

— Странные, от них появляется чувство будто я что-то не так сделала и вы меня теперь за это ненавидите, — я передёрнула плечами, представив себе эту картину.

— Ну и давно? — спросил меня Ньют, хитро ухмыляясь.

— Что давно?

— Ты и Галии.

— Что? Ты с ума сошел?

— А что? Мы все видели, как он тебя вчера на руках нёс. А то, как он на тебя иногда смотрит, особенно когда ты сидишь и рисуешь.

— Как… Как он смотрит? — спросила я хрипло.

— По-особенному. Будто ты для него весь мир. Иногда даже, кажется, что он смотрит влюбленными глазами. Ты ему точно нравишься, — Ньют сказал это и замолчал, будто думая говорить что-то или не говорить. Но потом всё-таки сказал: — И я не против того, чтобы вы были вместе. С твоим характером, я считаю, что именно он тебе и подходит.

— Правда не против?

— Правда.

— Ты самый лучший брат в мире, — я подсела ближе и обняла его, положив голову ему на грудь.

— Он тебе хоть нравится?

— Ты просто не представляешь на сколько. Может с вами он и ведёт себя немного грубо, но со мной он другой. Он нежный, ласковый и добрый. А от его голоса, который всегда немного хриплый, я можно сказать, что таю. Когда он рядом у меня сердце почти перестает биться, а в животе будто бабочки порхают.

— Ого, — Ньют был удивлен. — Да, ты влюблена, причём по самые уши, а может даже и больше, чем по уши.

— Я знаю.

После этого разговора мне стало легче. Конечно, потом, когда вечером в Картографической остались только я, Ньют, Минхо и Алби, я рассказала всё то, что рассказала днём Ньюту, Минхо был в шоке. Он долго ещё потом возмущался по поводу того, что обо всём узнает последний, и мне пришлось пойти на отчаянный шаг. Я быстро сбегала до своей комнаты и достала четыре горсточки конфет. Загнув подол футболки и получив так небольшой карман, я спрятала туда конфеты и вернулась в Картографическую. Ньюту и Алби я дала по одной, чтобы молчали, а Минхо пришлось дать две, чтобы не обижался и молчал.

Через две недели после этого разговора, Алби освободил всех бегунов от забега в Лабиринт. Кстати, новенькие отлично вписались в наш состав бегунов и теперь каждый раз шутили и язвили с нами после забегов, вечером, в Картографической. Я долго не могла понять зачем, но когда вышла из душа, то мое сердце, кажется, рухнуло в пятки. У ворот, в которые обычно бегаю я, Скотт, Галли, Уинстон и Дэн ставили лестницу. Я поняла, что завтра мне придется залезть на самый верх. Мне стало страшно, но я старалась этого не показывать.

Уже поздно вечером, когда на часах было около двенадцати, я никак не могла заснуть. Почему то этот подъём пугал меня. Мне казалось, что проще провести ночь в Лабиринте, чем залезть наверх. Я встала с кровати, накинула поверх майки с шортами теплую рубашку и вышла на улицу.

Поежившись от холодного воздуха и посильней запахнув рубашку, я пошла до смотрового окна. Отодвинув плющ, я вгляделась в муть стекла, но никого не увидела. Постояв так минут пять, я почувствовала, что начинаю замерзать, поэтому отпустила плющ и пошла вдоль стены. Минут через пятнадцать я остановилась около лестницы и провела по ней рукой.

— Не спится? — раздался рядом мужской голос.

— Твою мать! — воскликнула я, схватившись за сердце, и повернула голову. Передо мной стоял Галли. — Ты нормальный? Я чуть инфаркт не получила! Господи, кошмар…

— Извини, я не хотел напугать тебя. Думал, что ты слышала, как я иду.

— Фух… Капец, блин… — я всё ещё тяжело дышала, стараясь успокоить своё сердце, которое бешено колотилось от страха. — Ладно, прощаю. А ты чего здесь делаешь?

— Да, полчаса назад ходил воды попить, вернулся и не могу уснуть. Ты, видимо, тоже.

— Меня эта лестница нервирует. Как увидела, что она большая и длинная, так не могу отделаться от мысли, что она сломаться может и я упаду, пока на ней буду.

— Не упадешь, я постарался сделать так, чтобы она выдержала ещё и Фрэнки, — сказал строитель.

— Легче, по-моему, мне не стало.

— Можно вопрос?

— Ты его уже задал. Шучу, валяй, — сказала я и присела на первую ступеньку лестницы.

— Что имели ввиду Алби и Минхо, когда спрашивали, что ты опять за старое?

Я не ожидала, что Галли решит задать такой вопрос, думала, что никто не обратит на эти слова внимания. После этого вопроса мой взгляд резко изменился, если раньше я на него смотрела с интересом в ожидании вопроса, то теперь смотрела как-то со злостью. Наши взгляды встретились. Мой, наполненный злостью, и его, наполненный ожиданием и надеждой, что я расскажу. Я, не выдержав этих гляделок, отвела взгляд и опустила его вниз.

— Я замкнулась в себе, когда после Минхо прибыл Джек, — начала я, собравшись с мыслями, — делала всё, как робот. Когда прибыл Ньют, стало более менее лучше, я хоть как-то стала реагировать. После первого забега мне стали сниться кошмары, где я не успеваю вернуться до закрытия, остаюсь в Лабиринте, и меня убивает гривер. Я сначала напугала этим Алби, он меня несколько дней не выпускал, а потом, когда начала просыпаться сама, не будя его, отпустил, поверил, что всё нормально. Первую неделю нахождения здесь Ньюта, кошмары прекратились, но потом начались снова. Алби меня поймал, оставил тут, а я психанула и убежала, когда вернулась, работала на огороде, и Джек попросил меня, чтобы я взяла его в Лабиринт, хотя он до этого отказался и сказал, что пойдёт туда, если мы найдём выход. Наверное, через неделю он отправился с Минхо туда, — я глубоко вздохнула и закрыла глаза, стараясь сдержать слёзы. Через пару мгновений я продолжила: — Меня весь день не покидало какое-то непонятное чувство, будто что-то случиться. И случилось. Минхо вернулся один, сказал, что Джек спрыгнул в обрыв. И в этом была виновата я. Я не должна была замыкаться, парни пытались со мной как-то разговаривать, но я отмахивалась. Это я виновата в его смерти.

— Эй, — Галли подошёл ближе и сел передо мной на корточки, — Тони, посмотри на меня, пожалуйста, — он взял мое лицо в ладони и поднял его так, чтобы я смотрела ему в глаза. — Не плачь, — он провел по щеке большим пальцем, стирая слезинка, — ты не виновата, слышишь? Такое могло произойти с каждым из вас. В добавок, где гарантии того, что Джек не мог придумать другого способа, как умереть. Успокойся, — он встал и поднял меня тоже, а затем прижал к себе, поглаживая по голове. Мне оставалось только обнять его в ответ. В его объятиях было так тепло и уютно, было что-то родное и знакомое. Я стояла и вдыхала его запах. Запах костра, шоколада и корицы. — Пошли спать? Тебе завтра надо лезть.

— Пошли, — сонно ответила я.

— Ну-ка, не спать, до кровати ещё дойти надо.

— Угу.

Галли поцеловал меня в макушку и, обнимая за плечи, повел в Хомстед. Доведя меня до двери, он остановился и отпустил меня.

— Ну, сладких снов, Тони, — сказал он и, улыбнувшись, поцеловал меня в щёку, даже можно сказать, что почти в уголок губ.

— Спокойной ночи, — прошептала я и зашла в комнату. Я слышала, как он ещё недолго стоит у двери, будто хочет что-то сделать, а затем идёт вниз. Разачарованно вздохнув, я легла в кровать, вкралась пледом и через пару минут провалилась в сон.