На меня из зеркала смотрела болванка - заготовка для человека. Белая невзрачная пластмасина. Глаза страшные, выглядят как объективы камер. Рта и носа нет, лицо ровное в тех местах. Хорошо, что голова по форме похожа на голову человека. Я даже сумела разглядеть в ней контур своего лица, и свой маленький острый подбородок.
Вообще, если присмотреться, то всё мое новое тело по форме напоминает мои пропорции. Разве что у меня был небольшой животик, который сейчас заменяют кубики из щитков.
"И как с ними нагибаться?" - подумалось мне. Я сделала несколько движений из гимнастики. И всё у меня отлично двигалось, ничто не цеплялось, не шоркалось. Защитные щитки немного выпирают, сильно контрастируя на фоне мягких сочленений.
От защиты придется отказаться, в угоду достоверности. Не думаю, что на меня сразу кидаться начнут. Да и так не такая уж я и хрупкая теперь.
Я стояла неподвижно и наблюдала, как моя защита становиться мягкой и податливой как кожа. Проявляется фигура, когда-то радовавшая моего парня.
Голову пришлось формировать по памяти. Как из пластилина вылепливала свое лицо. У меня появились слегка пухлые губки, немного широковатый, но очень симпатичный носик. Объективы, находящиеся вместо глаз, пришлось сдвинуть поближе и углубить в череп. После я сформировала вокруг них глазные яблоки и веки. А вот ресницы не захотели получаться - сильно мелкие детали. Вообще, как я поняла, с волосами у меня теперь напряжёнка будет. Впрочем, как и с голосом.
Легких нет - не беда, могу эмулировать. Голосовые связки - тоже не проблема. Но у меня череп не человеческий - нижней челюсти нет, и места для неё нет. Что-то важное, а не только мозги, занимает всю мою голову целиком. А это значит, что рот мне никогда не открыть. Не сказать ни одного слова, не съесть ни одной булочки, не выпить ни бокала вина.
За губами у меня зубы, а за зубами черная черепушка. Мне остаётся только мило улыбаться.
Хотя до "мило" еще далеко. Я битый час настраивала мышцы на лице, но так и не смогла сделать достоверную мимику. Битый час корчила гримасы зеркалу. И как оно не треснуло?
Настало время раскраски. И хвала создателю, мне не надо использовать килограммы тональника. Я могла выбрать цвет по своему хотению, и по мысленному велению.
Сперва, я покрасила себя равномерно в один тон, и получилась глянцевая кукла Барби. Добавила шероховатости и матовости коже. В нежных местах, таких как подмышки запястья и т.д. высветлила кожу, и добавила немного синих венок. Полностью убрала прозрачность, и добавила веснушек. Уже больше похоже на правду.
Глаза - это вообще отдельная тема. Глазное яблоко пришлось делать глянцевым, белым, и рисовать капилляры. Добавила мышцы, и глаза стали вращаться, а веки моргать. Единственное, что меня бесило, так это то, что у объективов сферичность не совпадает с глазным яблоком. Как будто в глаз ткнули, и вмятина осталась. Зато у меня теперь выразительные чёрные глаза - ведь окуляр объектива занял всю радужку глаза. Будем надеяться, что она бликовать в темноте не будут как у кошки, а то ведь в темноте я просто отлично вижу.
Дальше пошла рутина: грудь, соски, пупок, пальцы ног, ногти, пара родинок, моя татуировка дракончика на плече и прочее. Интимные дырочки я делать не стала, как то не захотелось, да и незачем.
Осмотрела себя в зеркало, покрутилась так и так. Вроде ничего, вот только грудь мне повыше да побольше. Но это уже блажь, которую я могу себе позволить.
Надев на себя одежду и на голову кепку, я отправилась на пляж. Мне необходимо было поплавать. Все мои метаморфозы, исчерпали внутренние резервы ткани. Было чувство пустоты внутри, и скорей всего так и физически и было.
На улице уже было светло. Я больше тёх дней простояла в том доме. Могла бы и дольше себя раскрашивать, но пора было двигаться дальше.
На пляже были отдыхающие. Много отдыхающих! А у меня, как назло, и купальника нет. Можно было бы сымитировать, но потом заново всё тело раскрашивать не было желания.
Прейдя на пляж, я не вызвала ни одного удивлённого взгляда. Только когда начала делать из своих джинсов шорты, люди стали оборачиваться и предвкушающе улыбаться. Я же, краем своего электронного глаза, подглядывала за их мимикой.
Когда я сняла свою бесформенную футболку, то пошли пошлые взгляды и гневные от женщин. И, наконец, пора собирать в коллекцию мимику удивленных лиц. Я сняла кепку, предъявила летнему солнцу свою блистающую лысину. Помимо удивлённых лиц, были и сочувствующие и выражающие полное отвращение.
В одних шортах я отправилась плавать. Плавала я долго, до самого вечера. Полностью восстановила запас своей наноткани. Ещё по ходу плаванья подняла коллекцию обручальных со дна и не только колец: пару дорогих наручных часов, и даже один мобильный телефон (кто вообще плавает с телефоном?).
Вышла я уже в сумерках, с полностью рабочей мимикой лица. Моему счастью небыло придела. Я могла теперь улыбаться, смущаться, злится. Не могу говорить, так хоть взглядом всё объясню.
Майка с кепкой остались на берегу - никто и не подумал воровать это тряпьё. Хотя конечно поворошили, в поисках ценностей, а все ценности у меня сейчас в карманах моих секси-шорт.
Я отправилась в город сдать барахло и обновить гардероб. В люди я вышла уже к полуночи, и ловить что-либо было бессмысленно.
Я нашла старый жигулёнок, и, просунув руку сквозь стекло, открыла дверь. Из меня вышла бы идеальная угонщица! Я просто завалилась в машину спать. Нужды в отдыхе у меня не было, а переждать время где-то надо. Плюс ещё в бардачке нашлась зарядка для телефона. И сам бог велел зарядиться и поспать. Я воткнула зарядку прикуриватель и подцепила телефон. Внутри он был сухой, иначе я бы его подымать со дна не стала. Так что он должен быть вполне рабочим.
Проснулась я по таймеру, и обнаружила, что машину открыли, а меня уже окружили.
- Ты глянь, она очнулась! Жива! - какой-то довольно старый дедок вылупился на меня с удивлением, присущим только человеку, увидевшему живого мертвеца. Что собственно и не далеко было от правды. Я же комнатной температуры и без пульса.
