Ветер бежит по поляне
Дымкой в молочном тумане.
Травы сгибает, как косит,
Ночь дальней далью уносит.
Следом умчит кобылица,
Словно вспорхнувшая птица.
Только останется в поле
Лунная пыль на подоле.
* * *
Н о ч н о е
Небо выстлано бархатом ночи,
Звезды ткут серебром облака,
Между ив извиваясь, хохочет
Хрусталем родниковым река.
Сладко пахнет дурманом-травою,
По полям расползлась тишина…
Брызжет сердце живою водою,
Буйный цвет будоражит весна!
Яркий месяц, властитель эфирный,
Что растает в тумане к утру,
Царский шлейф изумрудно-сапфирный
Расцветил на летящем ветру.
…Меркнет блеск, размываются краски,
На душе нежно-ласковый бред –
Будто с нами прощаются сказки,
Тает ночь, наступает рассвет…
* * *
Не нужно жалости и лжи,
Ты лучше правду мне скажи.
Мне будет больно, может быть,
Но я хочу до дна испить
Всю эту чашу, как ни есть,
Пусть будет горькой эта весть, –
Но нет спасения во лжи,
Ты лучше правду мне скажи.
* * *
Согрей, согрей, рябиновая ртуть,
Рассыпанная крапом под ногами,
Спешащая по насту ускользнуть
И спрятаться под белыми снегами.
Заледенелых ягод красота
Мутнеет в хрустале заиндевелом
И, как кровавой искоркой у рта,
Заброженными ягодами рдеет.
И захлебнешься так, что не вздохнуть,
Увидев синеву за облаками…
Согрей, согрей, рябиновая ртуть
Меня своими красными углями!
* * *
Там, за желтеющею нивой,
Там, где луга и поля,
Где над глухою крапивой
Стелется песня шмеля,
Там, по пылящей дороге
Белым пером журавлей
Пишутся на небе строки
Родины тихой моей.
И по ветрам издалёка
На сердце ляжет теплом
Нежной прозрачностью слога
Крик их за синим окном…
* * *
Ты не свисти, моя отрада,
По ранней рани не буди!
Еще луна у кромки сада
Лежит у яблонь на груди.
Еще туманом зазеркальным
Лежит в ресницах сладкий сон,
Не прогони его прощальным
Лихим присвистом у окон.
Дай насладиться теплым раем
Во сне черемуховых грез
Под звездопадным водограем
Росистых розовых берез.
* * *
Уединенный уголок
Среди берез и сосен.
Дощатый старенький мосток,
Унылый, словно осень.
Скрипит подгнившая доска
Надтреснутой тоскою.
И тины липкая рука
Цепляет бахромою.
Почти зарос мой старый пруд,
Склоняясь, стоят березы.
И две сосны над ним поют
Сквозь смоляные слезы…
* * *
Уходит Левитановская осень
Прощальным всплеском солнечных лучей.
Уже в седом тумане стынет просинь,
Клонясь ко сну у розовых плечей.
Закат мерцает отблеском последним
Над черной гранью замерших равнин,
Сливаясь вдаль брусничным соком летним
На золото у кленов и рябин.
Оставив, как свое благословенье,
Воспоминанье нежных райских дней,
Природы животворное творенье
У поздних и не запертых дверей.
* * *
Ах, бабье лето, ты недолговечно,
Так коротки теплом твои деньки.
Смеется осень хитрая беспечно,
Забрызгав краской клены у реки,
И по лугам, по зелени упругой
Уже крадется рыжею каймой
Никем не званой в этот час подругой,
Идущей мимо дома стороной.
И невдомек ей, глупой, что не время,
Что так душа еще весной полна,
И дум веселых ласковое племя
Кричит о том, что молодость верна.
И юных брызг осеннее цветенье
Еще зажжет сентябрьские деньки.
Ах, бабье лето, хмельное круженье,
Жаль, только чары эти коротки…
* * *
А у неба рубашка синяя,
У лугов – сарафан в цветах,
Поясок – золотая линия
Узкой стежкой в моих ногах.
У зари полушалки алые,
У ночей – черный омут глаз,
У степей – ветродуи шалые,
У меня – только ты сейчас.
* *
Ах, гений, как легко летели строки,
Порхало по листам твое перо…
А за спиной завистники пороки
Считали вперебой, глумясь хитро.
Ах, как бы им хотелось хоть немного
Побыть с тобой хотя б в твоей тени
Пусть сплетнями коварными залогом,
Бесплодно прожигая жизнь и дни.
А ты всё пел, святая божья дудка,
С кудрявой золотою головой,
Поэзии российской незабудка
С безбрежной васильковою душой.
* * *
Ах, друг мой, кто из нас безгрешен
И кто ошибок избежал?
Кто, словно детство, безмятежен,
Кто зла и зависти не знал?
Увы! – И радость и печали
Одною ходят стороной,
Что за туманами из дали –
Клинок иль лучик золотой –
Всему неведомо до срока.
А нынче – миг, его лови!
Живи без страха и упрека,
Гони огонь в своей крови.
Быть может, завтра безутешен
Его ты будешь вспоминать…
Мой друг, да кто из нас безгрешен?
Поверь, такого не сыскать!
Что можно, следует исправить,
Чего нельзя – тому и быть.
И в том, раскаявшись, забыть
И снова жить себя заставить!
* * *
Без серебра, без золота люблю,
Без обещаний неземного рая.
Тягучими ночами я не сплю,
