– Моя прекрасная Мадлен, как я скучал без тебя! – шептал молодой конюх, покрывая ее почти обнаженную грудь поцелуями, – чуть сердце в пятки не ушло, когда услышал, что герцогиня де Омаль посетит бал графини в честь ее дня рождения!

– О! Этьен! Тихо, нас могут услышать! – поцеловала его в губы Мадлен.

– Не бойся! Я все продумал. Здесь спят всего двое. И тех я напоил вином! Теперь они проспят мертвецким сном до самого утра, – глухо рассмеялся Этьен.

– Но как, как ты здесь? Я думала, тебя моя мать изгнала из деревни и поместья! – недоумевала девушка.

– А-ха-ха! – еще больше рассмеялся молодой человек и, с легкостью подхватив свою подругу, отнес на огромную кучу сена. – Нам с ней пришлой заключить сделку. Она слишком богобоязненна, чтобы убивать меня! А сам бы я не ушел из деревни, поэтому я согласился хранить тайну до конца моих дней с условием, что она не отберет у меня работу и будет исправно платить.

– О, боже!

– И еще я поклялся ей не приближаться к тебе ни на шаг! Но это выше моих сил! Сколько лет я не видел тебя! Ты стала еще прекрасней! – Этьен ловко расстегнул застежку плаща и накинулся на молодое тело герцогини.

****************************************

Тем временем герцог де Омаль все же собрался и нашел в себе силы проверить книги и сделать пометки. Сон не шел. Он ходил от окна до затухающего камина и вспоминал так глубоко засевший в его сознание образ милой горничной. Мишель вышел из комнаты, спустился на первый этаж. Было тихо. Весь дом погрузился в сон, кроме него, его жены и Софии. Пройдя по парадному коридору, он интуитивно дошел до половины слуг и медленно приоткрыл дверь. Длинный мрачный коридор был немного освещен жирандолями на восемь небольших свечей. Мишель прошел по коридору и направился на кухню, расположенную в цокольном этаже. Он осторожно спустился по лестнице и чуть не наткнулся на мальчишку, прислуживающего на кухне. Тот, разинув рот, внимательно за чем-то наблюдал. Герцог осторожно выглянул из укрытия и нагнулся, чтобы посмотреть, что так привлекло внимание мальчишки. Спиной к нему стояла девушка и снимала шпильки, которыми был пристегнут чепец к волосам. Наконец, шпильки были вытащены. Она сняла головной убор и выбрала остальные шпильки, освободив белокурые, слегка отливающие золотом, длинные волосы. Девушка повернулась и положила на лавку чепец. Герцог обомлел. Это была горничная, которая очаровала его с первого взгляда. Она скинула верхнее платье и спустила до пояса присборенную на груди нижнюю рубашку, обнажив свои прекрасные упругие персики. Мишель, глубоко дыша, укрылся снова за стеной. «Она прекрасна! Неужели никто не видит, что она прекрасна, как богиня!», – Мишель еще раз выглянул из укрытия. Мальчик продолжал наблюдение, потеряв всякий контроль. Герцог, словно пантера бесшумно подобрался сзади и, закрыв одной рукой рот парню, сгреб в охапку и утащил наверх. Прижав к стене испуганного поваренка, он показал ему кулак, давая понять, что шум для него может обратиться трагедией. Мальчик, глядя на него широко открытыми глазами, сделал знак, что все понял и герцог осторожно отнял ладонь от рта мальчугана.

– Как тебя зовут? – шепотом спросил герцог.

– Тео, милорд, – опустил глаза мальчик, продолжая трястись в жестких объятиях мужчины.

– Кто эта девушка?

– Это горничная Софи, дочь Жака и Орлет. Она попросила меня покараулить, пока не вымоет волосы.

– Ясно, Тео. Хочу сказать, что ты очень плохо с этим справился. Поэтому я сам буду охранять мадмуазель. А ты встанешь на коридоре и в случае чего меня предупредишь. Ясно?

– Да, милорд.

– Я не скажу об этом происшествие никому, даже Софи. Надеюсь, ты тоже, Тео?

– Да, ваша светлость!

– Тогда следи, чтобы больше никто не нарушил прием ванны этой дамы. А я тебе помогу.

– Слушаюсь, ваша светлость!

– Вот так-то! – герцог потрепал его за щеку и осторожно ступая в своих кожаных домашних туфлях спустился и занял место Тео.

София уже полоскала волосы, заманчиво потряхивая своими маленькими аппетитными яблочками. Она отжала над бадьей волосы и быстро замотала в чистую тряпку, которую прихватила с пололки для горничных. Вылила в отверстие в полу воду и положила бадью на полку к прочей кухонной утвари. Потом она подошла к чану, стоящему на полу, едва достающего до ягодиц, попробовала воду и подлив еще кипятку с остывающей печи, быстро скинула сорочку и залезла в чан. С удовольствием она села на дно, согнула ноги и закрыла глаза, балдея от того, что за истекшие сутки, впервые может освежиться. Вода начинала остывать. София быстро вымылась мочалкой, встав в полный рост и показав свое тело герцогу в полной красе. Де Омаль чувствовал, как бьется его сердце и как встает на дыбы его меч.

– О, черт! – выругалась София. – С утра не ходила в туалет. Интересно, где в этом доме справляют нужду?

Она осмотрелась по сторонам и, не выдержав, привстала и сходила по маленькому прямо в чан. Тут же подхватила суконную простыню с лавки, завернулась и быстро вытерла тело. Уже ловчее она облачилась в свежую сорочку, подтащила к отверстию чан и, придерживая, слила воду.

– Кажется, все! – вздохнула она и шепотом позвала Тео.

Герцог моментально метнулся к парню и, отправив вниз, показал на пальцах, что бы тот не растрепал никому об этом ночном приключении.

– Тео! – София вступила на лестницу, и тут же ее чуть не сбил мальчишка. – Черт! Тео! Кто за тобой гонится? – разволновалась София.

– Никто! Ты все справилась? – улыбнулся Тео.

– Да, спасибо тебе! Надеюсь, я могу и впредь обращаться к тебе по этому вопросу? – она пошарила в сумке и достала из упаковки одну ириску миллер. – На вот, съешь!

– Конечно! – ухмыльнулся Тео, сожалея, что самое лакомство досталось герцогу.

– Тео, подскажи, где уборная в этом доме?

– На заднем дворе! Но у девушек должен в комнате стоять ночной горшок в зимнее время.

– Спасибо тебе еще раз!

– А что это? – удивленно спросил мальчик, пытаясь разжевать, прилипающую к зубам ириску.

– Будешь много знать! Скоро состаришься! – рассмеялась Софи и поспешила в комнату.

– Все равно вкусно! – отметил Тео и нырнул в свое гнездо под лестницей.

***************************************

Девушек разбудил громкий визгливый голос мадам Мирсо. Ее коричневое платье и белый воротничок стойкой были безупречны, как и накрахмаленный чепец и убранные под него волосы.

– Вставайте, ленивые гусыни! Вставайте и разглаживайте свои опухшие от вина Жаклин лица! Эта толстая вонючая женщина после праздника точно покинет стены этого дома!

– Мадам Мирсо за что? – пробормотала конопатая Шарлотта.

– За то, что раздает вино господ таким ленивицам, как вы! Софи! – Мирсо пристально осмотрела девушку, которая уже занималась укладкой своих чистых красивых волос. – Ты сегодня будешь обслуживать завтрак господ! Иди в столовую! Тебе скажут, что делать! – приказала Мирсо.

София быстро справилась с одеванием, и незаметно прыснув духов, побежала в столовую, где шуршали девушки. Она быстро нашла главную из них и быстро влилась в работу.

К десяти утра к столу уже вышли графиня, маркиза и маркиз де Вуатюр и графская чета де Рео, прибывших рано утром. София рассматривала блюда на столе и недоумевала, зачем утром столько еды и как это все можно съесть. На столе не было свободного места. Все ждали де Омалей.

– Их светлость герцог и герцогиня де Омаль! – громко оповестил дворецкий, и все присутствующие за столом встали.

София тоже повернулась и чуть не обомлела. Мимо нее рука об руку с прекрасной дамой прошел тот самый мужчина, который вчера успел подхватить ее на руки. Его холодный взгляд прошелся по всем присутствующим и лишь, остановившись на Софии, она отчетливо увидело, как ледяной холод сменился на приветливую теплоту. Она замерла и не могла отвести от него глаз. Вчера она четко запомнила его привлекательность, но сегодня он предстал перед ней в другом свете. Высокий, красивый статный мужчина с властным взглядом, одетый в парчовый камзол бардового цвета, в меру расшитый золотом и украшенный лишь алмазными пуговицами и таким же поясом. Он присел за стол и принялся за завтрак, изредка посылая Софии пламенные взгляды, заставляя непомерно краснеть от такого внимания. Прислуга, Мирсо и гости были заняты каждый своим делом, поэтому эти таинственные переглядывания, были понятны только троим, включая Дени, который, словно заботливая мать все время приглядывал за хозяином. За этой невидимой никому игрой взглядов завтрак прошел мгновенно. Софи вздохнула, когда гости покинули столовую и пошли смотреть картинную галерею графини, которую щедро пополнял состоятельный зять.