– Да, я понял! – ответил я, опустив голову

– Но, я жду тебя завтра, для серьезного разговора! – сказал он тоном, нетерпящим возражений.

– Хорошо, я приду! – сказал я и, вышел за дверь.

Я набрал номер тети, и стал слушать гудки, когда она взяла трубку, я сказал:

– Теть Лен, вы не приезжайте за мной, со мной все хорошо! У меня пару дел появилось, я их закончу и приду.

– Молодой человек, о чем мы с тобой договаривались? Что у тебя не будет никаких проблем! Жди меня в больнице, я сейчас приеду! – кричит она мне в трубку, явно волнуясь за меня.

– Нет! Я приеду сам! – говорю я резко, и она замолкает, понимая, что я зол.

– Не волнуйся теть Лен, я быстро! Обещаю, что со мной ничего больше не случиться! – говорю я и отключаюсь.

Идя по коридору, я знал, что мне нужно решить эту проблему, так сказать по горячим следам, и уже походя к выходу, меня ловит Макс.

– Эй, брат, ты куда? Думал, я отпущу тебя одного? Или думаешь, я не знаю, куда ты собрался? Да, у тебя на лице все написано, я с тобой! – говорит он.

– Нет, я один! Останься! – говорю я ему и отворачиваюсь, но он ловит меня за куртку и спокойно говорит:

– Я тоже иду и точка! Аля моя сестра!

– Пошли тогда! Есть у меня одна идея! – говорю я и улыбаюсь

Мы идем к высотке, где всегда зависаем и, поднимаясь на самый верх, подходим к толпе и я говорю:

– Ребят, помощь ваша нужна, для толпы, подыграете?

Все нас знают и сразу решаются нам помочь, мы берем своих ребят, и идем толпой на район «Волков». С ними никто никогда не связывается, знают, что они беспредельщики. Но сейчас меня это мало волнует, впрочем, как и ребят! Они уже давно нарывались, и вот нарвались. Мы знаем, где они трутся и окружаем их, я даю команду, чтобы одни остались снизу, а другие поднялись наверх. Мы поднимаемся тихо, чтобы не спугнуть их, и на самом верху их логова, слышим голоса.

– Ты бы видел, его взгляд, он убить меня собирался прямо там, если бы эта девчонка, его не оттащила! – говорил парень, которого я с Али снял.

– Да я и сейчас могу! – кричу я, выходя из укрытия.

Увидев нас всех, они бросились врассыпную, но я не дожидаясь, просто свистнул. Ребята знали, что это была команда к бою, и мы просто стали бить их. Крики и стоны, разносились по всему району, тем, кому удавалось сбежать вниз, нарывались на толпу снизу и получали еще и там. Тот вечер, положит начало вражде, которая протянется сквозь годы и принесет нам немало проблем.

Глава 2

Наш разговор состоялся на следующее утро. Я, придя к Авиловым, домой, сразу был приглашен в кабинет, где уже сидел Макс, нахмурившись, он смотрел на меня, качая головой, и я понял, что нас не ждет ничего хорошего.

– Денис, я поговорил с Еленой Владимировной и, мы пришли к выводу, что вам мальчики, пора остепенится и взяться за ум! Поэтому едва Аля уедет, вы можете собираться в армию, вас там уже ждут! – сказал Виктор Андреевич.

– Аля уезжает? – спросил я, уставившись на него.

– Да, я отправляю ее доучиться в Америку, а вы в это время, будете служить родине и отдавать долг отчизне, все ясно? Елена Владимировна не справляется с тобой, Денис, ты ей грубишь, хамишь, и совсем ни во что не ставишь, а ведь она заботиться о тебе! Думаешь, я не знаю, что ты вчера из больницы не с ней уехал, а ушел сам, да еще и Максима прихватил! Если ты уважаешь меня и мое мнение, я прошу тебя послушать меня и поступить, как советую, я не хочу, чтобы вы пошли по плохой дорожке и стали отморозками, не с той, этих ваших, как вы там их называете? Волков? Ты мне как сын, Денис, я волнуюсь за тебя так же, как за Алю и Максима! – говоря все это, он ходил вдоль окна, но на последних словах, повернулся и уставился на меня, ожидая ответа.

– Аля надолго уедет? – спросил я

– Тебя только это интересует? Ничего не скажешь? – спросил Виктор Андреевич, сложив руки на груди и хмурясь на меня.

– Я согласен! Можно с Алей увидеться? – спросил я, вставая со стула и засовывая руки в карманы.

– Дэн, ты что серьезно? Я думал, ты будешь против этого! Черт, Дэн, нас теперь точно отправят туда! – вскочил Макс, уставившись на меня.

– Максим сядь! Тебе еще предстоит серьезный разговор! А ты Денис, можешь подняться к ней, она в комнате, но не долго! – говорит Виктор Андреевич, явно довольный тем, что я сразу согласился.

Я поднимаюсь по лестнице и подхожу к ее двери, зная наверняка, что она сидит у окна. Ее любимое место. Нажимаю на ручку, толкаю дверь и замираю на месте. Аля стоит у зеркала в распахнутом халате, и рассматривает свои ссадины, не замечая, что уже не одна.

Я же, задержав дыхание, осматриваю ее с головы до ног и, закрыв глаза, пытаюсь побороть в себе тут же вспыхнувшее желание. Открыв глаза, я сделал глубокий вдох и постучал по двери, заставив ее подскочить на месте. Запахнув халат, она отвернулась, но в зеркале, я ясно увидел румянец, заливший ее щеки и шею.

– Можно? – спросил я без тени смущения

– Да, конечно! – прошептала тихо она

– Привет, как ты? – спросил я, усаживаясь на окно, тем самым приглашая ее присесть рядом.

– Нормально – сказала она, боясь поднять на меня голову

– Аля? – позвал я, поднимая ее голову

Она уставилась на меня своими оленьими глазками, и я потерял дар речи. Таких глаз я не видел никогда. Заглядывая в ее глаза, я тонул, не осознавая всей глубины. Я никогда так близко не смотрел ей в лицо. На солнце они отливали янтарем, и ее волосы такие густые и темные переливались словно радуга, не давая возможности определить, какой же их настоящий цвет, шоколадный, янтарный или медный.

Пухлые губы, которые она покусывала, явно волнуясь, не давали собраться мне с мыслями. Я, пододвинувшись к ней, провел ладонью по лицу и, приложив палец к ее губам, провел по ним, давая возможность своим рукам запомнить ее, пока она не уехала. Тихо вздохнув, она подалась вперед и прикоснулась к моим губам. Смотря друг другу в глаза, мы просто молчали, и наслаждались своими ощущениями. Я наклонился и прикоснулся к ее губам своими, вдыхая их аромат и пробуя на вкус.

Она казалась слаще меда, я еще никого не целовал с таким наслаждением, как ее. Я вдыхал аромат ее волос и тела, она пахла корицей и шоколадом, и будила во мне этим, запретные желания. Чувствуя, что не смогу себя долго контролировать я отодвинулся и прошептал:

– Аля, я не могу!

– Почему? – спросила она, приложив пальцы к своим губам, словно пытаясь удержать мой поцелуй.

– Нельзя! – сказал я и отвернулся, не в силах смотреть на ее губы.

– Я тебе не нравлюсь? – спросила она

– Ты нравишься мне, очень, но я не могу! Ты несовершеннолетняя! – продолжал я, смотря ей в глаза.

– Другие девочки начинают заниматься этим уже в тринадцать лет, почему нам нельзя? – спросила она

– Ты что забыла, что тебя вчера чуть не изнасиловали? И мне плевать на других девочек, я не хочу, чтобы ты была похожа на них! – вскочив на ноги, крикнул я, заставляя ее расплакаться.

– Прости меня, прости! Я не хотел! – шептал я, присев на корточки возле нее.

– Я завтра уеду, и мы больше не увидимся! – прошептала Аля, закрыв руками лицо

– Я знаю! – тихо ответил я

– Но я не хочу пользоваться этим, как предлогом! – продолжил я

– Ты будешь скучать по мне? – спросила Аля, вытирая слезы

– Всегда! – улыбнулся я

Поговорив еще около часа, мы прощались с ней на пороге, прислонившись лбами и обнимаясь. Я вдыхал ее аромат и всматривался в лицо, пытаясь запомнить ее, а она смотрела на меня, обнимая за шею. Спустившись вниз, я попрощался со всеми и ушел.

На следующий день, стоя в аэропорту, Аля искала меня глазами и надеялась, что я все же приду ее проводить, но я боялся не сдержаться и зацеловать ее при всех, хотя Виктор Андреевич, как мне кажется, стал догадываться о моих чувствах к ней. Я стоял вдалеке, где меня никто не видел, и смотрел на нее. Она плакала, а Татьяна Леонидовна, успокаивала ее. Я знал, что она расстроилась из-за меня.