В конце кабинета за большим деревянным столом сидел пожилой мужчина, было ему, кажется, семьдесят лет, а выглядел он лет на пятьдесят. Зачесанные назад черные волосы, блестевшие толи от жира, толи от лака, при этом без малейшей седины. Серый пиджак и брюки, белая рубашка и черные туфли, были его не сменным костюмом. Он входил в пятерку самых толковых и внятных учителей, ведь рассказывал он так, что и конченный дурак понимал, да и шутки, которые он отпускал во время занятия, всегда были смешными и подходили под момент. К концу пары прибавилось ровно два человека, и вот после звонка, пять человек, которые пересилили себя и смогли прейти на первую пару к девяти часам утра, двинулись дальше.

Дальнейший сюжет моего дня происходил по отработанной схеме, я заходил в аудиторию, писал что-то важное связанное с дипломом, или же делал скучные до невозможности лабораторные, которые не спасало даже новомодное оборудование, а после того, как звенел звонок я выходил из аудиторий, только лишь в обед спустился в столовую, чтобы за кружкой чая и тарелкой холодных макарон, хоть немного отвлечься от рутины и обсудить с Витей и Сеней какие детали нам нужны, и какого монстра мы будем варганить на этой недели.

В целом они были очень умными парнями, Витек дружил с программированием, и поэтому мозгами наших приборов занимался именно он. Сеня же на Ты разговаривал с электричеством, поэтому он занимался у нас всем тем, где было нужно вести разговор с дядей током. А я занимался разработкой схем и, если нужно, корпусов к ним, что-что, а это у меня получалось лучше всего. Пообедав свои законные полчаса, мы разошлись по своим группам и больше в этот день не виделись.

Отсидев последнею пару, которая в места лабораторной оказалось очередной консультацией, и выйдя из кабинета, решил зайти в библиотеку, чтобы сдать книги, взятые на той недели. Поднявшись на третий этаж и подойдя к двери с соответствующем названием, зашел внутрь.

Библиотека была у нас очень даже богатой, учебной и не только литературы здесь был не вагон, а целый состав. Все это богатство располагалось на больших дубовых стеллажах, которые были в высоту не меньше двух метров, отчего в каждом ряду присутствовала небольшая стремянка на колесиках, что люди вроде меня могли спокойно доставать до верхних полок. Так же с недавнего времени здесь появилось десять компьютеров, на которых можно было под редактировать документы, ну или найти информацию, если книг тебе показалось мало. В вечерние время здесь всегда было много народу: кто-то готовился к докладам, кто-то делал домашнее задание, некоторые просто читали книги или тихонько болтали в углу.

Все это богатство охраняла не терпящая пренебрежительного отношения к книгам Мария Степановна, не успел я зайти в зал, как уже почувствовал впившиеся в меня глаза. Повернувшись к стойке, за которой она располагалась, я увидел женщину, примерно лет тридцати восьми, одетую в черную блузку, полосатые серые брючки и черные туфли на небольшом каблуке. На чуть вздернутом носике у нее красовались круглые очки в черной оправе, а ее рыжие длинные волосы были собраны в небольшой пучок.

- Добрый вечер, Мария Степановна, – сказал я, подойдя, – я к вам с возвратом.

- Сереженка, привет, а что такое, – она посмотрела на меня удивленно, а голос был немного растерянный, – неужели не понравились?

-Да нет, – я слегка улыбнулся, – просто уже прочитал и выписал все, что было можно.

- А, – на ее лице тоже появилась улыбка, а в голосе привычные радостные нотки, – тогда хорошо, заберу.

Мария Степановна, осмотрев мой товар со всех сторон и сделав пометку в своем журнале, вернула мне мой читательский билет и пожелала хорошего дня. Выйдя из здания института и попрощавшись со всеми знакомыми возле курилки, направился к остановке, а пока шел, обдумывал наши с парнями задумки, придуманные за обедом. Из размышлений меня вытянул до боли знакомый грубый и чуть охрипший голос сзади.

- Серый, – крикнул он, – притормози-ка немного.

Обернувшись я увидел своего одногруппника Дениса, который посещал пары так же часто, как президент Африки северный полюс. Шкаф два на два, одетый как заправский гопник девяностых, уверенным шагом приближался ко мне и шел он явно не для того, чтобы спросить сколько времени.

- Здорово Серый, – подойдя ко мне он улыбнулся и протянул руку, больше похожую на лапу гориллы, – куда это ты направляешься?

- Ну как это, – я протянул ему руку в ответ, – пары кончились, а я домой пошел.

- Это конечно хорошо, – причмокнул он, – но вот те деньги, что ты занял у меня на той недели, надо бы вернуть.

Как мне кажется, если бы у человека не было век, то мои глаза, наверное, уже бы выпали от удивления и покатились по асфальту. Я, человек, который не имеет привычки брать в долг, вдруг оказывается должен, да и еще такому как Денис. И тут в голове промелькнул один единственный правильный ответ, разводит.

- Денис, – голос мой предательски дрогнул, – ты что-то перепутал, я деньги не занимал ни у тебя, ни у кого-то из твоих знакомых.

И вот мной была совершенна фатальная и бесповоротная ошибка. До меня еще не дошло, какую глупость я сморозил, а Денис уже рывком поднял меня над землей за ворот рубашки. В панике, я начал бегать глазами, пытаясь найти спасение, но люди будто по вымерли, улица была абсолютно пустой. Когда мы стали одного роста, я случайно глянул ему в глаза, и в его черных как ночь зенках я увидел первородную злобу, будто вместо вежливого ответа, я отослал его, вместе со всеми родственниками, куда подальше.

- Слушай меня сюда, гнида, – он начал очень напористо, от чего из его рта летели слюни, – через два дня у моей милой Аси день рождения, и она уже выбрала себе подарок, а так как я ее очень сильно люблю, то просто обязан его купить. Поэтому, если завтра у меня не будет пяти тысяч, я тебя на опыты местному барыги отдам, он как раз искал подопытных для теста новых препаратов. Ты меня понял?

Последние слова он произнес очень громко, настолько что меня даже оглушило. Мне понадобилось целая вечность, чтобы осмыслить выше сказанное и понять, в какой ситуации я оказался.

- Денис, – я чувства, что уже весь мокрый от напряжения, – у меня нет таких больших денег и достать мне их негде.

Это была вторая и последняя непростительная ошибка. Денис очень широко улыбнулся, поставил меня на землю и отряхнул то место, за которое меня держал. И вот сейчас стоила бы бежать не оглядываясь, но ноги предательски обмякли и не хотели слушаться. Денис достал из кармана олимпийки сигарету с зажигалкой и подкурил, после этого я успел увидеть лишь летящий справа кулак, который попал мне куда-то в челюсть, после чего я упал, а он, сбросив на меня пепел, продолжал что-то говорить. Все, что Денис делал после удара, все его громкие и пафосные фразы, уже не тревожили, сознание быстро покидало меня, а к глазам подступала тьма.

В вязкой темноте, которая окутала мое сознание, я услышал голос, какой-то далекий и гулкий, но абсолютно неразборчивый. При всем при этом я прекрасно понимал, что нахожусь без сознания и лежу где-то на асфальте, значит этот голос мне просто мерещится. Голос стал усиливаться, он стал более близким, но язык и диалект до сих пор невозможно было разобрать, словно кто-то намеренно коверкал слава.

Очнулся я от резкого запах, который ударил мне в нос. Открыв глаза, я увидел женщину лет пятидесяти, одетую в белый халат с нашитым на груди красным крестом, она держала в руках пузырёк с надписью “нашатырь”, а за ней стояла уже приличная толпа людей. Возможно ее голос я и слышал, а может и чей-то из толпы.

- Молодой человек, – обратился ко мне врач, – как вы себя чувствуете.

Ее голос оказался низким и немного гнусавым, такой не с кем не перепутаешь, значит в голове звучал не он. Я уже хотел ответить, что все в порядке, как в друг по челюсти разлилась острая боль, от чего я смог только простонать. Дотронуться до ее очага было очередной глупой идей, даже не смотрясь в зеркало было понятно, что там и синяк с пол-лица и опухло все так, что мама не горюй. Мне приложили что-то холодное к лицу, дали обезболивающие.