Эх, не подвела меня чуйка! В багажнике я нашел палатку. Судя по этикетке — какой-то «Домик-Б». Ну домик — и домик, хрен с ним. Порадовал еще котелок из нержавейки. Очень даже неплохо!

В общем, как сказали бы литературные критики — настоящий «рояль в кустах» на мою долю выпал.

Короче говоря, я сбегал в дом еще за несколькими одеялами. Заодно и полмешка картошки с кухни захватил. На второй этаж я даже не заглядывал — слишком тошно было…

Закончив, наконец, со сборами, я погрузился в лодку, которая сильно просела, и отчалил. Вообще-то такие лодки килограмм 250 выдерживают, но я всё равно волновался и греб осторожно.

Выбравшись на середину реки, я потихоньку стал править по течению, в сторону замеченных мной островков. Островки эти находились немного ближе к левому берегу, и привлекал меня самый крупный из них. Ну как, крупный… Такая неправильная окружность метров двадцать в диаметре, почти полностью заросшая все той же ивой-вербой. Солнце-то уже давно клонилось к закату, и через пару часов грозило совсем стемнеть. Минут за семь я добрался до острова, выбрался на берег и затащил лодку.

Вооружившись топором я отправился на обход. Времена нынче лихие, а такое вот укрытие, со всех сторон окруженное водой — может пользоваться популярностью.

Я даже совсем ну удивился, когда на противоположном берегу обнаружил лодку с одним веслом и каким-то месивом на дне.

Раз есть лодка — значит кто-то на ней приплыл… Я их обнаружил неподалеку. Пожилая пара, у него — пребинтована рука, у нее — повязки на руке и на ноге. По всей видимости, их покусали в самом начале всего этого, но про последствия они даже не подозревали, и вот сбежали сюда… А теперь бродят…

Я уложил их одного за другим, на каждого — по удару топора. Потом затащил их в лодку и оттолкнул от берега — пускай себе плывут. Покончив с этим, я расчистил небольшую площадку в середине острова, минут пятнадцать убил на установку палатки, ну а потом принялся готовить ужин.

Хотя мой лагерь и был укрыт со всех сторон ветвями кустов, все равно я разжег костер в ямке, чтоб с берега видно не было. Водрузив на решетку-гриль трофейный котелок, я сварганил в нем неплохую похлебку, от души поел, а потом посидел с баночкой пива у догорающего костра.

А потом я забрался в палатку, влез в спальник, обнял ружье и попытался уснуть. Только вот мысли не давали покоя: как там мои? Что там вообще произошло? Мама, Тимур, сестрица моя… Леха, Джоуи… Ангелина! Как там она? Волнуются, наверное, навыдумывали себе невесть чего…

То ли пиво подействовало, то ли задолбался я порядочно за день, но уснул я крепко и без сновидений.

Только спать пришлось не так долго, как хотелось бы.

— Бах! — звук выстрела ворвался в только-только начавшееся утро и разорвал тишину на кусочки.

— Бах! Бах!

Я подорвался как придурочный, запутался в спальнике, забыл надеть ботинки, и в носках выскочил из палатки.

— Убейте их! Убейте! — орал кто-то.

И снова выстрелы.

Ну, на сердце у меня полегчало: если убейте «их», значит я тут ни при чем, меня никто не заметил. Носки, правда, я запачкал насмерть.

Я влез обратно в палатку, зашнуровал берцы, повесил через плечо патронташ и потихоньку пробрался к кромке воды, выглянул из кустов.

Стреляли явно с левого, ближайшего ко мне берега реки. И кричали там же…

Пробравшись по кустам к нужному месту, я глянул на берег и немного одурел.

По самому краю обрыва бежали два мужика, сложно было определить их возраст… Видно было, что один из них ранен, он держался за бок рукой и сильно отставал.

Примерно метрах в двухстах от них… Короче, там были всадники. Четыре всадника. Они стреляли по этим людям и кричали. Было ясно, что через минуту-другую все будет кончено…

Один из всадников, молодой парень, светловолосый и кудрявый, пришпорил коня, вырвался вперед и выстрелами из пистолета уложил обоих беглецов.

— Готовы! — крикнул он и спрыгнул с коня.

Полы его черного плаща взметнулись в воздухе как крылья какой-то огромной птицы.

Вообще, они все были в этих плащах — черных, и, кажется, кожаных. На рукаве у каждого была какая-то повязка, черная с белым. Что там изображено было, я рассмотреть не смог.

Остальные всадники приблизились и спешились.

— Так что, Руденко, ты обоих уложил?

— Да, Сан Саныч, одного в башку, второго в грудь!

— Идиот ты, Руденко.

Сан Саныч, лысый дядька в высоких сапогах, скинул с плеча винтовку и пальнул в голову одному из беглецов.

— Скидывайте их вниз, хлопцы! Нехай рыбы едят гадов!

Хлопцы за руки и за ноги швырнули в реку убитых, одного за другим. А потом вскочили в седла и рванули по бездорожью вдоль берега. Светловолосый Руденко остановил коня, который гарцевал на месте, и крикнул:

— И так с каждым будет! — и, ударив пятками по бокам скакуна, умчался вслед за остальными.

Кому кричал-то?

Вообще, все это требовало осмысления. Я что, на Диком Западе? Какие-то ребята в плащах, охота на бегущих людей… Еще повязки эти! Ясный хрен, что народной дружиной тут и не пахнет!

И ускакали эти лихие демоны как раз вниз по течению…

О том, чтобы спать дальше, я уже и не думал. Сложил палатку, перекусил, проверил свой арсенал, подкачал лодку… Понравился мне этот островок, однако! Если бы не вся эта муть с потерей памяти — я бы тут пожил… Один или с какой-нибудь Ангелиной! А что? Катался бы, ништяки собирал по окрестностям, а она бы мне спину прикрывала. Идеально!

С такими мыслями я уложил свои пожитки в лодку, проверил оружие и снаряжение, и отчалил.

Примерно через полчаса я, наконец, врубился, где нахожусь. В этом мне помог указатель, расположенный на неплохой асфальтовой дороге, которая выходила довольно близко к реке.

ЗУБРОВ, 10 КМ

Вот что гласила надпись. И стрелка указывала на направление против течения… Черт побери, я от города-то вчера все-таки был в двух шагах! Хотя на кой черт мне тот город? Сейчас я нахожусь в дремучем Полесье, западнее Берегового километров эдак на сто двадцать, и река эта называется Припять. И пока мне с ней по пути, еще как минимум километров пятьдесят… Что-что, но карту Беларуси я знал, так что направление моего движения теперь сомнений не вызывало.

Сомнения вызывала моя способность добраться до Берегового самостоятельно… Черт, нужно было найти или дружинников, или военных. И выйти на связь с полковником Вайсаровым.

И еще одна проблема: вода. Из речки хлебать как-то не очень, а пива осталось всего три банки… Хреново дело!

Так я греб потихоньку, пока за очередным поворотом реки я насмотрел что-то приятное: хутор. Три дома стоят метрах в ста от берега, и недалеко от них — колодец!

Короче, я даже толком лодку не замаскировал, просто привязал к кривенькому деревцу, повесил на плечо рюкзак, вооружился и побежал к хутору. Идиот.

Почему я идиот, я не сразу понял. Сначала я глянул в колодец и порадовался наличию там воды, и огорчился отсутствию ведра. Ну, веревка у меня с собой была, а ведро я решил поискать в домах, как и какие-нибудь бутылки для воды.

В одном из домов были закрыты все ставни и заперта дверь. Я походил кругами, лезть туда не решился.

Во втором доме я нашел зомби-бабку. Она стояла на кухне у печки и пялилась на меня. Черт бы ее побрал. Я даже добивать ее не стал, закрыл дверь на кухню, да и всё. А ведро взял в коридорчике.

С емкостями для воды вопрос все еще стоял, а третий дом оказался заброшенной хибарой типа времянки, в ней, видимо, еще до начала всего этого никто не жил.

Короче, я стал открывать ставни первого дома и заглядывать в окна. Вот тут-то и выяснилось, почему я идиот!

Лучи света ворвались в полумрак комнаты через окно, и моим глазам предстал мутант, который жрал что-то на полу комнаты. Его слегка ослепило солнцем, и среагировал на меня он не сразу.

Оскаленная морда, бугры мышц под изорванной в лохмотья футболкой, огромные когти… Здорово он тут отожрался!