Holly Black

HOW THE KING OF ELFHAME LEARNED TO HATE STORIES

Text copyright © 2020 by Holly Black Illustrations сopyright © 2020 by Rovina Cai

© 2020 by Holly Black Illustrations сopyright

© 2020 by Rovina Cai

© Артемова М., перевод на русский язык, 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Принц Фэйри, взращенный на кошачьем молоке и презрении, рожденный в семье со множеством наследников и с гадким пророчеством, нависшим над его головой: с самого рождения Кардана то обожали, то ненавидели. Неудивительно, что это повлияло на его характер. Вот только никто не ожидал, что он умудрится стать Верховным Королем Эльфхейма.

Некоторые сравнили бы его с вязким отваром, обжигающим горло и в то же время придающим сил.

– Я вас умоляю, – можете возразить вы. – Это же совершенно неудачное сравнение.

Кардан не будет против, по крайней мере пока вы умоляете.

– Ты шутишь? – возмущается он, глядя на волны, бушующие далеко внизу. – Так ты привыкла путешествовать? Что, если бы чары закончились, пока Виви не было с тобой?

– Я бы упала с огромной высоты, – с пугающей невозмутимостью отвечает Джуд. Выражение ее лица словно говорит: то, что кажется другим невероятно опасным, для меня – всего лишь обыденность.

Кардан вынужден признать, что скакуны из крестовника необычайно быстры, и есть что-то захватывающее в том, чтобы пронестись по небу, ухватившись за их поросшую листьями гриву. Конечно, ему тоже нравится легкое ощущение опасности, но он не наслаждается им с таким жадным восторгом, как некоторые.

Кардан поднимает взгляд на свою непредсказуемую, смертную Верховную Королеву: ее непослушные каштановые локоны падают ей на лицо, а янтарные глаза загораются всякий раз, когда она смотрит на него.

По всем правилам и законам, они должны были оставаться вечными врагами.

Он не может поверить своей удаче, не может четко проследить путь, который привел его сюда.

– Раз уж я согласился путешествовать так, как ты хочешь, – кричит он, пытаясь заглушить ветер, – ты должна дать мне что-то, чего хочу я. Например, обещание, что ты не бросишься сражаться с каким-то неизвестным чудовищем, чтобы впечатлить одного фейри-отшельника, который, насколько я знаю, тебе даже не нравится.

Джуд бросает на него тот самый взгляд. Кардан ни разу не удостаивался этого взгляда, пока они учились в дворцовой школе, но, увидев его впервые, он сразу понял, что это и есть ее настоящее лицо. Заговорщицкое. Дерзкое. Смелое.

Даже безо всякого взгляда он наверняка знает ответ. Конечно, она хочет сражаться. Ей кажется, будто она постоянно должна что-то доказывать. Будто она обязана снова и снова отстаивать свое право носить корону.

Однажды она рассказала Кардану о том, как они с Мадоком сошлись в поединке. Джуд отравила его еще до начала боя, но яд начал действовать не сразу. Пока Кардан пил вино и болтал с придворными в соседнем зале, она скрестила клинки со своим приемным отцом, пытаясь выиграть немного времени.

«Я такая, какой ты меня сделал», – сказала она, пока они сражались.

Кардан знал, что Мадок не единственный, кто сделал ее такой, какая она есть. Он тоже приложил к этому руку. Иногда он думал о том, как это странно, что она его любит. Конечно, он был благодарен, но временами казалось, что это просто еще одна из ее нелепых, абсурдных и опасных затей. Она хочет сражаться с чудовищами и делить постель с тем самым юношей, которого еще недавно мечтала убить. Легкость, безопасность и простота не входили в список ее предпочтений.

А ведь они могли бы пойти ей на пользу.

– Я не пытаюсь впечатлить Брайерна, – возражает Джуд. – Он говорит, что я задолжала ему услугу, ведь он дал мне работу, когда я была в отчаянном положении. Полагаю, в этом он прав.

– Его самонадеянность заслуживает награды, – сухо замечает Кардан. – Но не той, что ты собираешься ему дать.

Она вздыхает.

– Если среди фейри-отшельников завелось чудовище – мы должны с этим разобраться.

В ее словах нет ни единой причины для волнения или страха, но он никак не может избавиться от неприятного, тревожного ощущения.

– У нас есть рыцари, которые поклялись служить нам, – говорит он. – Ты лишаешь их возможности добиться своей доли славы.

Тихо фыркнув в ответ, Джуд отбрасывает за спину свои густые темные волосы и пытается засунуть выбившиеся пряди под золотой венец, чтобы они не лезли в глаза.

– Мы – королевы – жадный народ.

Кардан клянется, что позже они продолжат этот спор. С недавних пор одной из его главных королевских обязанностей стали постоянные попытки напомнить Джуд, что она не обязана лично решать все скучные проблемы и проводить все скучные казни в Эльфхейме. Он не возражал против того, чтобы иногда присутствовать на пытках – тех, что не заканчивались убийством, – но ее взгляд на их новое положение предполагал слишком много ответственности.

– Давай встретимся с этим Брайерном и выслушаем его рассказ. Если ты собралась сражаться с этой тварью – нет смысла идти в одиночку. Ты могла бы взять с собой целый отряд рыцарей или, если уж на то пошло, меня.

– Думаешь, ты один сможешь заменить целый отряд рыцарей? – с улыбкой спрашивает Джуд.

Кардан задумывается о том, что вполне на это способен, хотя мир смертных может совершенно непредсказуемо повлиять на его магию. Однажды он поднял остров с морского дна. Он не знает, стоит ли напомнить ей об этом событии, но ему интересно, была ли она впечатлена его способностями.

– Думаю, я мог бы превзойти их всех вместе взятых, если выбрать подходящее состязание. Например, кто больше выпьет и при этом не захмелеет.

Издав короткий смешок, Джуд пришпоривает своего травянистого скакуна.

– Мы встретимся с Брайерном завтра на закате, – говорит она с усмешкой, призывающей его поучаствовать в гонке. – А после этого решим, кто станет героем.

Кардан совсем недавно перестал играть роль злодея, и он снова задумывается о том, какой извилистый путь, состоящий из неожиданных решений, привел его к этому моменту, где они с Джуд несутся по небу, обсуждая, как решить проблему, а не создать ее.

В течение своих первых девяти лет, когда мать не желала его присутствия в общих покоях, принц Кардан частенько спал в стогу сена на конюшне. В стогу было тепло, и юный принц мог представить себе, что это просто игра в прятки и что кто-то ищет его, но никак не может найти, потому что он выбрал такое укромное место.