Вздохнув, она тихо произнесла:

— Спокойной ночи, папа, — и, перевернувшись на другой бок, в скором времени смогла уснуть, не обращая внимания на волчий вой.

***

На следующее утро, после скудного завтрака, Эрик занялся с Ханной боевыми тренировками. Он всяко разно нападал на неё, а Ханна успешно отбивала его выпады. В определённый момент Эрик сделал ей подножку и Ханна, не успев вовремя среагировать, упала в снег.

Эрик протянул ей руку:

— Вставай!

Ханна поднялась, обтряхнулась и снова приняла боевую стойку:

— А теперь я буду нападать, а ты отбиваться!

Эрик отрицательно мотнул головой:

— Не сейчас, Ханна. Мне надо ещё пойти нарубить дров. Позже потренируемся.

Остудив был горячей дочери, Эрик отправился на рубку дров, предоставив пятнадцатилетнюю девочку самой себе. Как только Эрик ушёл, Ханна послонялась без дела, посидела возле входа в их <<дом>>, а затем решила развеяться среди зимнего леса.

Предупредив отца, что пойдёт погулять, она отправилась в путь.

Её окружали одни снежные северные леса. Правда, бродила она не по всей лесной территории, а только по той, где на деревьях стояли метки, которые для неё сделал Эрик и строго настрого запретил заходить за их пределы.

Он говорил, что там опасно и ей, Ханне, могут навредить. Ханна понимала, со слов Эрика, что люди жестоки не только к животным, но и к другим людям. Эрик учил её никому не доверять и с чужими не разговаривать, если таких встретит. Она должна прятаться и не показываться им на глаза. Это Ханна и делала на протяжении всех этих лет, прожитых в этой северной тайге. В своих мыслях девочка не заметила, как добрела до дерева с меткой. Едва не переступив за край, она остановилась и прислушалась. Вой. Именно за границей, куда ей запрещено было ступать, слышался волчий вой.

Сердце Ханны защемило от этого жалобного и протяжного воя, в котором слышалось много боли.

<<Что же мне делать?>> — подумала Ханна.

Ей очень хотелось перешагнуть границу, нарушив тем самым запрет отца, и пойти посмотреть, что там происходит, за чертой. Вой не прекращался. Оглядевшись, девочка взабралась на дерево, стоявшее возле неё, на котором была метка, и вгляделась в даль, стараясь рассмотреть хоть что-то.

Сколько она не всматривалась, ничего толком не разглядела. Вой начал бить по её ушам. В голове начало звенеть. Ханна посмотрела вниз, на снежную тропу, держась руками за дерево. Если она рискнёт пересечь черту, тогда на снегу останутся её следы, а если будет перепрыгивать с одного дерева на другое, тогда следов не будет. Ханна решилась.

<<И что случится страшного, если я пересеку границу? И как папа узнает об этом? Если я сама не признаюсь… Я только быстро проверю, что там, и потом быстро вернусь обратно. Это не займёт много времени>>.

С такими рассуждениями Ханна стала перепрыгивать с одного дерева на следующее, пока не добралась до места, откуда доносился вой.

***

Ханна спрягнула с дерева на полянку, где, пойманная в капкан, была белая волчица. Та навострила на девочку уши, зарычала и припала к заснеженной земле.

Осмотрев местность, Ханна заметила кровь на снегу и лапу волчицы в железном зубастом обруче. Присев на корточки, девочка долго и пристально смотрела своими синими глазами в чёрные глаза волчицы. Что-то странное происходило между ними. Необычное. Внезапно волчица перестала рычать, выпрямилась, и заскулила, мечась возле железной зубастой штуки.

Поднявшись с корточек, Ханна медленно подошла к белой волчице, на ходу успокаивая её словами и, присев, рассмотрела, во что угодила та. Лицо девочки стало озадаченным. Впервые она видела такую странную чёрную штуку с зубьями. Она даже не знала, как это называется. Волчица снова заскулила и поджала уши. Ханна протянула руку и погладила её между ушами.

— Ничего, девочка, я тебя освобожу, — произнесла она и осмотрелась.

Волчица страдала от боли. Ханна видела это в её тёмных глазах, которые уже начали слезиться, словно она плакала.

Наклонившись, Ханна попыталась сама освободить лапу волчицы, но капкан оказался сильнее и не желал поддаваться. Тогда Ханна осмотрелась и взгляд её выхватил валявшийся неподалёку сук. Взяв его, девочка приложила неимоверное усилие и разомкнула железную пасть капкана. Волчица выдернула лапу и стала зализывать её.

— Ну вот, ты свободна, девочка. Иди. — Ханна вновь погладила волчицу и отбросила опасную железяку подальше в сугроб. — Теперь эта штука никому не причинит вреда.

Ханна уже направилась назад, когда, сделав шаг, волчица рухнула в снег. Ханна обернулась, увидела бесполезные попытки животного встать, и приблизилась снова. Она взяла раненую лапу волчицы и осмотрела её. Волчица заскулила, выдернула лапу и вновь попыталась встать, но упала опять.

— Я думаю, ты обезвожена и голодна, — заключила вердикт Ханна, рассмотрев животное повнимательнее. — И, по-моему, у тебя перелом лапы.

Волчица повела ушами при звуке голоса девочки и уткнулась мордой в снег.

— Хорошо, я помогу тебе, — сказала Ханна и взвалила полубессознательную волчицу на свои руки.

***

Когда волчица очнулась, перед ней лежал кусок аппетитной дичи.

Облизав его, она потянулась и проглотила его, не жуя. Ханна подала ей очередной кусок.

Следующий волчица взяла с её раскрытой ладони… Затем, выказывая признательность, она, как собака, положила голову на колени Ханны, а та в ответ погладила её…

***

Так Ханна в волчице обрела подругу. Тайком от Эрика, девочка чуть ли не каждый день прибегала, пересекая черту, и встречалась со своей подругой. Лапа, которую Ханна обмотала волчице, предварительно привязав к ней крепкую деревяшку, чтобы переломанные кости срослись, зажила. Волчица, благодаря проявленной заботе Ханны, быстро поправилась и восстановилась.

Ханна ежедневно приносила ей воды и еды в её новое и укромное место под заснеженной скалой, в которой имелось небольшое углубление, где волчица спокойно отдыхала и поправлялась. Бывало, что и сама волчица шла за ней до самой черты владений Эрика, останавливалась в нерешительности и смотрела ей в след. Ханна же махала на неё руками, отгоняя от границы, и шикала, лишь бы она ушла, а иначе Эрик может о чём-либо догадаться.

Ханна старалась не пускать волчицу за метки.

***

Как-то белой волчицы не оказалось в собственном укрытии, где Ханна часто обнаруживала её. Девочку это насторожило. Она ждала её долго, но та не явилась. На следующий день было тоже самое.

<<Возможно, она обнаружила свою стаю… или…>>.

В душе Ханны зрело плохое предчувствие.

***

— О, смотри, волк! Давай, не упусти его! — крикнул один охотник другому.

— Не торопи меня! Дай прицел навести! — ответил второй, в круглую линзу следя за белым волком.

— Да вы оба тише будьте, а то спугнёте ещё! — шикнул на них третий.

— А он большой! — восхитился второй, держа волка на прицеле. — Мясистый! А шкура то какая! — бормотал он, наблюдая в прицел охотничьего ружья.

— Стреляй ты уже, а то сбежит ведь! — зашикал первый на товарища. — Упустим его ведь!

Второй хмыкнул:

— Не боись! Не упустим! Я меткий стрелок! От меня ещё ни один зверь не ушёл!

Он положил палец на спусковой крючок, выжидая.

— Давай лучше я выстрелю! — предложил третий охотник. — Ты что-то медлишь! Уйдёт же!

Белый волк вдруг поднял морду и навострил уши.

— Стреляй уже! — прошептал первый охотник.

И северную тишину леса прорезал звук выстрела.

***

Ханна вздрогнула, услышав выстрел в тайге. Она прислушалась и словно почувствовала опасность.

Казалось, весь лес содрогнулся от этого выстрела. Несколько птиц взлетели с заснеженных веток деревьев. Внезапно до Ханны донёсся знакомый вой.

***

— Застрелил! Молодчина! — третий охотник радостно присвистнул и пустился к раненому зверю.

За ним торопливо побежали остальные. Достигнув места падения животного, мужчины увидели, что волк ещё дышит и пытается встать, но лапы не слушаются его.