- Послушайте, мой друг, - сказал Бонд устало, - мне предстоит совершить убийство сегодня вечером. Не вам, а мне. Так что будьте добрым парнем и заткнитесь. Договорились? Вы можете сообщить в Танкверей, что хотите, когда все будет сделано. Думаете, мне нравится эта работа? Иметь номер 00 и все такое? Я буду весьма благодарен вам и счастлив, если вы добьетесь, чтобы меня выгнали из этой секции 00. Тогда я мог бы осесть где-нибудь и свить себе уютное гнездышко из бумаг, как рядовой сотрудник Штаба. Верно? - Бонд выпил виски, потянулся за детективом и, чувствуя наступающее сильное возбуждение, бросился на кровать.

Капитан Сэндер был молчалив и холоден как лед. Он прошел на кухню и, как было слышно по шуму, стал готовить свою неизменную "чашку чая".

Бонд ощущал, как виски постепенно рассасывали сплетение нервов где-то в районе живота. Ну, а теперь, Лизелотта, как, черт возьми, ты собираешься выпутаться из этого дела?

Было точно шесть часов пять минут, когда Сэндер, находясь на своем посту, возбужденно заговорил:

- Бонд, там что-то двигается, там, немного сзади. Сейчас он остановился - подожди. Нет, он опять задвигался, но не спеша. Там большая глыба разбитой стены. Он будет невидим с той стороны. Но перед ним густые заросли. Иисус Христос! Он продирается сквозь эти заросли. И они заколебались. Молю Бога, чтобы они там решили, что это только ветер. Он прошел заросли и вышел на пустырь. Есть реакция?

- Нет, - ответил Бонд. - Продолжайте мне рассказывать. Сколько до границы?

- Ему осталось преодолеть пятьдесят ярдов. - Голос капитана Сэндера дрожал от возбуждения. - Разбитая местность, но кое-где ровно. Затем здоровый кусок стены прямо над тротуаром. Ему надо перебраться через него. Они не могут не увидеть его в это время. Ну, вот теперь! Теперь он продвинулся на десять ярдов, еще на десять ярдов. Вижу его отчетливо. Замазаны темным лицо и руки. Готовься! В любой момент он теперь сделает последний рывок.

Джеймс Бонд чувствовал, как пот струится по его лицу и по шее. Он воспользовался случаем и быстро вытер руки о свои бока и снова быстро положил их на ружье, сунув указательный палец в дужку предохранителя около изогнутого курка.

- Что-то двигается в комнате позади оружия. Они выследили его. Включайте "Опель".

Бонд услышал слова кода, сказанные в микрофон, слышал, как "Опель" внизу на улице заработают. Он почувствовал, как пульс его забился быстрее, когда мотор заурчал и серия раздирающих ухо резких хлопков вылетела из выхлопной трубы.

Движение в черном проеме окна стало более отчетливым. Черная рука в черной перчатке высунулась наружу и затем скрылась под ружьем.

- Ну, вот теперь! - воскликнул капитан Сэндер. - Теперь! Он побежал к стене! Он на ней! Собирается прыгать!

И тогда в снайперскопе Бонд увидел тот "Курок" - чистый четкий профиль, золотую шапку волос - все это возле приготовленного "Калашникова"! Она ведь уже на том свете, эта подсадная утка! Пальцы Бонда мгновенно оказались на установочных винтах, осторожно передвинули их в нужное ему положение и, когда золотая копна затрепетала где-то у ствола ручного пулемета, нажал на спусковой крючок.

Пуля, смертоносная на расстоянии трехсот тридцати ярдов, должно быть ударила там, где кончается приклад и начинается ствол, она могла поразить ее в левую руку, но эффект был таков, что оружие оказалось сорванным с подставки, оно ударилось об угол оконной рамы и выскочило из окна. Несколько раз перевернулось в воздухе и рухнуло посреди улицы.

- Он перелез! - закричал капитан Сэндер. - Он перебрался! Он это сделал! Боже мой, он сделал это!

- Слезайте вниз! - сказал Бонд отрывисто и бросился в сторону с кровати, в то время как большой глаз прожектора засветил в одном из окон, рыская по улице в направлении их здания и их комнаты. Затем прогремели выстрелы, и пули влетели в их окно, срывая занавеси, разбивая в щепки мебель, вонзаясь в стены.

За этим шумом и визгом пуль Бонд расслышал, как "Опель" рванул вниз по улице и опять фрагментарно зазвучали слабые звуки оркестра. Комбинация двух шумовых заслонов отличалась слаженностью. Ну, конечно! Оркестр, по-видимому, поднимал неистовый грохот по всему министерскому зданию и использовался как и выхлопы "Опеля" на этой стороне, чтобы заглушить звуки выстрелов, произведенных на их стороне "Курком". Неужели она таскала оружие каждый день в своем футляре для инструмента? Неужели весь оркестр был скомпонован из сотрудниц КГБ? Неужели и в других футлярах содержалось только оборудование? В больших барабанных футлярах, вероятно, прожекторы. А настоящие инструменты ожидали их в концертном зале. Слишком сложно? Прямо фантастика какая-то? Вероятно. Но по поводу девушки не может быть никакого сомнения.

В свой снайперскоп Бонд был в состоянии рассмотреть широко открытый с густыми ресницами прицеливающийся глаз. Он ранил ее? Почти наверняка в левую руку. Шанса увидеть ее, посмотреть, что с ней, никакого нет, если она ушла с оркестром. Теперь он ее никогда не увидит. Их окно будет смертельной ловушкой. На этом поставила точку и шальная пуля, сплющившая механизм "Винчестера", уже опрокинутого и сломанного, и горячий свинец, брызнувший Бонду на руку, опалив кожу. После крепкого словца Бонда огонь внезапно прекратился, и тишина зазвенела в комнате.

Капитан Сэндер появился сбоку от своей кровати, вытряхивая осколки стекла из волос. Они разлетались по полу и через расщепленную дверь в кухню. Здесь, поскольку кухня выходила на другую сторону, было безопасно и можно было включить свет.

- Понесли потери? - спросил Бонд.

- Нет. У вас все в порядке? - Тусклые глаза капитана Сэндера светились тем лихорадочным огнем, который приходит во время боя. В них так же, как заметил Бонд, сверкали и колкие искорки осуждения.

- Да, достаньте мне эластопласт для руки. Брызги от пули.

Бонд прошел в ванную. Когда он вернулся, капитан Сэндер сидел с "воки-токи" в руках, взятой им из гостиной. Он говорил в микрофон:

- Ну, пока все. Отлично прошло с 272. Поспешите с бронированной машиной, если можете. Буду рад выбраться отсюда поскорее. А 007 придется написать свою версию того, что случилось. О'кэй? Теперь связь кончаю.