Лев Николаевич Толстой

Труд, смерть и болезнь

(Легенда)

Среди индейцев Южной Америки существует следующая легенда: Бог сотворил людей, говорят они, сначала так, что им не нужно было трудиться, им не нужны были ни жилище, ни одежда, ни пища, и жили все до ста лет и не знали никаких болезней. Прошло несколько времени, и когда бог посмотрел на то, как живут люди, он увидал, что вместо того, чтобы радоваться на свою жизнь, они, заботясь каждый о себе, перессорились между собою и устроили себе такую жизнь, что не только не радуются, но клянут ее. Тогда бог сказал себе: это оттого, что они живут врозь, каждый для себя. И для того, чтобы этого не было, бог сделал так, чтобы людям стало невозможно жить без труда, - они должны были, чтобы не страдать от холода и голода, строить себе жилища, копать землю, растить и собирать плоды и зерна. Труд соединит их, - подумал бог: - нельзя одному рубить и таскать бревна и строить жилища, нельзя одному и приготавливать орудия, и сеять и собирать, и прясть, и ткать, и шить одежду. Они должны будут понять, что чем дружнее они будут работать, тем больше сработают и тем лучше им будет жить. И это соединит их. Прошло еще несколько времени, и бог опять пришел посмотреть, как живут люди. Но люди жили хуже, чем прежде. Они трудились сообща - нельзя было иначе, но не все вместе, а все разбились на небольшие кучки, и каждая кучка старалась отнять от другой ее работу, и все они мешали друг другу, тратили время и силы на борьбу, и всем было дурно. Увидав, что и это нехорошо, бог решил сделать так, чтобы люди не знали часу своей смерти и могли бы умирать всякую минуту. И объявил им об этом. Зная, что каждый из них может умереть всякую минуту, думал бог, не будут они из-за заботы о жизни, которая всякую минуту может прекратиться, злобиться друг на друга и портить те часы жизни, которые им предназначены. Но вышло не так. Когда бог вернулся, чтобы посмотреть, как теперь живут люди, он увидал, что жизнь людей не улучшилась. Люди более сильные, чем другие, пользуясь тем, что люди могут умирать во всякое время, покорили себе более слабых, убивая некоторых и угрожая остальным смертью. И сложилась такая жизнь, что одни сильные и их наследники ничего не работали и тосковали от праздности. Слабые же работали через силу и тосковали от того, что не имеют отдыха. И те и другие боялись и ненавидели друг друга. И жизнь людей стала еще более несчастной. Увидав это, бог, чтобы исправить дело, решил употребить последнее средство: он наслал на людей всякого рода болезни. Бог думал, что если все люди будут подвержены болезням, то они поймут, что здоровым надо жалеть больных и помогать им с тем, чтобы, когда и они будут больны, здоровые помогали бы им. И опять бог оставил людей, но когда вернулся посмотреть, как они живут теперь, то увидал, что с тех пор, как стали они подвержены болезням, жизнь людей стала еще хуже. Те самые болезни, которые, по мысли бога, должны были соединить людей, еще более разъединили их. Люди те, которые силою заставляли других на себя работать, заставляли их силою ходить за собою во время болезней и потому сами не заботились о больных. Те же, которых силою заставляли работать на других и ходить за больными, были так измучены работой, что им некогда было ходить за своими больными, и они оставляли их без помощи, для того же, чтобы вид больных не мешал удовольствиям богатых, они устроили для больных такие дома, где больные страдали и мерли без участия жалеющих их людей, а на руках наемных людей, ходивших за больными не только без жалости, но с отвращением. Кроме того, большую часть болезней люди признали заразительными и, боясь заразиться, не только не сближались с больными, но разделялись даже с теми, которые прикасались к больным. Тогда бог сказал себе: если и этим средством нельзя довести людей до того, чтобы они понимали, в чем их счастие, то пускай они сами доходят своими мучениями. И бог оставил людей одних. И оставшись одни, люди долго жили не понимая того, что им можно и должно быть счастливыми. И только в самое последнее время стали некоторые из них понимать, что труд не должен быть пугалом для одних и принудительной каторгой для других, а должен быть общим радостным делом, соединяющим всех людей; стали понимать, что в виду ежечасно угрожающей каждому смерти единственно разумное дело всякого человека в том, чтобы в согласии и любви радостно провести предназначенные каждому года, месяцы, часы или минуты; стали понимать, что болезни не только не должны быть причиной разделения, а, напротив, должны быть причиной любовного общения между собой.

1903

Примечания

Сказки, или точнее притчи "Ассирийский царь Ассархадон", "Три вопроса" и легенда "Труд, смерть и болезнь" писались в июле и в августе 1903 года. 21 июля в дневнике читаем: "Пытался написать сказку, но не пошло"; а в следующие дни работа уже шла особенно напряженно: 23-им июля датирована первая рукопись легенды "Труд, смерть и болезнь", 24-ым июля одна из рукописей "Ассархадона", и не первая, а 25-го числа, после пропуска в дневнике в три дня, читаем: "Написал три сказки еще плохо, но может быть порядочно". После этого, 9 августа, Толстой пишет в дневнике: "Сказки кончил" и 20-го августа опять, что "только нынче кончил сказки, и не три, а две"; после этого отметка: "Недоволен". Затем 27-го августа Толстой отметил, что "прибавил 3-ю выпущенную сказку". Две сказки "Ассирийский царь Ассархадон" и "Три вопроса" и легенда "Труд, смерть и болезнь" были отданы Толстым в сборник "Гилф" (т. е. "Помошь") в пользу евреев, пострадавших от погрома в Кишиневе 1903 г. и напечатаны в нем (Варшава, 1903) в переводе на еврейский язык Шолом Алейхема (С. Н. Рабиновича). По-русски сказки были выпущены в следующем году "Посредником" и напечатаны в серии "Для интеллигентных читателей" (цензурное разрешение 10 ноября 1903 г.). Легенда "Труд, смерть и болезнь" была запрещена цензурою к печатанию по-русски, и в 1904 г. была напечатана в приложении к No 9-му "Свободного Слова" (Christchurch, Hants) по оригиналу, полученному от Толстого.

В. Срезневский