Общий эффект от случайных обрезок и регулярной вырубки леса сделал леса более открытыми и продуктивными. Он освободил место для трав и кустарников, которые обеспечили среду обитания для птиц, насекомых и животных, которые иначе не выжили бы. Многим деревьям и кустарникам, не представлявшим непосредственной ценности для жителей деревни, разрешалось расти просто для обеспечения среды обитания и разнообразия.

Уход за лесными деревьями проводился весной и летом; заготовка деревьев происходила зимой. Группы лесорубов разбивали лагерь и оставались там, часто по несколько месяцев. Рабочие распиливали бревна прямо в лесу. Затем они отправляли их вниз с горы по временным лоткам и спускали вниз по течению. По словам Азби Брауна, Глубокий лес доходил через шлюзы, желоба, эстакады, плотины, заграждения, бункеры и транспортные суда, построенные массово и в больших масштабах, но, за некоторыми исключениями, они предназначены для временного использования и поэтому быстро демонтировались при исчерании определенного участка. В большинстве случаев конструкции строятся из самих бревен, которые затем отправляются вниз по реке в виде пиломатериалов, так что промышленная инфраструктура потом практически исчезает без следа. . . ничего не делается, чтобы изменить естественное функционирование водораздела. 6

Было ли традиционное японское сельское хозяйство формой Естественного земледелия?

Токугавская Япония была воплощением тоталитарного феодального общества, и жизнь сельских жителей не всегда была легкой и комфортной. Некоторые утверждают, что их эксплуатировали и притесняли, и я полагаю, вы могли это видеть именно так. Даже мистер Фукуока называл их «бедной и забитой группой» угнетенной власть имущими. . . 7, хотя он продолжил, что они сохраняли позитивный настрой и вели приятную жизнь.

Но было ли традиционное японское сельское хозяйство формой естественного земледелия? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны напомнить себе, что естественное земледелие - это, прежде всего, способ взглянуть на мир и образ жизни, в котором выигрывают и люди, и природа.

Само сельское хозяйство является выражением того, как этого можно достичь.

В «Революции одной соломинки» г-н Фукуока дает четыре принципа натурального земледелия. Это: (1) без обработки, то есть без вспашки или переворачивания почвы; (2) никаких химических удобрений или готового компоста; (3) отсутствие прополки руками, плугом или гербицидами; и (4) отсутствие зависимости от химикатов и техники.

Фермеры эпохи Токугава технически нарушили первые три из этих правил. Они пахали, использовали много подготовленного компоста и пололи рисовые поля несколько раз в течение вегетационного периода ручным культиватором между рядами. Они также пересаживали рассаду риса, топили рисовые поля и полностью преобразили природный ландшафт.

Таким образом, на первый взгляд может показаться, что традиционное японское сельское хозяйство вовсе не было естественным земледелием, но это касается только тех методов, которые они использовали.

Возможно, следует добавить дополнительный набор принципов, описывающих духовные основы натурального земледелия: (1) рассматривать мир как единое, взаимосвязанное и взаимозависимое целое, которое идеально устроено так, как оно есть; (2) уважать всех существ и предоставлять им равные возможности для процветания; (3) защитить способность природы восполнять себя; (4) ценить и поощрять разнообразие; (5) знать свой дом и заботиться о нем; (6) брать только то, что вам нужно, и никогда не брать все; (7) использовать и перерабатывать все, не создавая отходов; и (8) жить в духе терпимости, смирения и благодарности.

По этому набору критериев традиционный японский сельский образ жизни явно был формой естественного земледелия. Г-н Фукуока отметил восхищение и уважение, которое он испытывал к японским фермерам и сельским жителям во всем мире, даже когда он продемонстрировал, как их методы ведения сельского хозяйства могли быть улучшены. Во многих отношениях он считал образ жизни сатояма исключительным выражением того, как люди могут гармонично ладить с природой.

Они не утруждали себя поиском истинного смысла жизни или решением других тяжелых метафизических вопросов. Вот как г-н Фукуока описал философию традиционных японских сельских жителей: «Фермеры предпочитали жить обычной жизнью, без знаний и обучения. Не было времени философствовать. И в этом не было необходимости. Это не означает, что в деревне не было философии. Напротив, у нее была очень важная философия. Она было воплощено в принципе, что «философия не нужна».Фермерская деревня была прежде всего обществом философов, не нуждающихся в философии »8

ГЛАВА 7

Органическое земледелие и пермакультура

Коренные жители и жители традиционной Японии создали образ жизни, который, как они думали, будет продолжаться вечно. Они уважали биологические границы, брали только то, что им было нужно, ценили и жили в гармонии с другими формами жизни, защищали способность природы обновляться и были благодарны за то, что им было дано. Сегодня их образ жизни практически ушел, его вытеснили современные культуры, которые не разделяют их устойчивые ценности.

Масанобу Фукуока не мог сказать ничего хорошего о современной культуре.

Он считал, что все проблемы, с которыми мы сталкиваемся сегодня, являются результатом того, что люди отделяют себя от природы и тем самым теряют контакт с пробным камнем истины. Истинная культура берет свое начало в партнерстве между людьми и природой и передается от поколения к поколению. Как только эта связь была разорвана, человечество впервые должно было установить свой собственный курс - и результаты были катастрофическими. Он считал, что вместо того, чтобы строить великие цивилизации, нам лучше вообще ничего не делать.

Многие люди считают развитие сельского хозяйства причиной наших текущих социальных и экологических проблем, но появление сельского хозяйства просто совпало с более глубокими изменениями: люди решили, что люди превосходят другие формы жизни, что природа была создана для мы поступали так, как нам заблагорассудится, и что наша судьба - завоевывать мир и управлять им. Другими словами, люди поверили, что выше законов природы. Изменение коснулось не столько сельского хозяйства, сколько власти и контроля, но сельское хозяйство оказалось эффективным инструментом для распространения его влияния.

Коренные жители без труда решали, как им жить, потому что их жизнь в основном не менялась от поколения к поколению. . Когда люди отделяли себя от природы, они отрезали себя от своих традиционных источников знаний - интуитивного понимания, обучения непосредственно у других существ и руководства тем, что делали поколения до них. Они больше не могли видеть все Творение; вместо этого им приходилось полагаться на свой интеллект, который может постигать только маленькие кусочки реальности за один раз. Этот фрагментированный взгляд на мир в конечном итоге превратился в науку и стал стандартным способом для людей систематизировать опыт и решить, что им делать.

Племенные общества считались богатыми, потому что они могли производить все необходимое с минимальными усилиями. Они могли это сделать, потому что не хотели больше того, что им нужно для жизни. С другой стороны, наше современное общество имеет ненасытный аппетит. Вместо экономики изобилия нашу высокопроизводительную систему называют «экономикой дефицита», потому что сколько бы мы ни производили, этого никогда не бывает достаточно. Наша экономическая система институционализирует необходимость расширения в совершенно бесполезной попытке не отставать.

Это известно как «рост» или «прогресс», который в своем применении приводит к максимально быстрому и эффективному уничтожению природных ресурсов.

Примеры есть везде, но позвольте мне упомянуть только один из моего дома в Орегоне. Примерно 150 лет назад лосось и радужная форель мигрировали вверх по Реке Колумбии и ее притокам в невообразимых количествах. Местные жители говорили, что в период нереста рыбы было так много, что «вы не могли видеть дно рек и ручьев». Индейцы, жившие рядом с этими водными путями, сразу ловили часть рыбы, чтобы съесть, и хранили то, что им было нужно на зиму. . Они брали лишь небольшую часть от общего числа. В середине 1800-х годов европейцы заметили, как индейцы опускают сети в воду, чтобы поймать рыбу, и в 1879 году появилось первое «рыбное колесо».