Я подошла к своему шкафчику, открыла его…

И отскочила как ошпаренная.

В моем шкафчике…

В моем шкафчике сидела, скорчившись в неудобной и неестественной позе, та самая девица, что плавала по соседней дорожке. На ней был тот же самый синий купальник, а вместо шапочки на голове был накручен тюрбан из махрового полотенца.

В первый момент я подумала, что девица решила меня разыграть. Я хихикнула, шагнула к ней и тихонько проговорила:

– Ты чего?

Она не шелохнулась, а до меня дошло сразу несколько фактов.

Во-первых, шкафчик был закрыт, я его сама только что открыла ключом, который был прикреплен к моему браслету.

Во-вторых, и это главное – девица не шевелилась, и поза у нее была такая, которую живой человек не примет при всем желании.

Мое сознание никак не хотело признать очевидность, поэтому я нерешительно протянула к ней руку, дотронулась пальцем до плеча и снова едва слышно проговорила:

– Эй, что с тобой?

Разумеется, она ничего не ответила.

А я, поскольку была сейчас совсем близко, разглядела ее лицо, полузакрытые глаза…

И последние сомнения у меня отпали.

Она была мертва.

То есть на самом деле я поняла это в самый первый момент, когда только открыла шкафчик, но, как уже говорила, мое сознание не принимало этот факт.

Просто отказывалось его воспринимать.

И тут в дверях раздевалки послышались приближающиеся шаги и голоса.

Сюда шли люди, большая компания женщин.

Я представила, как они увидят меня перед шкафчиком с трупом и что при этом подумают…

Да нет, на самом деле я ничего не представила и тем более не подумала.

Я просто торопливо захлопнула дверцу шкафчика и заперла его на ключ, чтобы труп не выпал.

О чем я при этом думала?

Да ни о чем. В голове у меня была гулкая звенящая пустота. Моими действиями руководил не разум, а инстинкт. Мне просто стало очень страшно, и я закрыла шкафчик, как будто таким образом заперла на ключ свои проблемы.

В раздевалку вошли, негромко разговаривая, две девицы. На меня они, к счастью, не смотрели, просто открыли свои шкафчики и начали неторопливо раздеваться.

А я перевела дыхание и попыталась немного успокоиться.

Может быть, мне этот труп просто померещился?

Да нет, я его совершенно отчетливо видела, несмотря на свою близорукость. Линзы я сняла и оставила дома, надела очки, которые сейчас лежат в шкафчике.

Мертвая девица отпечаталась в моем мозгу четко, как на фотографии – ее неестественная поза, бледная, чуть влажная после душа кожа в мелких пупырышках, и это чертово тату на бедре – женское лицо в языках пламени, две лилии и меч…

Нет, для галлюцинации это было чересчур реалистично!

В шкафу действительно лежит мертвая девица…

А еще там моя одежда и все вещи…

И что делать?

Тут в голове у меня снова прозвучал тот же голос, уже ставший знакомым.

«Уходи! – произнес он. – Немедленно уходи!»

Что ж, голос прав. Но легко сказать – уходи! Как мне уйти из бассейна без одежды, без вещей?

Я боязливо взглянула на шкафчик…

Дождаться, когда из раздевалки все уйдут?

Но когда еще это будет!

Те две девицы неторопливо переодевались, обсуждая какого-то общего знакомого, а в раздевалку тем временем зашли еще несколько женщин. Похоже, теперь здесь будет людно, ну да, выходной же. Не могу же я здесь стоять целый час, дожидаясь, пока все разойдутся! Тем более не могу стоять перед этим шкафчиком.

При мысли о его содержимом меня передернуло.

Тут я поняла, что даже если раздевалка опустеет, я не смогу снова открыть шкафчик с трупом, и уж тем более достать оттуда свои вещи. Ведь для этого мне придется дотронуться до трупа, больше того – вытащить его оттуда…

Бр-р! Невозможно это представить!

Я снова в тоске уставилась на шкафчик…

И тут увидела на полу перед ним ключ. Плоский маленький ключик, точно такой же, как тот, которым я только что открыла свой шкафчик, а потом закрыла его.

Мой ключ был у меня в руке, значит, это… ключик мертвой девицы! Должно быть, он упал, когда ее заталкивали в шкафчик.

И тут в голове у меня возникла гениальная идея. Или безумная – не знаю, как точнее.

Мертвая девица была примерно одного со мной роста и такого же телосложения. Значит, я могу уйти из бассейна в ее одежде…

Наверное, эта идея была все же безумной – но ничего лучшего я не придумала. Я взглянула на ключ – на нем стоял номер семнадцать.

Я быстро нашла семнадцатый шкафчик, открыла его. Руки мои при этом дрожали – я не знала, что меня ждет, вдруг там еще один труп…

Но в шкафчике не было ничего особенного. Там стояла большая спортивная сумка, а еще, разумеется, была одежда – смена белья, узкие черные джинсы и красная куртка с капюшоном.

К счастью, все это оказалось мне более-менее впору, даже ботинки налезли, хоть и были чуть маловаты.

Я торопливо переоделась и наконец вышла из раздевалки.

Спортивную сумку я взяла, чтобы не оставлять ее на виду и не отличаться от остальных посетителей – все были с такими же сумками.

На выходе из бассейна я вспомнила, что сдала дежурной свою сумочку с деньгами и документами. Отдать ее мне должны были в обмен на ключ. Я сунула руку в карман, достала ключ, но в последний момент сообразила взглянуть на него.

Ключ был от шкафчика номер семнадцать, то есть не мой, а той, мертвой девицы. Я быстро положила этот ключ обратно в карман и достала другой, от своего, двадцать четвертого шкафчика, протянула его заспанной дежурной.

Она без слова отдала мне сумочку, я положила ее в большую сумку и наконец вышла из бассейна.

Только теперь я перевела дыхание и немного расслабилась.

Что за ужасный день!

Сначала проснулась в чужой, совершенно незнакомой квартире, потом обнаружила в шкафчике труп…

Когда же это кончится?

Моросил мелкий унылый дождь, я подняла капюшон и побрела по улице – домой, пусть и в жуткую коммуналку, но все же там можно закрыться на ключ в комнате и плюхнуться на продавленный диван, заснуть и ни о чем не думать хотя бы до завтрашнего утра.

Дождь усилился. Я припустила быстрее и вдруг услышала за спиной громкий голос:

– Жанна!

Я вздрогнула и обернулась.

Кому это я вдруг понадобилась?

Рядом с тротуаром стояла большая темно-синяя машина, и из нее выглядывал здоровенный мордатый тип с квадратной челюстью и коротко стриженными темными волосами. Челюсть его ритмично, безостановочно двигалась, как будто он пережевывал жвачку. Впрочем, это не мешало ему говорить.

– Жанна! – повторил он недовольно. – Садись в машину! Садись быстро, кому говорят!

– С чего это? – пробормотала я.

Тип был совершенно незнакомый, а к незнакомым в машину я никогда не сажусь. Но тогда откуда он знает мое имя?

Видимо, от всех перенесенных неприятностей у меня что-то случилось с головой, и реакция замедлилась. Во всяком случае, я не успела и шагу сделать, как тип с квадратной челюстью выскочил из машины, втащил меня на пассажирское сиденье и захлопнул дверцу.

– Эй, ты что? – запоздало запротестовала я. – Ты вообще кто такой? Что тебе от меня нужно?

Он ничего не ответил, только неприязненно зыркнул на меня и выжал сцепление. Машина резко сорвалась с места.

– Ты что – глухой? – проговорила я, стараясь не показать, насколько испугана. – Что тебе нужно?

– Какого черта ты потащилась в бассейн? – прошипел он в ответ, не переставая пережевывать жвачку.

– Освежиться захотела! – отозвалась я. – И вообще, тебе-то какое дело? Почему я должна перед тобой оправдываться? Ты мне так и не сказал, кто ты такой!

– А тебе не все ли равно? Меня Петрович за тобой послал – это все, что тебя должно интересовать!

– Вот интересно! Ты меня втащил в машину – а мне должно быть все равно, кто ты такой?

– Тебе Петрович сказал – сидеть в Куромяках и носа оттуда не высовывать, а ты в бассейн потащилась!

– В Куромяках? – тупо переспросила я. Все происходящее было похоже на бред.