— Это… ребёнок?

— Да. Во вторник на приёме я узнала, что у нас будет девочка.

— Девочка? — его голос срывается, он опускает взгляд на снимок, прежде чем подойти и протянуть мне телефон.

— Да, красивая, здоровая малышка — так сказала мне доктор Бейкер на последнем УЗИ. — Я судорожно проглатываю очередной всхлип, пытаясь найти в себе силы продолжить говорить. Глядя на снимок в его руке, я продолжаю молча заваливать Бога вопросами: «Почему она? Почему ты забрал нашего ребёнка?» — Я не знаю, почему это произошло.

Я перевожу взгляд на свой обнажённый живот и нежно провожу по нему пальцами.

— Знаешь, я начала чувствовать, как она шевелится. А однажды у неё была икота… это было самое странное, но в то же время самое потрясающее ощущение в моей жизни. Не знаю даже, как описать. Я ненавижу то, что ты так и не почувствовал это, Линк. Не ощутил рукой, как она пинается. Прости, что не сказала тебе. — Содрогаясь всем телом, я рассыпаюсь на части и с радостью принимаю объятья Линка, которые мгновенно смыкаются на мне. Он тесно прижимает меня к своей груди, а свободной рукой ласково гладит пальцами мои волосы.

— Всё нормально, Злючка. Я понимаю, почему ты этого не сделала.

И вдруг из ниоткуда, меня скручивает от ещё одних — теперь я знаю, что это — схваток, в то время как живот напрягается от пронзающей его и поясницу боли. Я уже ужасно измотана и эмоционально истощена, но это только начало самой долгой и мучительной ночи в моей жизни.

***

После шести часов изнурительных схваток, я тужусь в последний раз, рождая на свет нашу дочь. В комнате стоит зловещая тишина, когда я падаю на больничную койку, чувствуя, как она отделилась от моего тела.

Обычно это счастливый момент. Награда после многочасовых схваток и родов — долгожданное появление ребёнка. Но для меня, в этом моменте нет радости и поздравления. Комнату не заполняет детский плач. Вместо этого, в ней раздаётся едва слышный шёпот, а медсёстры с врачом обмениваются сострадательными взглядами.

— Она прекрасна, Рейвен, — говорит Тэсса рядом со мной, где она стоит, сжимая мою правую руку.

Затуманенным взглядом я вижу, как Линк, стоя у моих ног возле доктора, разрезает пуповину. Она такая крошечная. Чертовски маленькая. Я немо наблюдаю, как доктор опускает её мне на живот и принимается очищать. Мои глаза ни на миг не покидают её. Я пытаюсь выжечь каждую чёрточку в своей памяти. Начиная десятью малюсенькими пальцами на руках и ногах. Заканчивая кнопкой носа и крохотными щёчками.

Стиснув руку Тэссы, я тяну за неё, привлекая к себе внимание. Она наклоняется к моему лицу.

— Сфотографируй, пожалуйста, Тэсса. Мне нужно запомнить… запомнить её, — плачу я и подношу другую руку ко рту, пытаясь заглушить рыдания.

— Конечно, — соглашается она, нежно сжав мою руку, прежде чем отпустить её и вытащить телефон, чтобы запечатлеть её, пока медсестры взвешивают крохотное тело и измеряют рост.

Линк следует за ними всюду с отсутствующим выражением лица. Он не проявлял эмоций с тех пор, как мы приехали. Я думала, что, возможно, когда она появится, он заплачет, закричит, что-то сделает. Хоть что-нибудь, чтобы я поняла, что он чувствует. Но вместо этого, у меня складывается ощущение, что он просто отгородился эмоционально и пытается быть сильным ради меня.

Мне так ужасно хочется её обнять. Меня убивает то, что я лежу в полном бездействии, наблюдая, как Линк и Тэсса держат её нежные, крошечные ручки и продолжают делать снимки, пока медсестра пеленает её и надевает маленькую полосатую шапку.

— Мне нужно, чтобы ты ещё раз сильно потужилась, Рейвен, чтобы мы смогли вытащить послед, а я потом я уйду и позволю вам провести время наедине с дочерью.

После третьей попытки я, наконец, снова чувствую прилив облегчение. До меня доносится, как доктор говорит медсестре:

— Разрывов нет, — и снимает перчатки, выбрасывая их в мусорное ведро.

Переведя взгляд с меня на Линка, он встаёт, выражая нам свои соболезнования, и уходит.

— Почему это случилось? Почему я потеряла ребёнка? — спрашиваю я медсестру, появившуюся у моей кровати.

— У вас есть возможность сделать вскрытие, если хотите. Причину смерти можно будет узнать у вашего доктора в Санта-Барбаре. Они направят ей результаты, чтобы она просмотрела их вместе с вами. Похоронное бюро приедет за вашей малышкой, чтобы забрать её на подготовку. Так что, вы можете отправиться туда, как только вас выпишут, чтобы заняться организацией погребения или кремации.

Я поднимаю взгляд на Линка, что стоит теперь возле койки, с нашей дочерью в руках, которую едва видно за спеленатым одеялом и шапкой.

Вытянув руку, я беру его за свободную ладонь и сжимаю, нуждаясь в спасательном круге, чтобы не ускользнуть окончательно. Последнее, что моё воображение могло нарисовать — это то, что мне придётся лежать в больнице, обсуждая похороны моего ребёнка.

— Благодарим за информацию, мэм. Мы определённо хотим сделать вскрытие. Я подготовлю все необходимые бумаги, — произносит Линк медсестре, ласково вырисовывая большим пальцем круги на тыльной стороне моей ладони.

Медсестра с сочувствием улыбается нам, принимаясь убираться вокруг изножья койки.

— Ещё раз хочу сказать вам, что я очень сожалею о вашей потере. Священник придёт, когда вы будете готовы, и у нас есть психотерапевт на случай, если вы решите, что вам нужно с кем-то поговорить.

Я судорожно выдыхаю, роняя взгляд на свой теперь уже пустой живот.

— Спасибо, — я больше ничего не говорю и не обращаю на неё внимания, поэтому она выпрямляется, перебрасываясь словами с другими медсёстрами, и уходит.

В конце концов, они достают из исколотой меня все приспособления и дают ибупрофен, чтобы облегчить боль. А потом уходят, оставляя нас в уединении, которое я ждала с момента её рождения.

— Она прекрасна, Рейвен, — повторяет Тэсса, возвращаясь к моей койке, и принимается делать снимки, в то время как Линк аккуратно передаёт её мне.

Мои руки трясутся, когда я вытягиваю их, чтобы забрать её себе.

— Она родилась в 8:23 утра, весом один фунт и две унции и ростом⁶ — двадцать шесть сантиметров и девяносто пять миллиметров, — говорит Линк, глядя, как я прижимаю её к груди. Слёзы скатываются по моему лицу, падая на её одеяльце, пока я нежно глажу её пальцем по щеке.

— Ты абсолютно идеальна, — выдавливаю я между тихими всхлипами и, наклонившись, прижимаюсь поцелуем к её макушке.

Такое ощущение, будто мне пробили дыру в груди и вырвали сердце, когда я смотрю на свою дочь, которая вместо того, чтобы появиться на свет красивой, жизнерадостной малюткой на сороковой неделе, родилась мёртвой. Забрав с собой часть меня.

Телефон Тэссы жужжит рядом, отвлекая меня от мыслей. Она бросает на него взгляд, а потом смотрит на нас с Линком.

— Твой папа и Элисон приехали. Они в приёмной. Хочешь, чтобы я их позвала? Он сказал, что позвонил Вивиан, когда она родилась. Поэтому думаю, вам нужно знать о том, что ваши родители будут здесь через несколько часов.

Подняв глаза на Линка, я говорю ему:

— Если ты не против, я бы хотела побыть с ней наедине, пока сюда не заявились все. — Я так измотана и физически, и эмоционально, что единственное, чего мне хочется — просто поспать.

— Хорошо. Пойду поищу кофе, а потом вернусь. Я скажу твоему отцу, как у тебя дела, — произносит Линк, наклонившись, чтобы ласково поцеловать меня в макушку.

Знаю, между нами не всё решено, но я рада, что он здесь. Меня пугал приезд наших родителей, потому что тогда на нас двоих обрушился бы весь ад.

Но сейчас мне плевать, что они подумают.

Я смотрю, как Линк и Тэсса исчезают в коридоре, бесшумно закрывая за собой дверь.

Повернувшись на бок, я баюкаю малышку в руках, разглядывая её, пока пытаюсь придумать имя. Конечно, мне нужно было спросить мнение Линка, но я уже придумала несколько, которые планировала предложить ему, когда он узнает о ребёнке.