Марина Кистяева
«Наотмашь»
Глава 1
– Вадим Рустамович…
Мужской голос ворвался в сознание.
Вадим повел головой, никак не желая принимать действительность.
Напротив него остановились двое.
Какого черта им от него надо?
Вот какого?..
Он задрал голову.
Ни хрена ничего не видит.
Поднял руку и протер глаза, сильно надавив на глазные яблоки.
Хоть что-то прояснилось…
Перед ним стояли два парня. Обоих он знал. Встречались.
– Что? – грубовато бросил Вадим.
Ему не до щепетильности.
– Наиль Касимович просил о встрече.
Касимович и просил…
Шито белыми нитками.
Садаров не просит. Он ставит перед фактами.
Вадим мотнул головой.
– Не сегодня.
– Наиль Касимович настаивает.
В груди у Вадима зажгло с новой силой. Сейчас разнесет всё к чертям собачьим! Какого они нарываются? Не видят его состояние?
Он, сдерживаясь из последних сил, поднялся.
Один из парней, кажется, Дмитрий, поспешно сделал шаг назад. Правильно… Не в том он состоянии, чтобы сейчас что-то кому-то объяснять.
– Я всё сказал.
Разговор окончен.
Он уже собирался выдвинуться в сторону выхода, когда второй смертник преградил ему путь. Правда, заметно нервничая, даже глаз дернулся.
– Вадим Рустамович, это касается вашего брата.
Брата…
Всё.
Забрало упало.
⁂
Вадим не помнил, как сел за руль и доехал до дома Садарова, благо тот находился в получасе езды от больницы. Он полностью сконцентрировался на дороге, понимая, что, в случае его оплошности, и он окажется на больничной койке. А дальше…
Грудь по-прежнему сжимало тисками, да так, что ни вздохнуть ни выдохнуть.
Тимур, ты придурок. Ты… Что ты наделал? Во что ввязался?
В глаза, казалось, щедро насыпали песка. Вадим понимал, что слез стыдиться нечего – брат умер… Но всё равно сдерживался.
Повоет потом. Вечером. Когда останется один. А сейчас встреча с Садаровым и дальше по накатанной: ритуальная компания, ресторан и с директором кладбища надо встретиться. Тимура он похоронит рядом с отцом. Другие варианты даже не рассматриваются.
Похоронит…
Ком встал в горле, и Вадим, выруливая к дому Садарова, открыл бардачок и достал оттуда небольшую бутылку с обычной водой. Открутил крышку и сделал несколько жадных глотков, смачивая рот и горло. Оставалось надеяться, что Садаров пригласил его по делу, и он не сорвется.
Ссориться с Наилем сейчас не хотелось. У них и так последнее время натянутые отношения. Старик сдает позиции и сам это понимает. Но есть ещё порох и желание драться. Поэтому его скидывать со счетов рано.
Вадим остановил машину и посмотрел на часы-скелетоны. Он дает им полчаса. Не больше. Потом в больницу.
При мысли, что у него нет больше брата, тугой узел внутри затягивался всё сильнее и сильнее.
Говорят, близнецы чувствуют друг друга. Печали, радости.
Брат… Когда они перестали чувствовать друг друга?
Когда ты ушел из семьи?
Или когда он?
Где их дороги разошлись?
Вадим вышел и задрал лицо к небу. Ранний октябрь радовал солнцем, но скоро оно будет всё реже и реже греть. Мужчина выдохнул, достал сигарету и прикурил. Не курил столько лет, недавно начал снова. Сделал затяжку, потом вторую. Никотин напитал организм, освежил голову.
Люди Садарова стояли в стороне, ждали, когда он к ним присоединится.
Ладно, чем быстрее он услышит, что от него хочет старый змей, тем лучше. Нечего рассиживаться и прохлаждаться.
У Наиля в гостях ему ещё не доводилось бывать. Тоже удивительно. Они встречались с ним или в офисах, или в автосалонах. Последние разы виделись в отелях. Наиль прикупил.
Вадим не уделил внимания ни роскошному саду, ни интерьеру трехэтажного дома.
Дмитрий скупо попросил его следовать за ним.
Кабинет Садарова находился на первом этаже. Большой, просторный. С мебелью из массива дерева. Стильно и одновременно изысканно. Сам Наиль стоял у окна, сложив руки за спину.
– Дмитрий, свободен.
Как только закрылась дверь, Наиль обернулся:
– Прими мои соболезнования, Вадим. Зла твоему брату я не желал. Пусть его душа покоится с миром.
Багов поджал губы.
Соболезнования…
Первые. И от кого? От того, с кем они если не воевали в открытую, то соперничали и делили территорию на протяжении последних пяти лет.
– Спасибо, Наиль.
Тот сдержанно кивнул.
– Присядь. В ногах правды нет.
Садаров был ещё молодым и крепким мужиком. Вадим знал точный его возраст – шестьдесят один год. С колким цепким взглядом Наиль стремился контролировать всех по-максимуму. И бизнес вел жестко. Вадим подозревал, что в лихие девяностые Садаров нередко поступал жестоко. Что еще? Овдовел пять лет назад. Имел тридцатилетнюю любовницу.
– Я не буду ходить вокруг да около. Тебе сейчас не до моих разглагольствований и не до моей жизненной философии, Вадим. Несмотря на наши с тобой разногласия, я всегда с большим уважением к тебе относился. И отношусь.
Вадиму не нравилось начало разговора.
Категорически.
– Ты выцепил меня не вовремя, Наиль.
– Знаю. Но думаю, ты всё же изменишь мнение. Я не задержу тебя надолго. Понимаю… На тебя сейчас много навалится. В свою очередь я готов оказать всяческую поддержку и помощь. Да, ты не ослышался. Поддержку и помощь.
– Наиль… С чего такая щедрость?
Мужчина усмехнулся.
– Щедрость… Мои порывы продиктованы многими причинами. Личными – тоже.
Личными? Даже так.
Вадим насторожился.
– Перехожу к делу. Ты, наверное, знаешь, у меня есть дочь. Майя. Единственная. Рожденная поздно и от любимой женщины. Я воспитывал её, как мог. Но не углядел.
Багову всё сильнее хотелось выругаться и сказать, что проблемы воспитания чад его меньше всего касаются.
Но сдержался.
Садаров не просто так начал разговор. Интуиция Вадима ощетинилась. Мужчина напрягся.
В чем подвох?
А он был.
Сто процентов.
– В твоей семье трагедия. В моей – тоже. Ты потерял брата, я теряю дочь.
– Наиль, я сожалею, но при чем тут я? Извини, но…
– Выслушай. И прошу, не перебивай. Я не займу у тебя более пяти минут. Озвучу, что хотел. Решение оставлю за тобой.
Касимович замолчал, выдерживая паузу и правильно расставляя акценты. Если он рассчитывал, что произведет эффект – зря.
Вадиму сейчас было глубоко плевать на него и на его акценты.
Зачем он вообще приехал? Послал бы его парней куда подальше. В больнице они драку бы не затеяли. Дуло тоже не приставили бы. А если бы и приставили, то получили бы отпор.
Вадим откинулся на спинку кресла.
– Наиль. Не тяни.
– Да что тянуть-то. Беременна моя дочь.
– Поздравляю…
– Рано поздравляешь. Потому что беременна она от твоего Тимура. Это первое! Тихо… Тихо, Вадим. Дай сказать. Видео у меня есть. Где они вдвоем уходят. Вернее, он её уносит. А второе… Сам понимаешь, для меня это позор. Не сберег девку, не досмотрел. Опозорила она меня. Позор смывается только кровью. В моем случае только так. Выбор тут небольшой. Или моя дочь входит в твою семью, или я отправляю её на аборт. Других вариантов нет и не будет.
Наверное, при других обстоятельствах Вадим рассмеялся бы в голос, откинув голову назад.
Но сейчас смех отчего-то застрял в горле.
– Наиль, угости выпивкой.
Если хозяин дома и удивился, то не подал вида. Прошёл к бару, достал пузатую бутылку и плеснул в два стакана. Закрыл шкаф, подошёл к Вадиму и протянул ему один.
Выпили молча.
Вадим пытался прийти в себя, собрать мысли в кучу.
Получалось плохо.
Слишком много нестыковок. Слишком много вопросов.
– Ты уверен, что от… брата?
– Она сама призналась. Говорит, только с ним была.
– Охренеть.
– Полностью согласен. Почему я с тобой говорю именно сейчас? Потому что потом будет поздно. Мы или роднимся – вы по-тихому расписываетесь, или…