— Спи… — всё-таки прошептала и обвила рукой грудь Кая, закинув ногу поверх одеяла прямо на него.

Диван оказался тесным, но это не могло не радовать.

— Я сплю, — тихий шепот коснулся моего уха, и я растаяла от ласкового поцелуя в волосы.

— Нам ехать на стадион через два часа. А спали мы от силы часа четыре. Ты свалишься прямо на сцене, и твой Сонбэ меня уволит.

— После того, что ты решила устроить из нашего номера, как бы он не выкрал тебя и не спрятал в подвалах агентства. Я вот… — он медленно повел ладонью по моему бедру вниз к икрам и с улыбкой закончил, — …уже продумываю целый план, как сделать из тебя свою рабыню.

— Ты же воспитанный и очень застенчивый парень, откуда такие грязные мыслишки? — я приподнялась и положила подбородок на свою руку, смотря в заспанные черты лица.

"Обычный… Совершенно обычный, но все равно чертовски НЕобычный Кай…"

— Я действительно упаду прямо на сцене, если мы не вылезем из этого вороха одеял в ближайшее время, — я проследила за взглядом Кая, и со злорадной ухмылкой подтянула одеялко выше, прикрываясь.

— Верни на место… — убито прошептал Кай, а я ответила:

— Остальное после того, как "SFire" порвут Рим в клочья.

— Это вызов? — Кай прищурился, а я хмыкнула.

— Возможно.

Что нужно мужчине, чтобы он почувствовал, что схватил мир за яйца? Оказывается, этому конкретному мужику хватило страстно-жаркого марафона, чтобы я захотела его продолжения, только посмотрев в глаза Кая в гримерке.

Когда я появилась в трейлере, меня тут же встретили выкриками и тихими аплодисментами. Под стадионом "Olimpicco" собралась невообразимая толпа людей всех национальностей. Среди тех, кто хотел попасть на этот концерт было пять фандомов, которые приехали прямиком из Кореи.

Сцена на футбольном поле монтировалась четыре дня, и только два дня назад начались репетиции групп. Потому естественно, никто и не мог видеть тех, кто сейчас стоял передо мной.

Когда мы вышли из трейлера, мне показалось, что даже зрители на трибунах умолкли. Но это конечно было невозможно. Хотя вот те участники групп, трейлеры которых стояли рядом с нашим, раскрыли рты тут же.

Впереди само собой шли пацаны. Ну как шли, скорее стучали тяжёлыми ботинками по полу, пока на всех красовался глубокий каптур, скрывая лицо почти полностью. Для каждого сшита своя куртка, или плащ асимметричного кроя из мягкой кожи, которая внизу стилизировано оборвана в клочья. Под плащом Джина, например, красовалась полупрозрачная рубашка черного цвета, с кожаной горловиной, в виде не обычного воротника, а стойки.

На Шине и До Шике идеально смотрелись подобия косух, с той разницей, что на спине была эмблема эры группы "SFire" и куртки сшиты из нубука. С ними как раз и пришлось намучаться, поскольку материал намного плотнее обычной вырезки из кожи. Под их куртками тело согревали атласные безрукавки, с кожаными вставками, которые треугольным вырезом внизу, открывали часть торса и пупок.

Спины Кея и Кая обтянули приталенные асимметричные пиджаки, удлиненного кроя, под которыми не было ничего. Абсолютно. А кожа облепила торсы настолько, что прослеживался рельеф мышц, но весь вкус был в том, что правых рукавов ни у первого, ни у второго не было. А вместо них на руку одевалась перчатка по локоть, которую, словно змеи, оплетали цепочки из серебра.

Всё это великолепие отлично сочеталось с обтягивающими стрейчевыми джинсами черного цвета, с вкраплением нитей люрекса. Ткань не дешевило, а на сцене будет переливаться, как сталь на черном.

Однако самым шикарным оказалось даже не это. И тут нужно отдать должное Рапунцель и Ариэль. Грим, наложенный на лица парней, выделял разрез глаз и придавал им выразительности, на ряду с тем, что мой Цветочек вместе с Джином ещё и сменили цвет глаз на почти серый.

Ну, а завершали этот Армагеддон — цацки. Именно так я назвала подобие пирсинга, которое крепилось к носу и уху, оплетая изгиб скулы Кая, серебристой цепочкой. Такая побрякушка идеально подошла к тому, как он выглядел. И каждого была своя похожая изюминка.

— Я довольна… — улыбнулась во все тридцать два, когда за парнями последовал балет в костюмах узников.

— Я вижу, — загадочно хмыкнула с улыбкой Энджи, и по традиции протянула мне наушник и петличку.

— Я этого не слышала…

— А я этого не говорила, — закончила женщина, и мы злорадно ухмыльнулись, когда за кулисами появился всклокоченный Дон Шмин и так посмотрел на мой цветник, словно был готов придушить каждого из парней.

А всё потому, что за его спиной стоял цыганский табор, в таких тряпках, принтах и расцветках, которые могли бы сочетаться, но я не захотела заморачиваться, и просто добавила такую красоту, как "леопёрдовые" рубашки в сочетании со штанами в черно-белую полоску. И они это реально надели!

— Энджи, они действительно повелись на это уродство? — я приподняла бровь и еле сдерживала ржач такой силы, что могло случиться землетрясение.

Но женщина рядом со мной, просто отвернулась, и опираясь о мою согнутую в локте руку, прислонилась к моей спине и просто нагло ржала, спрятавшись там. Да так, что даже Рапунцель подхватила этот смех.

"Схавал? И это только начало красавчик! Твои-то парнишки уже показались в этом. Теперь черёд моих парней, показать кто есть кто!"

И они это сделали. У меня впервые случилась "любовь к музыке", когда я стала частью создания того, что происходило на сцене.

Поэтому когда погас весь свет, и начали бить барабаны, весь стадион застыл. Все думали, что это какой-то перерыв, но на экраны уже запустили заставку с Цветником. Всеобщий шок случился, когда барабаны стали бить громче, а на сцену под обработанный заново для этого номера трек, стал выходить балет. Пятеро парней тянули на плечах пять цепей. Естественно бутафорских, но выглядело всё очень натурально.

Трибуны умолкли, а когда свет ударил в дыру в сцене и экраны взорвались заставкой огня, наряду с тем, как техники начали выпускать настоящее пламя из установок, начался реальный конец Дон Шмину. Всё потому что пока балет тащил в танце цепи, из дыры в клубах дыма поднимались парни.

Серая дымка облизывала их фигуры, и как только барабаны умолкли, и все поняли, что на сцене реальные барабанные установки по всему периметру, парни запели стянув черные капюшоны.

— Как думаете? — я прошептала в петличку-микрофон и посмотрела на Энджи, которая стояла в двадцати метрах от меня под сценой, — Когда выкатим "Феррари" в следующий раз, не слишком будет?

— Нет, это будет то, что нужно. Вначале Колизей и всадники, а следом Триумфальная арка. Роксана уже в пути, — улыбнулась женщина, а я опять посмотрела на сцену, где стоял совершенно другой человек.