Харви завис, смотря в одну точку. Через минуту он стряхнул наваждение и странно посмотрел на друга:
– Я помню эти чувства…
Крейг внутри взрывался от радости, но предпочел промолчать, делая подкоп в его воспоминаниях посредством наводящих вопросов:
– Чувства к Кэрри? Или к Шанталь?
– Помню, я сравнивал их по силе и окраске… Кэрри я восхищался. Она и сейчас для меня неземное существо. Как ангел…
– Достаточно, – откашлялся Крейг, прерывая речь, которую до этого слышал несколько долгих лет подряд.
– А чувства к Шанталь были иными…
Харви снова странно посмотрел на Крейга, потому что не мог произнести вслух свои ощущения, которые касались чужой женщины. Он испытывал странное волнение переливов энергии во всем теле. Впервые в жизни он не мог позволить себе быть откровенным с другом. В данной ситуации молчание – золото.
– И? – радостно ожидал Крейг продолжения. – Что ты вспомнил?
– Только чувства… Они действительно другие. Но ни там, ни там не было странной нити, которую я ощущаю с Присциллой. Это похоже на телепатию, когда она посылает мне информационные импульсы, а я их с радостью принимаю и понимаю. Более того: я их жду! – Друг был более чем обескуражен. – Поэтому, дружище Крейг, не спрашивай: зачем и почему. Я безмерно хочу, чтобы она находилась рядом! Все–таки я возьму ее на работу.
Видя необычный блеск в глазах товарища, Крейг не стал придумывать новые причины для переубеждения. Он тихо радовался переменам в друге. И все же любовь творит чудеса, если конечно завоевание Харви не очередная блажь будущей свояченицы.
– Так, когда мы летим в Мексику?
– Я передумал, – на автомате ответил Харви, потому что другу отказывать приходилось крайне редко. – Я действительно еще не готов вести дела и объективно оценивать риски…
– Я же с тобой! – хлопнул его по плечу Крейг.
– И все же – нет. Я сам позвоню и попрошу об отсрочке переговоров. На флешке было какое–то упоминание об этом проекте… Я боюсь сделать хоть какой–то шаг в эту сторону. Как говорится: чую одним местом. И финансово я не так стабилен, как мне казалось…
– Ну да, – согласился Крейг, впервые не видя просвета в делах товарища. – Я тоже был удивлен цифрам на счетах, но что взять с влюбленного мужика?
– То есть? На что ты намекаешь?
– Ну… – протянул Бронс, – девчонки немного переборщили в ходе своей конспирации…
Харви откинулся в кресле в полном недоумении:
– Ты хочешь что–то рассказать мне?
Крейг окончательно устал от настоящих и прошлых выходок будущей свояченицы. Выходок, которые за собой оставляют черный след, подобно испуганной каракатице.
– У Присциллы с Шанталь был друг. Да и сейчас есть, вроде бы… По мне – так аферюга, искусно маскирующаяся под приличного человека. Он сейчас скрывается. Так вот, он с Присциллой придумал небольшой спектакль, чтобы выудить из меня деньги. А ты, как истинный друг, взял все расходы на себя, потому что я отказался платить вымогателям… Честно говоря и этой суммой не заткнуть многотысячную брешь в твоих финансах…
– Каким шантажистам? О ком ты толкуешь? – напрягся Харви.
– М–м–м…
Крейг закрыл глаза и провел ладонью по взмокшему вмиг лицу:
– Это надолго… Пойдем перекусим? Я уверен, что и тебе потребуется стаканчик–другой, чтобы снять стресс после моего рассказа.
– Мне пока нельзя пить… Да и утро еще… Ближе к сути!
– Спокойно, дружище! – вскинул вперед руки Крейг. – Хорошо, слушай. Если вкратце, то эти двое – Присцилла и тот араб – тебя обули на приличный чемоданчик наличных. Я им все простил, и ради Шанталь не ищу коротышку. Пусть подавится! Мы же с Прициллой уже почти родственники… Черт… Я все еще не перевел на твой счет ту сумму, коротую они присвоили… Выпить не помешает.
– Что? Присцилла живет скромно. Ты видел на чем она ездит? У нее не может быть моих денег! Я никуда не пойду, – протянул ошарашенный Харви, а Крей насильно поднял его с кресла и повел за собой.
– Ну и что, что рано для виски? Ну и хрен, что денежки уплыли? Присцилла любит тебя! А это, поверь, бесценный дар небес! А твои мутные дела все равно на трезвую голову не разгребешь. Давай хоть на час сменим обстановку, а с бумагами потом успеем…
Друзья устроились в небольшом круглосуточном кафе, и Крейг без остановки тараторил, сумбурно рассказывая про дружбу их девушек с тем самым арабом, который укатил за бугор с энной суммой денег Харви.
– Я понимаю, что не подготовил почву для рассказа о твоей жизненной трагикомедии, но это жизнь! – позитивно закончил рассказ Крейг, доедая свою порцию фриттаты.
– Я не верю… – промычал пораженный Харви. – Она должна будет сказать мне правду!
Товарищ напротив перестал жевать.
– Ни в коем случае! Все в прошлом! Кстати, на днях я тебе возмещу эти траты. В конце концов, все из–за меня, а тебя просто зацепило рикошетом. Сам поразишься, когда вспомнишь, но Присцилла здесь действительно ни при чем, – сам не веря в сказанное, повествовал Крейг. – Хотя если поразмыслить, то стоило, конечно, найти этого мудака и проучить, но это расстроит Шанталь. Он ей типа друг. Только сейчас я сообразил, каким эгоистом был…
Крейг сделал себе заметку в телефоне и продолжил приводить друга в чувство:
– А ну–ка сюда все внимание! – недовольным тоном обратился он к Харви. – Прекращай забивать голову ненужной информацией!
– Да дело не в деньгах… Я не понимаю…
– И не поймешь, – настаивал Крейг, бросая на стол салфетку. – Это же женщины! Шанталь не простит, если после моих слов ты изменишь свое отношение к ее сестре, и вообще… Присцилла хотела поговорить со своим арабом и вернуть тебе все, но… Но ты тогда воспротивился и в итоге денежки тю–тю. Я переведу тебе эту сумму, потому как это дело чести. Как же я об этом забыл?..
– Да ладно, брат, – тяжело выдохнул Харви. – Наверное, забыл потому что с твоим лучшим другом произошло несчастье?
Крейг довольно улыбнулся и кивнул:
– Ты прав – стресс. И еще один вопрос. Как Присцилла будет твоими ушами, если в ее присутствии все будут замолкать? А как пить дать замолкнут, потому что через неделю Вы рассекретитесь. Она смотрит на тебя лиловым взглядом, который трудно не заметить!
Харви нахмурился:
– Я думал над этим. Что ж, будем работать над конспирацией. Как раз сегодня за ужином мы это и обсудим.
– Только допоздна не задерживайтесь, – поучительным тоном напомнил Крейг. – Ты еще не оправился для поздних прогулок, а вчерашняя ни в счет. Да и Шанталь не уснет, пока не убедится, что Вы добрались до кроватей.
– Кровати, – поправил Харви, чем заработал неодобрительное фырканье друга. – Я что должен буду позвонить Вам и сообщить, что моя голова уже приблизилась к подушке? Звучит как–то странно, не находишь?
До Крейга дошел смысл возражения товарища:
– Нет. Шанталь просто заставит меня караулить Вас в холле. И это уже не шутка.
Харви откашлялся и деликатно пояснил:
– Спасибо за гостеприимство, но мы, как вполне совершеннолетние люди, отныне будем жить отдельно, папочка. До несчастного случая не успел окончательно переехать к Присцилле, и думаю, что этот процесс стоит довести до конца.
Крейг вновь лихорадочно активизировал свои мыслительные процессы:
– Вы останетесь у нас! – настаивал он. – Этому есть ряд причин!
– Я готов выслушать.
Крейг чувствовал себя Пиноккио, который совал свой длинный нос не в свои дела, но…
– Шанталь хочет помириться с Присциллой, а это будет сделать трудно, если Вы съедите. А во–вторых… Ты уверен, что Вам стоит съезжаться?
Харви вскинул бровь, понимая, что потихоньку добирается до чего–то интересного. Казалось, что где–то он уже это слышал. Дежавю.
– А почему нет? В прошлом я, наверное, был дураком, раз продолжал отлеживать бока в холостяцкой берлоге, и сейчас спешу исправить свои ошибки относительно Присциллы.
Мужчина встал из–за стола и направился к выходу. Крейг бросил на стол несколько купюр и поспешил за другом.
