В худшем случае он решит, что я бегаю за ним. Но, само собой, не это было причиной моих столь поспешных действий. Просто я была добросердечна и ответственна. Но, так или иначе, поворачивать назад было слишком поздно. Дверь уже отворилась, и на пороге стоял он. Еще более впечатляющий, чем я запомнила, одетый в белую рубашку, бриджи и сапоги. Седрик выглядел именно так, как мог выглядеть настоящий хозяин замка.

– Что ты здесь делаешь? – Он встряхнул головой, словно не верил своим глазам. – Ты что, приехала одна?

– На улице день. А охотники за душами охотятся только после захода солнца. К тому же ты не говорил, что мне нужно сидеть дома и днем тоже.

– И даже если бы я так сказал, ты все равно не послушалась бы.

– Конечно нет, – с уверенностью ответила я. Как ему вообще пришло в голову, что он может диктовать мне какие-то условия?

– Разве твоя бабушка и ее подруги не приказали тебе держаться от меня подальше?

– Зачем им? – лицемерно спросила я. – Ты ведь совсем не опасен.

Дьявольская усмешка расползлась по его лицу, снова превратив его в пирата.

– Так значит, я безопасен, – тихо сказал он. – Если это так, то, может быть, ты войдешь?

Седрик сделал шаг в сторону.

Его слова звучали так, словно он оставлял выбор за мной. И в самом деле, разумнее было бы отдать ему письмо и вернуться обратно. Но я была слишком любопытна. Поэтому я сделала шаг вперед и оказалась в длинном холле. В одной из дверей, выходивших в него, появился пожилой мужчина. Его волосы были белы, как луна. Идеально сидящий черный костюм и аккуратный галстук-бабочка составляли его наряд. Я вскинула бровь, вглядываясь в неподвижное лицо Седрика.

– Не поможешь нашей гостье снять куртку, Аллан? – вежливо попросил он, даже не представив мне этого мужчину. Кто в наше время вообще работал дворецким?

– Разумеется, сэр. – Этот Аллан терпеливо подождал, пока я расстегну молнию, и снял куртку с моих плеч. Розовое письмо я все еще держала в руке.

– Вот! – Я протянула Седрику конверт. – Вообще-то я приехала только из-за этого.

– Какое доброе дело совершает ваш почтальон сегодня днем? – Он взял письмо из моих рук и положил его на серебряное блюдо, стоявшее на антикварном комоде, словно оно было совсем не важным.

Я пожалела девушку, которая приложила к написанию этого письма столько усилий. Скорее всего, с ней он был так же нелюбезен, как и со мной.

– Понятия не имею. – Говорить ему о том, что Пит изнывал от любовных терзаний, мне было неловко.

– Может, выпьешь чашку чаю со мной и моими друзьями? Его только что подали, – к моему изумлению, спросил он.

– Это определенно звучит довольно безопасно. Если, конечно, ты не будешь бросаться кусками сахара.

– Лучше не вводи меня в искушение.

Сегодняшний мой образ, состоявший из рваных черных джинсов и черных же сникерсов, никак не подходил для официального визита на чай. Но ведь на мне была еще и белая блузка с броскими оборками на запястьях.

– Пожалуй, я все же рискну. И мне было бы очень приятно познакомиться с твоими друзьями. При условии, что они так же добры и вежливы, как ты, – еще немного подразнила я его.

Глаза Седрика потемнели, и он наклонился ко мне. Я почувствовала его губы на своей щеке, и на какую-то секунду у меня перехватило дыхание.

– О, они намного превосходят меня.

– Тогда они станут отличным дополнением к нашей островной жизни, – запинаясь, пробормотала я и осторожно отступила назад. – Мы довольно непредвзяты по отношению к незнакомцам, если они дружелюбны.

И не собираются похищать наши души.

Седрик шагнул в сторону, пропуская меня вперед.

– Посмотрим, – каким-то непостижимым тоном сказал он и повел меня в одну из комнат.

Войдя в помещение, я едва удержалась от того, чтобы не сделать книксен. Сцена, представшая передо мной, выглядела так, словно выпала из другого времени. Стены комнаты покрывали обои, разрисованные крупными желтыми цветами. У дальней стены в огромном камине, по обе стороны от которого висели картины в технике масляной живописи и головы мертвых животных, мерцал огонь. Огромные, до самого пола, окна, располагавшиеся напротив, открывали пространство с видом на скалы, на которых стоял форт. А еще множество книжных полок, диванов, кресел, подушек с кистями и бахромой и толстых персидских ковров. Королева Виктория чувствовала бы себя здесь чрезвычайно комфортно. У одного из окон стояли двое молодых мужчин, которые повернулись к нам, едва мы вошли в комнату, а на одном из диванов сидела самая красивая женщина из всех, что я когда-либо видела. Молодые люди были, должно быть, примерно одного возраста с Седриком, а значит, каждому из них было немногим больше двадцати лет. Насчет возраста женщины я не была уверена. Зато я с полной уверенностью могла сказать, с кем мне пришлось здесь столкнуться. Юноши определенно были Странниками. В отличие от Просветленных, Странники не рождались заново. Они просто были бессмертными. И для этого им даже не нужно было забирать души невинных. Им было достаточно энергии собственных душ. В какой-то момент душа Странника соприкоснулась с силой другого магического существа. Так гласила легенда. Это мог быть демон, джинн или ангел. Я не знала, что из этого было правдой. В отличие от нас, Просветленных, они не чувствовали себя обязанными защищать Первоначальную душу, и мне всегда было интересно, чем Странники занимались всю свою бесконечную жизнь. Очень ли невежливо было бы спросить их об этом напрямую? Вероятно.

Во всяком случае, душевная магия этих двоих была настолько сильна, что я ощутила пульсацию моей собственной энергии. Седрик успокаивающе положил руку мне на спину, что еще больше смутило меня. Прийти сюда было ошибкой. К сожалению, я поняла это слишком поздно. Трое незнакомцев внимательно разглядывали меня. Женщина морщила лоб, один из парней смотрел на меня с неодобрением, словно чувствовал, что я приду, и считал это особенно умным поступком, а второй ухмылялся во все лицо.

– Кажется, я выиграл пари, – сказал он. – Вы должны мне двадцать фунтов каждый.

Я нахмурилась.

– Добрый день, – невзирая на все это, вежливо поздоровалась я, стараясь взять себя в руки, чтобы не застыть от благоговения. Странники в возрасте нескольких веков встречались крайне редко, и даже если силы их казались непостижимыми, они в основном имели репутацию спокойных и мирных существ. Оставался вопрос, что им нужно было здесь, на нашем острове, и что за дела у них были с Седриком? И была ли эта женщина той самой Арвин, о которой говорила бабушка?

Позади нас кто-то кашлянул. Я двинулась в глубь комнаты, и каждый шаг неизбежно приближал меня к Странникам. Энергия моей души жаждала ощупать их; я нервно сжимала и разжимала кулаки, стараясь удержать ее в узде. Аллан с чайником в руках прошел мимо меня к маленькому столику.

– Могу я представить тебе моих друзей? – несколько запоздало спросил Седрик, подталкивая меня вперед. – Мисс Саша… – Он осекся. Видимо, ему пришло в голову, что он не знает моей фамилии.

В какой бы жизни мы ни встречались, никогда нельзя было так просто узнать друг друга вновь, ведь, в конце концов, душа колдуньи рождалась в обычном человеческом теле и каждый раз выглядела по-разному, и имя в каждой новой жизни мы носили другое. Душа искала себе тело, а не наоборот.

– Салливан, – добавила я, и Седрик благодарно кивнул.

Приветливый юноша с темно-русыми волосами, на лице которого все еще сияла улыбка, слегка поклонился.

– Очень приятно, – сказал он, и в его взгляде проскользнуло любопытство.

– Это мой друг Фокс Макбейн, – сказал Седрик. Молодой человек был одет в темные брюки, классические туфли и белую рубашку.

О богатстве Странников ходили легенды, но этот носил дорогие вещи почти небрежно, словно не придавал большого значения тому, что на нем было надето. Небесно-голубые глаза Макбейна моргнули, и он снова изогнул губы в улыбке.

Черты лица второго юноши выглядели более аристократичными. Его смуглая кожа, гораздо темнее, чем у его друга, выдавала его арабские корни. Темно-карие глаза мерцали, вызывая в моих мыслях воспоминания о персонажах «Тысячи и одной ночи».