Кира как можно сильней вцепилась пальцами в простынь, приподняла подбородок и посмотрела на подушку, словно искала мужа. Толчки участились. Только теперь женщина поняла, что происходит, его орган с легкостью проникал, словно он был ее мужем. На душе стало пусто, то ли поцелуй, то ли секс. Еще несколько раз дернулся и завибрировал. Девушка заскулила, но через несколько секунд все было кончено. Выскользнул и, похлопав ее по голому заду, натянул штаны.

– Как и обещал, я молчу.

Мужчина ушел, а она еще долго лежала на кровати и боялась пошевелиться. Один грех сменился другим. Теперь Кира дважды изменила мужу, ей хотелось зарыдать, но не смогла, боялась.

– Почему? – поскуливая, спросила себя и, набравшись смелости, стала подниматься. – Почему он это сделал? – но ей хотелось спросить не это, а почему дала сделать. Ведь могла закричать, по крайней мере, попытаться дать отпор, но не сделала. Ничего не сделала. Безропотно лежала на кровати, ощущала скольжение чужого органа и молилась о том, чтобы муж не узнал. – А если расскажет? Нет, он обещал, он…

И опять пришел страх за тот необдуманный поцелуй и руку чужого мужчины. Почему-то не так тревожило, что произошло минуту назад, ведь об этом ее муж не узнает, а вот что было в парке. Было противно, гадко, невыносимо больно от содеянного, но сделать уже ничего не могла. Для Киры семья – это все, больше чем вселенная, смотрела на маму с папой и мечтала, что вот так же будет счастливо жить. Но теперь даже не знала, как посмотреть мужу в глаза. А он, придя вечером домой, на удивление поцеловал ее в щеку, а ведь еще вчера дулся. Это все работа, с нее все начинается и ею кончается.

Прошло несколько дней, в среду кто-то днем звонил, но она даже не подошла к двери, опасалась, что опять пришел сосед. Пятница, мама забрала Гену к себе на выходные, Кира пришла с работы как обычно к семи. Зашла на кухню и увидела мужа с дядь Егором.

– Так рано?

– Отпросилась. Уже поужинал? – хотела спросить «поужинали», но не решилась. – Сильно не налегай на пиво.

Муж не любил пить, это и хорошо, но иногда, если была компания, мог пару баночек опустошить, как говорится, за компанию. Хлопнула дверь.

– Он ушел? – спросила Кира, натянув футболку, вышла в коридор. – Вы?

В ее сторону из кухни шел дядь Егор.

– Твой муж пошел в магазин, послал его, так что у нас есть время решить наш вопрос.

– Вопрос?

Она не думала, что в доме посторонний, поэтому вышла в коридор в одной футболке, а поняв, что стоит полуголой, быстро вернулась в спальню. Появился стыд, схватила юбку и уже хотела надеть, но в комнату вошел мужчина.

– Прошу, не надо, – жалобно пропищала она.

– А если муж узнает?

– Вы же обещали.

– Я держу свое слово, разве ему намекнул? Нет. Мое слово закон. Не будем терять время. Ложись!

– Прошу!

– Время тикает, он уже подходит к магазину.

– Прошу, не надо! Что я вам сделала? Я…

Мужчина развернул ее, как в прошлый раз толкнул на кровать и сразу пристроился сзади. Пальцы женщины вцепились в покрывало, его ладонь скользнула ей между ног. Он присвистнул, и через секунду зубило скользнуло в воронку.

"Скорей-скорей, – запричитала она, боясь, что вот-вот вернется муж. – Скорей же". Дядь Егор похоже и сам спешил, уже не болтал, затрясся и через минуту, успокоившись, сполз.

– Фух, – тяжело выдохнув, он поднялся, застегнул молнию на штанах, посмотрел на голый зад женщины, ухмыльнулся и, не сказав больше ни слова, вышел из спальни.

Однажды еще в школе Кира проиграла своему другу.

– Хочешь, я уроню вот этой фишкой коробку?

Девочка взяла фишку от домино, взвесила ее в руках, посмотрела на большую коробку от музыкального центра, а после, бросив, кивнула.

– Невозможно!

– Если сдвину, поцелую.

– Кого?

– Тебя.

Она хихикнула и положительно кивнула головой, понимала, что фишкой невозможно даже с места сдвинуть коробку, не говоря про то, чтобы ее уронить. Никита сразу засуетился, в начале стола установил фишку, за ней коробочку из-под лекарств, после пенал, книгу, энциклопедию. Видя все это, Кира стала переживать, но все равно не верила, что получится. Дальше пошла коробка из-под обуви, за ней коробка из-под сапог, сверху для веса положил пару книг и уже в самом конце непосредственно последнюю коробку от музыкального центра.

– Ну что, рискнем? – и он подсел к столу.

– Нечестно.

– Честно. Процесс задает фишка, это как лавина, цепная реакция, а потом, – и толкнул первую фишку от домино, и вся идеально продуманная схема стала рушиться.

Кира сжалась, смотрела, как наклонилась коробка из-под сапог, надеялась, что она не упадет, но покачнувшись, рухнула на последнюю коробку, и та сразу опрокинулась.

– Есть! – радостно вскрикнул Никита и, гордясь своей работой, развел рукой.

– Между нами, – понимая, что должна поцеловать, сказала девочка.

– Только не спеши, я должен насладиться этим моментом.

Вот и теперь, спустя столько лет, домино сработало. Лишний бокал в кафе, романтическое настроение, вопрос: "Не проводишь меня?" Потом парк, поцелуй, рука на груди и снимок, который ускорил процесс падения следующей фишки.

Дядь Егор ничего не рассказал ее мужу, но это не означало, что на этом все закончилось. С каждым днем ситуация усугублялась, он приходил часов в десять, и Кира, открыв дверь, впускала чужого мужчину. Она уже запуталась и не знала, что делать, а он по привычке толкал ее на кровать и, пристроившись сзади, раздвигал створки.

Еще в институте Кира с друзьями ходила в поход и там вывихнула запястье, болело сильно, в городе ей наложили шину и плотно все перебинтовали. Первые дни прошли нормально, но после короста, что образовалась на месте глубокой царапины, стала ныть. Кира терпела, думала, что пройдет, но на следующий день уже не смогла уснуть. Испытывала жжение, зуд, хотелось почесать, но не могла. Не вытерпев этой муки, сняла шину и довольная, что добралась до источника раздражения, стала царапать ногтями. И только когда пошла кровь и на смену зуду пришла боль, успокоилась. Но это было блаженно.

Вот и сейчас его зубило вонзилось в нее, она заскулила, испытала зуд в паху и желание, чтобы он не останавливался, а все продолжал и продолжал. Между ног ныло, жжение нарастало, прогнулась. Уже давно не было стыда за свое поведение, а желание получить этот отвратительный и унизительный секс. Его зубило с чавканьем врывалось в нее. Кира заскулила. Ощутила надрыв, что давно не испытывала. А после стиснула зубы, боялась показать мужчине, что ей приятно, что вот-вот взорвется от оргазма. А он все продолжал и продолжал долбить. Женщина заскулила, тело предало ее, он еще дернулся, а после почувствовал, как что-то сильное, словно удавка, обхватило его ствол и стало сжимать.

– О… – не выдержав такой муки, произнес он. – Да ты однако…

Резкий толчок, и Кира заскулила от давно забытого наслаждения.

Мужчина ушел, бросив ее растерзанное тело, а она еще долго приходила в себя.

– Милый, я не хотела, – врала себе, поднимаясь и пошатываясь, шла в ванную. – Не хотела.

Теперь Кира уже не знала, что происходит, хотела спасти семью и в то же время делала все, чтобы ее разрушить. Однако отдать должное, дядь Егор ни разу не проговорился мужу о том, что его жена вытворяет. Она хотела этого предательского секса, не признавалась себе, что ждет мужчину, чтобы силой повалил на кровать, раздвинул ноги и стал тыкать зубилом в ее мякоть.

– Зачем это?

Мужчина защелкнул на ее запястье наручники, приковал к батарее.

– Лежи смирно, я сделаю тебе сюрприз.

– Мне пора домой, скорой он придет.

– Сегодня пятница, сын у бабушки, а за мужа не беспокойся. Полежи, отдохни, ведь еще предстоит поработать.

Кира попробовала освободиться, но он специально зажал стальные наручники так плотно, чтобы у нее пропало желание сбежать. Ближе к восьми вечера мужчина вернулся. Слышала в зале чужой голос, но не могла понять, кому он принадлежит. В висках стучало, появился страх разоблачения.