Сегодня её тайна вышла наружу. Таня надеялась, что при такой занятости родителей никто ничего не заметит до самых родов, но ничего не вышло. Зачем она поехала в баню? Девушка сильно сожалела о своём необдуманном поступке, слишком рано всё обнаружилось. Теперь родители будут принимать меры, срочно искать правильный выход из сложившегося положения.

Отец разыскал Марину на кухне, обложившейся со всех сторон документами по своей работе.

– Бросай все свои протоколы, у нас в семье катастрофа, – Николай метался по кухне не находя себе места. Ему казалось, что почва уходит у него из под ног. Скоро живот дочери увидят все, и тогда его ждёт всеобщий позор. Коллеги начнут шушукаться, посмеиваться в след ему.

– Успокойся. Какая ещё катастрофа? Расскажи толком, что произошло? – Марина редко видела своего мужа таким возбуждённым, судя по всему, что – то действительно сильно обеспокоило его.

– Этого не может быть! Где и когда она это успела? У неё нет никакого друга, она всегда дома. Наша дочь ждет ребёнка! – Николай на одном выдохе произнес сразу всё, своё удивление и возмущение данным катастрофическим обстоятельством.

Марина была в полном недоумении от новости, которую ей сообщил муж. Она начала лихорадочно думать. Где это могло случиться?

– Коля успокойся, – взмолилась Марина, понимая, что такое сильное возбуждение мужа может плохо отразиться на его здоровье.

– Какой у неё срок беременности? – спросила осторожно Марина.

– Нет, я не спрашивал, я предположил, что месяцев пять, – ответил Николай, продолжая метаться по помещению.

– Это могло случиться только в лагере. Я сегодня в бане увидел её живот и, потерял дар речи там уже месяцев пять, точно, – Николай был предельно серьёзен, его лицо стало бледным.

– Она ест одни солёные огурцы. Тебе это ничего не напоминает? – Николай метался, ещё месяц, другой, и о беременности будет известно всем.

– Не спеши, давай поговорим с Таней – Марина пыталась успокоить мужа.

– Какой позор, что скажут у меня на работе? – Николай сел на стул, обхватив голову руками, казалось, он готов был завыть во весь голос, летит всё, карьера, перспективы дальнейшего продвижения.

– Что нам теперь делать? Если срок большой, то аборт уже не сделать, – Марина растерялась. Такая новость застала её врасплох.

– Какой ужас! В городе очень быстро всё узнают, надо мной будут смеяться, – Коля был в ужасе от осознания сложности своего положения.

– Что будем делать?– спросила Марина с озадаченным лицом, для неё такая проблема оказалась совершенно не ко времени.

– Тебе надо идти к Татьяне и выяснять у неё всё. Кто это натворил, какой срок беременности? Я мужчина, и она со мной не будет откровенничать, – Николай хорошо понимал, что такой разговор может состояться только между женщинами.

Так и было решено. Марина пойдёт к Татьяне и осторожно попробует выяснить все подробности, а после этого они будут думать, как правильно выходить из сложившегося положения.

Марина поднялась на второй этаж, подошла к комнате дочери, осторожно постучала, и зашла в комнату.

Татьяна лежала на кровати, и никак не реагировала. Сначала Марина подумала, что дочь спит, но потом поняла, что она затихла. Было трудно начать разговор на такую щепетильную тему с человеком, которого до настоящего времени она считала ребёнком. Надо будет подбирать слова, которые смогли бы дойти до дочери, говорить с ней как с взрослым человеком. Но где взять такие слова? Они с дочерью так далеки друг от друга и все сказанное может оказаться напрасным и бесполезным. Делать нечего, проблему необходимо решать сейчас.

– Нам с тобой надо поговорить. Ты сама ничего не хочешь мне рассказать? – спокойно, тихим голосом спросила Марина.

Татьяна повернулась к матери лицом. Глаза её были заплаканными и глубоко несчастными, она абсолютно измучилась один на один со своим горем, и ей давно хотелось выплеснуть всё наболевшее за эти длинные месяцы. Но мать никогда не интересовалась её делами, и Татьяна считала, что и сейчас всё будет бесполезным. Объясниться придётся, а так не хочется.

– Тебе папа всё рассказал, я ничего нового сказать не могу, – девочка выглядела ужасно, лицо осунулось, глаза впали, она смотрела на мать, как затравленный волчонок.

– Дочка, расскажи мне всё, что с тобой случилось, я не буду тебя ругать, – Марине стало жалко Таню, она поняла, что и без того она сильно настрадалась.

Не понятно, в связи с чем, с ласковым ли тоном матери, или в связи с тем, что, терпение девушки совсем иссякло, но Таню прорвало, захлёбываясь слезами она начала рассказывать матери о своей несчастной любви, о том как она испугалась, догадавшись о наступившей беременности, как старалась скрыть быстро растущий живот. Отчаяние захлестывало её, она не хотела верить, что Егор забыл её совсем, а она так его любила.

– Он тебя не насиловал, не причинял боли? – Марина, как адвокат, хотела выяснить имеются ли в действиях Егора признаки уголовного преступления.

– Мама, ты не понимаешь! Я его полюбила, он в тот день последний раз работал в лагере, я сама пришла к нему. Мне казалось, что если это произойдёт, то он будет со мной, а Егор меня бросил. У нас это было только один раз, я не знала, что может так случиться, что у меня сразу наступит беременность, – Таня была искренне расстроена случившимся с ней, но ей стало легче после того, как она излила душу матери. Ей даже показалось, что теперь её проблемы будут решены, что мама обязательно сможет помочь.

– Ты успокойся. Почему не рассказала всё мне раньше? – спросила Марина, поглаживая дочь по голове.

Голова матери напряженно работала. Сейчас аборт делать поздно, в Саратове дочь оставлять нельзя, надо отвезти её к бабушке. Через несколько месяцев она там родит. Время есть, ещё не один раз можно всё обдумать и принять окончательное решение.

– А чтобы могло измениться, если бы она рассказала о своей беременности после приезда из лагеря? – Татьяна понимала, что сейчас изменить ничего нельзя, даже аборт делать уже поздно. Она боялась этого страшного слова и никогда не согласилась бы на это. Татьяна, после разговора с матерью подумала, что теперь ей будет гораздо легче, она в семье – семья её не бросит.

– Мы могли бы избавиться от ребёнка, но сейчас уже поздно. Теперь придётся рожать, – Марина на самом деле сожалела, что раньше не заметила резких перемен в поведении дочери. Она последнее время была занята малышом, сильно уставала до других дел у неё не доходили руки.

– Что мы теперь будем делать? – спросила Татьяна, материны слова сильно насторожили её. Скоро в школе все заметят её живот и начнут над ней смеяться. В таком случае она перестанет ходить в школу и пропустит целый учебный год.

– Ты сейчас отдыхай, а мы с папой обо всём постараемся позаботиться, – Марина уже хорошо знала, что надо делать. Она не стала сейчас расстраивать дочь.

Вечером Николай и Марина приняли решение отвезти Таню к бабушке, где она дождётся родов.

На следующий день они вместе поехали в Балашов. Бабушка их не ждала, и сильно удивилась появлению семьи дочери. Марина долго шушукалась на кухне со своей матерью, та всё время охала да ахала. Отец куда – то уехал, и когда вернулся, то сообщил, что учиться Татьяна до рождения ребёнка будет на дому. Учителя по всем предметам будут приходить, давать задание, а потом она будет делать контрольные работы. Кроме того, отец запретил Татьяне выходить в город во избежание всяких слухов, которые быстро могут дойти до Саратова, и отрицательно повлиять на его деятельность.

Вечером родители уехали, а у Тани началась новая жизнь. Теперь не надо было что-то скрывать, от кого – то прятаться. Бабушка, конечно, была недовольна безрассудством внучки, но вслух не высказывалась, заботилась, готовила только ту пищу, которую Татьяна с удовольствием принимала. Через некоторое время Танюша поправилась и посвежела, ей было хорошо с бабушкой. Живот рос не по дням, а по часам бабушка всё охала «не дай Господь у тебя там двойня». Время пролетело быстро, в конце марта ночью у Тани начались схватки. На скорой помощи бабушка отправила её в роддом, а сама побежала на телеграф, звонить Марине. Марина с Николаем приехали рано утром, и сразу поспешили в роддом.