— Смутно, помню что мы не переваривали друг друга и он считал непризнанных отбросами.
Шепфа развернулся ко мне, и улыбнулся какой-то загадочной улыбкой. Потом опять взял в руки снежный ком и сказал:
— Вспомнишь, ты всё вспомнишь, Виктория…
Я ничего не ответила создателю, потому что не до конца поняла смысл того что же я должна вспомнить.
— Моя мама, она жива? — Опять вопрос сам собой просящийся на волю.
— С ней всё хорошо, она изменила взгляд на себя и на то как она жила. Я рад, что мои дети могут осознавать то что они делают ошибки. Принимают их, раскаиваются. — Шепфа выкинул в сторону снежный шарик. — С ней всё хорошо, она в том месте, где ей нужно быть… — Все вопросы, которые ты желала получить тобою получены. Не переживай, ты всё сможешь!
Шепфа сказал это и начал растворяться в моей голове, так же как и пушистая сирень и весь снег. Веки медленно сужались и я проваливалась будто меня тянуло неизведанной силой.
Очнулась я уже в своей комнате, рядом сидел Бонт и нежно приглаживал мне волосы. Я посмотрела на свой наряд, который совсем недавно походил на кровавую тряпку, сейчас же я была одета в ночную сорочку белого цвета. Она была абсолютно чистой.
— Ты меня переодел? — Смущённо ответила я поправляя задравшийся низ сорочки.
— Да, твоё платье было не в лучшем виде… — Он перевёл взгляд на мои крылья, которые распластались по всей кровати. — Твои крылья… Они прекрасны, как и ты Вики — Бонт наклонился ко мне и оставил легкий поцелуй на моём запястье.
— Шепфа, он сказал, что я буду благословлять союз разных сторон. Это очень волнительно, почему-то, я себя не считаю кем-то выдающимся. — Я слегка привстала на локтях. — Ты же поможешь мне там обустроится, свыкнуться с должностью, ведь ты мой друг?
— Вики, я хотел с тобой поговорить. Ты теряла память и многое, то что было раньше стерлось, возможно больше и не вернётся… — Он умолк.
— Я хочу чтобы ты мне рассказал о Люцифере, не понимаю, почему он мне снится, ведь мы друг друга на дух не переносили. — Я вновь легла в исходное положение на кровать и уставилась в потолок.
— Ну он не совсем плохой. Но характер тот ещё. Сейчас же Шепфа им доволен, он справляется со своей работой лучше своего умершего отца. — Бонт вновь наклонился ко мне, совсем близко. — Но ничего такого вас не связывало, он считал себя выше таких как ты и как ангелы, поэтому вы не дружили, ссорились… Не о чем тут рассказывать.
Бонт резко встал, начал нервно отмерять шагами помещение. Взгляд казался взволнованным и даже напряжённым. Будто тема с Люцифером его вывела из равновесия.
Потом он успокоился и вновь присел рядом со мной. Рукой провёл вдоль линии лица, по телу приятно начала распространяться дрожь. Бонт наклонился ко мне. Россыпь его едва ощутимых поцелуев рассыпалась по моей шеи, я вздрогнула. Закрыла глаза, поддалась порыву и притянула его к себе и ответила на поцелуй. Потом будто опомнившись отстранился, испугалась своей решительности.
— Что мы делаем? — Я встала и теперь нервно покусывая ногти подошла к окну в своей комнате, посмотрела в даль. — Я не помню, что тебя и меня связывало, кем мы были для друг друга. — Я села на подоконник и посмотрела на Бонта.
Мне казалось, что я что-то делала не так, вроде бы обычный поцелуй. Ведь он мужчина, а я женщина, никаких преград быть не могло, но что-то внутри меня противилось, оно останавливало меня. Мне хотелось знать прошлое, ведь не все фрагменты удалось восстановить.
Во взгляде Бонта читалось волнение, его глаза начали метаться по комнате. Секунда и он успокоился, аккуратно встал с кровати и подошёл ко мне. Опять совсем вплотную, заглянул в широко распахнуты глаза, опять нежно провёл по волосам. Отстранился.
— Мы любили друг друга, Вики. Я не мог тебе сразу сказать, хотел чтобы ты сама вспомнила. Но увы. — Поцелуй в руку, шею опять по всему телу начали распространяться мурашки, но в душе была тревога, которая никак не хотела отпускать.
Любили друг друга… Но я чёрт возьми не помнила этого, не чувствовала к нему ничего кроме дружеской привязанности и благодарности за поддержку. А он страдал… Мы любили друг друга и я забыла всё… Ни единой картинки нашей связи, как же так могло быть.
Опять в голове возникли бордовые крылья и Люцифер, которого я не любила и он меня не терпел. По словам Бонта нас связывал лишь негатив, возможно, ненависть. Но и ненависти к нему я не ощупала, напротив, какое-то ни с чем несравнимое тепло родной души, которая меня покинула, которой мне не хватало…
Я встала с подоконника и присела на свою кровать. Не хотела его расстраивать, но и принять его слова, так быстро не могла. Мне нужно было их обдумать и возможно напрячь свою память и попытаться отыскать те картинки в моём сознании, признания в любви…всё что у нас Бонтом было…
— Дай мне время, я не могу пока так быстро щелчку пальцев любить тебя. Прости меня! — Я перевела взгляд на встревоженного Бонт, он будто думал о чем-то. — Но я не хочу тебя терять, пойми меня, ладно?
— Хорошо, надеюсь его потребуется не очень много. — Бон подошёл ко мне и присел на корточки. Положил свои ладони на мои колени, слегка сжал их. — Но рядом с тобой я будто пьянею Вики, я не смогу долго сдерживать себя… — Он слегка задрал низ сорочки и запустил туда руку, потом начал вести ладонью выше и выше. Я резко остановила его кисть.
— Время, пожалуйста, дай мне его. — Спокойным тоном произнесла я и Бонт убрал руку, встал и направился к выходу из моей комнаты.
— Отдыхай, Вики, я приду завтра.
Последующие несколько дней я читала книги, которые так услужливо приносили мне ангелы. Я наслаждалась подаренной жизнью, на душе разливалось блаженство от того, что я была жива, хоть и не в стандартном человеческом понимании, и меня ждали перемены. Мне безумно хотелось наконец-то увидеть мою дорогую Мими, по которой я соскучилась так что хотелось выть. Я тосковала по нравоучениям Дино, с которым у нас изначально все сложилось, и мы понимали друг друга. Он был моей светлой стороной…
Откусив зелёное яблоко, я присела на кровать, открыла книгу. Хотело погрузиться в чтение, которое считала своей отдушиной, но глазами выхватила бордовое пёрышко, которое всё также я зачем-то хранила. И меня терзали мысли, я не понимала, почему меня тревожил Люцифер, которого, по словам Бонта, я терпеть не могла.
Возможно, Бонт был прав и нужно думать обо мне и о нём, ведь Бонт любил меня, так же как и я раньше, до потери своей памяти. Но я не могла выкинуть из головы этого черноволосого наглеца, надеялась, что память вернётся и мой ребус после этого решится сам собой.
Люцифер
Как же я не любил все эти собрания. Их халёные надменные лица выводили меня, только стоило им открыть свой рот. Мисселина собрала в школе совет, по настоянию Шепфа и я как нынешний правитель ада должен был обязательно присутствовать.
С моей стороны был лишь Геральд, который странным образом косился на меня. Что-то в голове там у себя думал, размышлял. Учителя — кто вообще поймёт что у них так в голове делается…
— На днях состоится очень важный приём, прошу отнестись к моим словам со всей серьезностью. — Мисселина сидела во главе стола, как директор и достаточно нервно постукивала своими пальцами по лакированной поверхности дерева.
— Своего рода посланник Шепфа, который изменит представление каждого о равновесии. Перевернёт даже ваши представления. — Громко и чётко отчеканил свою речь Геральд. — Прошу помочь этому посланнику влиться в жизнь так сказать, направить его действия во благо. Хотя он сам знает свою миссию.
— Опять посланник — ангел, да, коллеги? — Нервно встав из-за стола и громко задвинув стул сказал я глядя на всех находящихся в комнате. — Почему не демон, чем хуже те кто разделяют мои интересы, не понимаю. Равновесие опять будет вершить ангел, сомнительно. — Я взъерошил волосы. — А не ангел ли оказался крысой и приспешником Мальбонте, помог столкнуть ангелов и демонов лбами. Гора трупов, смерти невинных, жертва в лице Уокер… Лишь храбрая непризнанная ценой своего бессмертия остановила войну, последствия могли быть ужаснее. — Теперь я немного смягчился, вспоминая мою храбрую Вики.
