Внутри парня разгорался пожар. По телу словно бежал электрический ток, заставляя его вздрагивать и покрываться испариной. Вязкий туман мягкой пеленой застилал сознание, зрение и слух словно притупились. Осталось лишь осязание. Егор ощущал бархат её кожи, скользя по тонкому телу шершавыми ладонями. Пальцы сами вплетались в золотой шелк её коротких волос. Он носом втягивал дурманящий запах её тела. Цитрус, мята и тонкая нотка корицы, он не был приторным или навязчивым, наоборот он был едва осязаем. Едва ли его можно было различить среди других, но если ощутил, то он уже не отпустит никогда. Он будет следовать за тобой всюду, врываясь во сны и заставляя просыпаться в холодном поту.

Егор уже не мог сдержать дрожь, да и не старался. Он резко перевернулся и прижал тонкое тело к дивану. Она шумно и жарко вздохнула, обнимая его за шею. Глаза широко распахнулись, затягивая его подобно черной дыре, из которой не выбраться. Да и нет никакого желания выбираться, хочется раствориться в ней без остатка, стать частью её. Он словно блуждающий метеорит, посмевший из любопытства приблизится к ней, и оказался безвозвратно затянут.

Егор с жаром притянул её к себе. Она тесно прижалась к нему всем телом, окутывая его своим запахом и теплом. Он откинул мокрое полотенце прочь, чтобы целиком ощутить нежность её тела.

Полина сама нашла его губы, оставляя влажную дорожку на щеке. Он мягко, но пылко приоткрыл её губы наглым языком и скользнул в рот. Языки закружились в жарком танце страсти, схлестнулись в безжалостной схватке.

Он почти лежал, но голова нещадно кружилась. От поцелуев с ней так было всегда и это так и не прошло за почти два года. Он словно пьянел от них.

Парень проложил губами влажную дорожку до груди, нежно прикусывая кожу, ловя жаркое дыхание любовницы.

Грудь девушки хаотично вздымалась, горошины сосков набухли, словно маня к себе. Он то нежно терзал их пальцами, то накрывал губами, нежно посасывая и не сдержавшись, прикусывал, наслаждаясь её едва уловимыми стонами.

Пальцы сами скользнули меж бедер, нежно касаясь разгоряченной влажной плоти. С губ девушки сорвался гортанный стон, заставляя всё нутро вздрагивать. В штанах и без того было тесно, сейчас стало просто нестерпимо. Егор нехотя оторвался от манящего тела и снял ненавистные джинсы и боксеры, от чего даже дышать стало легче.

Снова продолжилась сладкая пытка. Парень едва держался, чтобы не овладеть ею прямо сейчас. Ему нравилось дразнить её. Он снова и снова осыпал тело девушки влажными поцелуями. Прижимался к ней, кожей ощущая её жар. Накрывал опухшие от поцелуев губы своими губами. Исследовал пальцами и языком все потаенные закоулки такого хрупкого, но до жгучей боли в груди желанного тела. Егор едва не стонал, щекоча языком внутреннюю сторону теплых мягких бедер, поднимая волну бешеных мурашек, что неслись по телу его малышки. Стоило только коснуться жаркой плоти, как с губ девушки срывались тихие горловые стоны. Он наслаждался ими, как наслаждаются чарующей мелодичной музыкой.

Егор медленно поднялся, вглядываясь в ставшее родным красивое лицо. Она смотрела на него из-под ресниц с таким жаром, что казалось еще немного, и он вспыхнет факелом, сгорев дотла. Сбившееся дыхание срывалось с приоткрытых розовых губок, она машинально облизала их маленьким языком, а он перехватил его своими губами и медленно, словно усмиряя самого себя, углубил поцелуй.

Она требовательно жалась к нему, поглаживая ладонями плечи. Соблазнительные ноги медленно разошлись, словно приглашая его. Он провел ладонью по теплому плоскому животу и, подхватив её под ягодицы, наконец, медленно вошел в её тесное, разгоряченное лоно.

- Аах… - тихо слетело с её губ, Полина откинула голову и победно обняла ногами его талию, ловя его ритм.

Медленные, но ритмичные движения жаром разливались по телам, казалось еще немного и воздух вокруг них начнет плавиться. Девушка кусала губы, чтобы не кричать слишком громко. Острые ногти внезапно впились в спину парня и глубоко полоснули вдоль позвоночника.

Егор недовольно зашипел, убирая её руки. Одним движением он перевернул её и поставил на коленки. Девушка призывно изогнула спинку и развязано покрутила сочной попкой.

- Дразниться удумала? – охрипшим голосом прошептал он ей на ушко, от чего по её телу прошла осязаемая дрожь.

Зверь, которого он старательно удерживал внутри, в один миг разбил оковы и вырвался наружу. Парень вновь вошел в неё, только на этот раз резко и до самого конца. Девушка громко вскрикнула. Она попыталась было отстраниться, но Егор пресек неудачную попытку к бегству. Одной рукой он крепко прижал её к себе за талию, а второй схватил за волосы. Он наращивал темп, едва удерживаясь на грани. С каждым глубоким и резким движением напряжение внизу живота росло. Он кусал губы и закрывал глаза, чтобы хоть как-то отвлечься от её молочно-белой кожи, от соблазнительного тела, изогнувшегося в такой откровенно позе.

Она стонала в голос, сминая простынь и развязано двигаясь навстречу ему. Напряжение внутри её тела нарастало, еще одно глубокое движение, и он ощутил ритмичные спазмы, плотно массирующие член. Он не выдержал и взорвался на тысячи осколков, изливая в неё теплую жидкость.

Полина расслаблено лежала на спине: её дыхание восстанавливалось, а сердце продолжало выбивать чечетку. Щеки все еще пылали, а губы пересохли. Чтобы не смущать её, Егор незаметно снял презерватив и, завязав, бросил на пол. Он лег рядом, продолжая рассматривать её.

- Лисенок, ты у меня такая красивая, – прошептал он, даря ей мягкий поцелуй. В ответ она удовлетворенно улыбнулась и сладко потянулась во весь рост.

Полина довольно разжевывала рол, отпивая пиво из бутылочки. На ней была его футболка, которая закрывала ноги почти до середины бедра. Волосы были немного взъерошены. В таком виде ей едва ли можно дать больше шестнадцати - слишком она хрупкая, нежная.

- Не смотри так. – с улыбкой попросила она, – Я чувствую себя голой.

- Да ладно, – задорно поднял бровь брюнет, – десять минут назад тебя это не смущало.

- Егор, перестань меня смущать, – щеки девушки покрылись легким румянцем.

Его всегда поражала эта её особенность. Не смотря на то, что они вытворяли в постели, она не могла спокойно говорить о сексе, словно это были два разных человека. Скромная девочка, смущающаяся из-за всего подряд, и раскованная и страстная кошка, жадно принимающая его ласки.

- Неужели у тебя реально никого нет кроме меня? – улыбнувшись, спросил он.

- Нуу, в универе все стремные. – она мило сморщила носик и, подумав, добавила, – А на работе ты всех разогнал. А больше я нигде не бываю.

Она пожала плечами и перевела взгляд на него.

Во втором он был с ней согласен. Егор не мог равнодушно смотреть на то, как другие водилы заигрывали с ней. Один даже попытался ухаживать за ней. Впервые за тридцать лет Егор не знал, что делать. С одно стороны официально он не имеет на неё никаких прав и не может запрещать встречаться с кем-либо. Парень, скрипя зубами, смотрел на то, как тот сопляк увивался за ней, как чуть ли не соловьем пел на разные лады. Больше всего хотелось взять его за шкирку и шмякнуть о стену, благо Полина сама его отшила.

Поползновений в её сторону были еще пара-тройка, но, как она сама сказала, он всех расшугал. Один попытался тупо её полапать - тут уж Егор не смог удержать себя в руках.

- Ты меня слышишь вообще? – Полина помахала рукой прямо перед его носом.

- А! – вытаращил и без того большие глаза парень.

- Что, “а”!? – прыснула со смеху девушка, чуть не разлив пиво, – Я спрашиваю, а с чего ты интересуешься моей личной жизнью?

- А может, я ревную, – выпалил он и тут же прикусил язык.

- Егор, ну ты опять? – бровки девушки нахмурились, – Мы же говорили об этом.

Да, и в самом деле говорили. Нет, Егор не забыл о том ночном разговоре.

Полина была в ученическом отпуске. За неделю, что он вынужденно работал один, парень едва не кидался на стену. За короткое время она стала ему очень близка. Стоило бы ей позвонить хоть посреди ночи, и он сорвался бы и приехал. Она не звонила: ни днем, ни тем более ночью. Она не писала ему смс или сообщения в соц.сетях. Словом девушка не делала ничего такого, что могло бы его скомпрометировать в глазах жены. Ему бы радоваться, других послушай, так они и не рады, что любовницу завели. Еще и друг масло в огонь подливал: «Дело молодое, дружит с кем-нибудь, не до тебя».