-Ну, ты чего? Пожалуйста! Мне одной страшно, вдруг там будет очень больно?

-Не вдруг, а будет. Ты же на ребро будешь делать, я правильно помню?

-Да, конечно, это же так романтично. Её увидит только мой парень при нашем первом сексе.

Мы посмеялись, ведь именно на слове «сексе» мимо нас прошла уборщица и посмотрела на нас осуждающим, злющим взором. Будто бы она не при помощи секса появилась на свет.

От школы до тату – салона, пешком, идти минут 15. Решила заскочить на рынок, коли будем проходить мимо него. На рынке, в одном знакомом и проверенном, мною, месте продаются прекрасные и спелые фрукты, привезённые с юга нашей страны. Так как на дворе 20 января, я, в юбке до колен, немного подмерзла, мне нужно было срочно хоть куда – то зайти и отогреться. Не спасали даже зимние ботфорты, которые на половину прикрывают колени, они утеплённые, с мехом внутри. Мороз лютый. Ещё и вечереет быстро, солнце не греет вообще. Главное – не уйти в сугроб по колено, дороги чистят плохо, их расчищать начинают за 3 дня до Нового Полгода. Ещё и Лена бубнит в ухо «Быстрее! Быстрее!» будто тату – мастер сбежит бесследно. На базаре мы пробыли, от силы, минуты 3 – 4. Я выбрала вкусные яблоки, клубнику и пошла в след за тянущей, меня на выход Ленкой. Мы так неслись в сторону тату – салона, что я вспотела, будто зашла в баню в меховой куртке и шапке. По дороге мы напевали наши с ней песни, которые придумали ещё в классе втором. «А у Маришки есть подруга Ленка! Вместе с ней играем и весело поём! Все дороги наши, судьбы строим вместе, как не страшны каши, будем кушать тесто» Тогда, давным – давно, нам казалась эта песня неимоверно крутой! Мы её придумали ещё в первом классе. На обед, в столовой, нам давали абсолютно невкусную перловую кашу. Ни соли, ни сахара – ничего. Ой, как мы ненавидели её. А сейчас мы, будучи 17-летними девчонками, несёмся делать татуировку и, попевая эту песню, смеёмся так звонко и громко, что люди, проходящие мимо, кто шарахался, как от ненормальных, кто одаривал улыбкой!

Зайдя в тату – салон нам показалось, что мы зашли в дорогой салон красоты. Помещение не громоздкое, но при этом светлое. На полу – здоровый белый ковёр, белые, кожаные диваны. Само помещение   разбито по локациям. При входе лежат одноразовые тапочки, большой, высокий шкаф зеркальный, куда нужно повесить верхнюю одежду. Вообще, сложилось впечатление, действительно, будто бы это салон красоты. Причём недешёвый, повторюсь.

-Вы, я так понял, та самая Елена, у которой День рождения? – вышел тату – мастер, к которому я записывала её, он – лучший из всех мастеров, очень трепетный и обожает чистоту. Никогда не торопится и делает всё, чтобы клиенту было не больно. Он и является хозяином данного салона.

 Знаю я о нём только со слов брата и с отзывов в интернете. Кира хвастался своими татуировками, а у него их 3, и сказал, что если я захочу татушку, то только к нему. Мол, никакой инфекции он точно не занесёт.

-Да! Сегодня – мой день! И мне бы хотелось набить на ребре маленького феникса, который восстает из пламени, – воодушевлённо, размахивая руками, поделилась Лена.

-Это прекрасно, более подробно Вы можете рассказать в комнате. Ваша подруга пойдет с Вами, в качестве поддержки?

-Да, если можно. Она – моя палочка-выручалочка.

Мы сняли верхнюю одежду, оставили обувь в холле и прошли в комнату, в след за мастером. Он сел на кресло, перед ним стояла кушетка и 2 кресла, в которые он нас усадил.

-Елена, будьте любезны, расскажите, у Вас уже есть наброски рисунка, который бы Вы хотели набить?

-Ой… – взволнованный и растерянный взгляд Лены я узнаю всегда, -а я его не взяла с собой, забыла…Но я могу сейчас нарисовать заново.

-Нет, не стоит, времени на рисунок не хватит. Ладно. Хорошо, давайте поступим следующим образом, послезавтра у меня есть свободное время в, – листает тетрадь с записями, – часов в 6 вечера, Вас устроит?

-Ну….думаю, что да, устроит.

Выходили мы из тату – салона крайне расстроенными. Настроение Лены передалось и мне. По дороге домой она не проронила ни слова. Мне захотелось хоть как – то разрядить обстановку и решила поделиться с ней своими переживаниями по поводу Александра.

-Ты знаешь, а может ко мне пойдём?

-Не, не хочу, извини, -Лена даже не посмотрела на меня, её глаза были опущены в пол, будто 6 – летнюю девочку отругали за плохое поведение. Я решила продолжить.

-Просто.. Мне понравился наш историк, как мужчина.

-Чтооо??? – воот, вот та самая Лена. С огоньком в глазах и невероятной улыбкой. В её голосе было столько энтузиазма, сколько не было даже при походе в тату – салон!

-Нам срочно нужно это обсудить! Пройдём к тебе! Чёрт с ней, с татушкой, тут глобальнее проблемы есть.

Как и ранее, ситуация с бегом повторилась, только это было уже не в сторону тату – салона, а в сторону моего дома.

Дома же меня ждал неожиданный «подарок». Когда зашли в квартиру, мы с Леной находились в приподнятом настроении. Бросили сумки при входе, я поставила сетку с фруктами на пуфик, около зеркала, сняли верхнюю одежду и направились на кухню, где сидел мой отец. Лицо у него было угрюмое, недовольное, он сидел и перебирал пальцами по столу. Мы с Леной не на шутку испугались. А вдруг ему позвонил Александр и рассказал о плохом поведении в школе? Хотя, ничего плохого в моем поведении не было, точнее как, было, но я потом «загладила» вину своим выступлением. Я попросила Лену выйти из кухни и пойти в мою комнату, перед этим захватив сумки, которые валялись у зеркала, перед входной дверью. Сама я , взяв сетку с фруктами, закрыла дверь на кухню, отодвинула стул от стола, села на него и начала молча смотреть на папу. Самое странное, что он даже не посмотрел на меня, не поздоровался с Ленкой, не обронил и пары шуток – ничего. Он просто сидел за столом. Рядом с ним лежала фотография с мамой, когда они летали в Турцию, на море. Он продолжал перебирать пальцами по столу. Если бы не звук тарабанящих пальцев, стояла бы гробовая тишина. Я выдохнула, отвела взгляд, прикусила губу и робко, но решилась спросить.

-Мм, – но смогла только промычать. Было неловко начинать разговор первой, эта тишина ещё давит, звук пальцев, тарабанивших по столу не прекращая. Я не понимала, что происходит. В душе я боялась, что, если задам хоть какой-то вопрос, папу «прорвёт» от гнева и ярости, которые легко считывались с него. Боялась услышать то, о чём, почему-то подумала, будто предчувствие, что родители разводятся, что в их отношениях что-то произошло. На удивление, папа первым заговорил, но на совсем другую тему.

-Вы есть с Леной будете?

Такого голоса я ещё не слышала. Он был сердит, с каплей ненависти и горя, будто произошло что-то непоправимое. Я смотрела на него ошарашенным взглядом, а он нет. Он смотрел в пустоту, сквозь стол, сквозь меня. Взгляд был потерянным, пустым. Как только я набрала воздух, чтобы хоть что – то ему ответить, спросить, я услышала, как дверь входная открылась и захлопнулась. Это было неважно, вероятнее всего брат пришёл. Но ответить я не смогла папе, лишь отрицательно покачала головой и опустила взгляд. Мы сидели и молчали. Я даже забыла, что в гостях у меня Лена, что мне надо было ей что – то сказать, но не могла вспомнить что… Я услышала, как в комнате для гостей, что – то происходит. Услышала звук вешалок, которые, под тяжестью сорванных вещей, начали биться друг об друга. Папа тоже это услышал, он хотел было уже встать, но его что – то остановило. Он встал и включил чайник, и только – то. Меня как молнией ударило, я подорвалась и вышла из кухни, пошла прямиком в гостиную. Там стояла мама. Возле двери, по правую от меня руку, стояли 2 чемодана. Она не плакала, нет. Она судорожно и агрессивно собирала свои вещи, будто бы спешит куда – то. И тут уже меня «прорвало», я начала плакать, как дитя новорожденное, не могла сказать ни слова, не могла даже пискнуть от боли в груди. А она пробирала до кончиков ногтей, каждую частичку тела я остро ощущало, будто бы окунулась в ледяную воду. Мама только лишь сейчас увидела меня, увидела мои слёзы, почувствовала мою боль, которая давит мою грудь, будто бы многотонные плиты обрушились на моё тело.