Что происходило в этот момент вокруг - сложно сказать. Они просто летели друг за другом двумя выпущенными подряд стрелами, или скорее - двумя безумными шаровыми молниями, они пролетели сквозь горящую пыль и она их почти не задела, мелькали вокруг кирпичные стены в остатках штукатурки, стволы деревьев, и едва не заехала по лицу полуоторванная, болтающаяся вывеска - кажется, бывшего магазина автозапчастей, оглушительно грохотало в ушах сердце. Магда, Магда, не может быть, чтобы это была Магда. Непременно нужно догнать, убедиться, иначе это просто раздавит, уничтожит… И что сделать потом? Убить, несомненно убить это жестокое чудовище, посмевшее так… Никто не может быть похож на неё настолько. Почему она - или он - убегает? Разве Магда могла бы убегать от неё? А кому-то, неизвестно кому, просто показавшемуся похожим - зачем убегать? Но боже, как же это… как всегда, когда они бежали наперегонки, или в ту ночь, после пожара в отеле, или потом, в шахтах… За ней невозможно угнаться. Но и остановиться сейчас - немыслимо.
Эта мучительная погоня должна была закончиться в конце концов. Именно так - тупиком. Она - она, она? - повернулась. Мина, чувствующая, как грудь раздирает обжигающая боль - и то спасибо тренировкам, что вообще смогла пробежать так много, прежде она умерла бы, наверное, на трети пути - только отчаянно хрипела, пытаясь позвать по имени и молясь об одном - не потерять сознание, потому что тогда-то это точно окажется сном, галлюцинацией, миражом, а хочется, так хочется - поверить… Ведь луна светит прямо в лицо. Её лицо. Это Магда, этого не может быть, но это так, как это ни объясняй… Это так же абсурдно, как и то, что она, вернувшаяся из мёртвых, убегала сейчас… И даже слёз нет, наверное, на них нет сил. Каждый шаг вперёд, навстречу - допивает последние.
– Магда?
Этот звук всё же вырвался, заметался среди сырых кирпичных стен, как гонимый ветром обрывок скомканной газеты, как полощущееся на верёвке застиранное бельё - как-то так же жалко и безнадёжно. Как и там, у склада, ведь кажется, она кричала, не помня себя, кричала… или только мысленно?
Почему у неё такие пустые, безразличные глаза? В них ни тени узнавания… Глаза человека вообще не должны быть такими. Это кошмар, несомненно кошмар, сейчас надо закричать и проснуться, утром того дня, когда будет это обсуждение, не взять ли на эту авантюрную операцию всех троих… Да, она ведь так редко видела её во сне. Почему же однажды такому сну не случиться. Почему ему не быть именно таким…
Качаясь в полуобморочном состоянии, Мина смотрела на поднятое дуло. Для кошмара-то нормально… Хотя нет, даже в самом кошмарном кошмаре Магда не может направить на неё оружие. Что-то тут крепко не так… Где-то реальность начала корчиться, как полиэтилен в огне.
Что-то с внезапной, злой силой толкнуло в грудь. Наверное, сама немыслимость этого помогла удержаться на ногах. Это ведь не может быть… не может… Что-то внутри, регистрирующее и толкующее вообще всё, как бы ни было сознание смято и выжато происходящим абсурдом, не имело других вариантов - Магда выстрелила. И пуля срикошетила от «лямки» панциря. И надо принять бой… Как? Что происходит вообще? Магда, где ты была всё это время, зачем ты приходишь в настолько безумном кошмаре?
А потом левую руку словно охватил огонь, а потом Магда, толкнув её, бросилась куда-то прочь из тупика, и врезавшиеся в тело обломки бывшего асфальта затопили болью всё, даже ночное небо с такой же безразличной, как Магдин взгляд, луной…
Голос, проступивший сквозь затухающий шум в ушах, был, определённо, голосом Провидца, что-то кому-то объясняющего. А вот что и кому - Мине не удавалось понять долго. Что-то словно не давало вернуться полностью в реальность, а возможно - она сама же и не отпускала себя, как бывало когда-то во сне, когда уже понимала, что просыпается, но хотелось задержать его, что-то ещё успеть сделать. Быть может, если остаться ещё ненадолго в реальности этого кошмара, она всё же поймёт…
Это Санни. Санни привела её в себя. А с Санниной способностью сильно-то не поспоришь.
Когда приходишь в себя после ранения, наверное, надо ожидать очнуться среди белизны, обычно же это бывает так. Нет, белого здесь много - пластик оборудования, простыня под ладонью, блузка сидящей рядом Санни. Но в остальном - всё тот же чёрный камень, и он сейчас как-то успокоительно действует на глаза. Куда более, чем действовали бы белые стены.
– Что это было?
Собственный голос прозвучал как-то жалко, как проба реальности на настоящесть, с некоторым сомнением, сможет ли она когда-нибудь снова всецело доверять своим глазам и ушам. Санни поправила очки.
– Это, вообще, мы у тебя хотели спросить.
– Насколько я понял из твоей головы, - Провидец вышел откуда-то с изголовья, - достаточно умелый и качественный гипноз… ну, правильнее всего назвать это именно так.
– Ты имеешь в виду, что мне это… привиделось, было внушено? Боже, это ещё больший бред, чем… всё то, что я видела… - Мина дёрнулась, и плечо прошило слабым отголоском боли - интересно, Саннина анестезия купирует эту боль или обыкновенная?
– А что ты видела, Мина?
Комбинезон на левой руке разрезан, там, под белой подушкой - по-видимому, уже зашитая рана. Пальцы совершенно нормально сжимаются и разжимаются. Получается, она вообще очень легко отделалась, пуля просто чиркнула по руке около плеча…
– Магда… Нет, это не может быть она. Но это была она, Санни! Ну не могу я не признавать, что мне говорят глаза, что бы мне ни говорил разум!
– Мина, строго говоря… прошло ведь очень много времени, и понятно, каким потрясением это было для тебя тогда, всё-таки это твоя ближайшая подруга…
– Ты что этим хочешь сказать? Что я обозналась, внушила себе? Зачем мне это делать?
– Мне вообще непонятно, почему ты была так глубоко убеждена, что твоя подруга мертва, - вставил Провидец, - вас ведь пытались взять живыми.
Мина отчаянно замотала головой.
– Она не далась бы. Только не Магда.
– Хорошо, как ты это объяснишь?
– Ну, кажется, жизнь опровергла это мнение, - вставила Санни.
– Не знаю, не знаю! Я только знаю, что я видела… Магда не могла быть там. Магда не могла стрелять в меня. И всё же, мне это не приснилось…
Провидец постучал пальцем по «лямке» панциря.
– Кое-кто, не будем говорить очевидных вещей, спас тебе жизнь дважды. Второй выстрел был сделан с большего расстояния, и всё же, если б не вовремя сбитый прицел, мы б сейчас, вероятнее всего, не разговаривали. Но если б выстрел Магды не срикошетил, этого второго и не потребовалось бы, ты бы была мертва. Так чего ты не понимаешь? Почему твоя подруга заманила тебя в ловушку и пыталась убить?
– Она…
– Меня не спрашивай, Мина, меня не было там, я не видела её.
– И почему подруга, с которой вы переживали самые счастливые и самые ужасные минуты своей жизни, которая для тебя всё - не узнала тебя? Есть технологии, думаю, ты должна понимать, позволяющие стереть человеку память, переформатировать его личность полностью… Как ни восхищалась ты своей подругой, тебе придётся признать - она попалась, они взяли её живой. И они сделали из неё именно то, что ты увидела этой ночью.
– Нет, это…
– …могло произойти с кем угодно, только не с Магдой? Тебе виднее, конечно. Ты ведь там была, а не я.
Мина сжала голову руками. Сколько она думала о Магде, сколько спрашивала себя - что бы она сказала, что сделала - но никогда не представляла себе встречу с ней. Никогда, это было бы куда более немыслимо, чем всё то, что прочёл Провидец в её голове тогда… Стоп. Магда. Какого чёрта, какого чёрта…
– Мы ведь уже можем идти?
– Конечно. Про перевязки я Санни всё объяснил, в общем-то, ты можешь даже продолжать свои тренировки, просто не напрягай левую руку. На всякий случай.
И ноги, что удивительно, совершенно нормально держали. Словно всё так и надо, чтобы мир оставался твёрдым и обыкновенным - после того-то, что произошло. Оставить за спиной этот кабинет, в котором Санни провела столько времени, а вот она-то была впервые, и с огромным удовольствием попала бы сюда при каких-то иных обстоятельствах, и Алекса, бог знает, о чём сейчас думающего, в самом деле, было б справедливо, если б кто-нибудь тоже иногда знал его мысли… Выкинуть из головы все мысли, которых он и так увидел слишком много, оставить голову девственно пустой…
