========== Гл. 8 Мёртвых не спросишь ==========
Когда Сайта вошёл в кабинет — первые два часа рабочей смены он провёл в отделе контрабанды, сличая фотографии серийных номеров оружия, найденного в подвалах Яришшо, с присланными из ограбленного год назад гарнизона дрази, ещё час — в экономическом, где Тийла Нанкто показывала дешифрованные наконец файлы товарных накладных с компьютера Франке — Махавир мерно раскачивался на стуле, невидящим взглядом глядя перед собой.
— Что-то случилось?
— Да так… На Токормале — ничего. Ни-че-го. Всё вывезли, успели, даже влажную уборку сделали… Сколько работы, и, к чёрту, ничерта… Эти сволочи в лицо нам смеялись…
— Ну, это бывает… Не всё нам везёт. Но доберёмся и до них. Франке ж вон прижали, а тоже нереальным казалось… Слышал, Альтака ранен?
— Слышал… Но не ходил к нему пока, боюсь, знаешь ли, с такими новостями…
Моради тепло улыбнулся.
— Вот зря. Думаешь, у него такого не было? Он пятнадцать лет в полиции, он знает и удачи, и поражения… Сходи к нему, ну, проорётся он на тебя для порядку, душу отведёт, хоть на поправку пойдёт…
Махавир пожал плечами, но поднялся и поплёлся из кабинета. Сайта прошёл к своему месту, бросив взгляд на пустующие сейчас рабочие места коллег. Как там у них всё, интересно? Помогло ли новое дело хоть немного отвлечься от Альтакиной несправедливости? Ему бы, наверное, не помогло…
Над монитором была приклеена записка — этот друг детства Алвареса, Схевени, оставил, видимо, ещё не зная, что Алварес с Дайенн срочно отбыли на Зендамор. Да уж, правильно Сингх сказал, Альтака их что только не выпинывал… Забавно выглядят корианские значки. Хотя возможно, забавно на взгляд моради, вот Илкойненас находит их некрасивыми — ну, это понятно, каждому своё ближе… Почему не убрал-то до сих пор? Хотя, наверное, там ничего секретного, а если б и было — кто прочитает-то? Да, в этом плане земляне в более проигрышном положении, они не могут, как другие расы, говорить и переписываться так, чтоб их никто не понял. Правда, разговоры нарнов могут понимать дрази, транталлилы, центавриане тоже, но центаврианин в отделении только один… А, ну и Сингх ещё. Некому подслушать разговоры хаяков, их в отделении только двое. Если только кто-то из аббаев знает хаякский язык, тот же Хемайни — может… Ну, едва ли Схевени написал что-то секретное, просто нет логики в том, чтоб писать на земном, если адресат знает твой родной язык.
Из задумчивости его вывела упавшая на стол тень.
— Нирла? Ты что здесь делаешь?
— Зашла узнать, не надо ли вам чего, — неловко переступила с ноги на ногу девочка, — господин Реннар меня из госпиталя выгнал, сказал, что я слишком много работала за последнее время. А разве много? И работа совсем лёгкая, это и не работа вовсе. Наверное, он меня не любит.
— Перестань. Просто Реннар, да и большинство взрослых тут, происходят из миров, где детям твоего возраста положено не работать, а учиться.
— Я б училась, — вздохнула Нирла, — но все, кто со мной занимался, заняты, госпожа Дайенн и господин Алварес вообще уехали.
Скорей бы уже с этим ребёнком что-то решили, подумал Сайта. Но поди ж ты, там, в верхах, куда более важных вопросов полно. Хотя чего сложного-то? Да, возвращать её в родной мир резону нет, но мало, что ли, на территории Альянса голианских семей, которые могли б взять её под опеку? Их, голиан, где только нет.
— А тебе с кем из них больше нравится заниматься?
Девочка пожала плечами.
— С обоими. Они оба очень хорошие, хотя очень разные. Господин Алварес говорит много непонятного, здорово б, наверное, было увидеть это своими глазами. Он, правда, сомневается, что меня легко примут в школу, потому что я голианка, а голиан у них не было никогда. Может, они просто слышали о голианах что-то плохое, думают, что они ленивы или капризны? Надеюсь, они дадут мне шанс… Хотя немного боязно, потому что я плохо понимаю, что это такое. Я сперва подумала, что это вроде того, о чём рассказывала одна женщина… там… Место, где дети живут и работают — например, сортируют луковицы, как это было у неё. Или ткут и красят ткани, и такое она слышала. У них там было неплохо, говорила она, кормили два раза в день, и работа не работа — сиди, сортируй луковицы, хорошие туда, гнилые сюда. Ну, дети постарше, с 10 лет — те на земляных работах, садили и выкапывали, посложнее, конечно. Но потом компания разорилась и хозяин всех, кто тогда был, распродал. Не повезло… Но господин Алварес почему-то и это считает ужасным. Он говорит, у них там дети работают между учёбой, их обучают началам всяких профессий, но первым делом грамоте и наукам. То, что он рассказывает, так захватывает. Я понимаю, почему родители сдают туда детей — кормят, одевают, учат, работа вообще смех один… Я только никак не могу понять, как это они всё за так, в чём их выгода. Да и не только про школы, вообще… У них там совсем не так живут, как у нас.
— В мирах Альянса тоже по-другому, — улыбнулся Сайта. Правда, улыбка вышла какой-то вымученной, он не мог не вспомнить, насколько всё ещё далеко от идеала в его родном мире. Сколько областей всё ещё погружены в нищету и разорение… Всё уже не так страшно, как 20 лет назад, когда Морад решился на отчаянную мольбу к Альянсу — понимая, что иначе только смерть, самая натуральная, не в порядке красного словца. Свирепствующий голод, эпидемии, пожары уничтожили целые города — какие прекрасные города это были когда-то… Сейчас даже памяти об этом осталось мало — редкие чудом уцелевшие фотографии, путеводители, крайне редко — видеозаписи. В основном любительские — все музейные архивы были опустошены ещё 30 лет назад. Впрочем, до того ли было все эти годы, когда островки приемлемой жизни, с трудом обустроенные благодаря волонтёрам от Альянса, мелкими шажками отвоевывали у остального хаоса ещё немного пространства — расчищали руины, подвозили чистую воду, продукты, медикаменты… Да, за эти годы сделано многое, в больших городах сейчас почти нормальная жизнь. Ездят машины — почти как раньше, и работают магазины — почти как раньше, и Ринци вот писала, как они ходили в кинотеатр — почти как раньше. Везде это «почти»… Оно с запахом дыма и смрада с диких окраин, где стало чуть меньше смертей, чуть меньше драк за кусок хлеба… Сайта вздрогнул, осознав, что Нирла всё ещё стоит рядом с ним.
— По правде, я не совсем понимаю, чем это отличается, — вещала девочка, — госпожа Дайенн говорила же, что у них детей воспитывают при храмах, мастерских, военных школах, и бывает, что отдают туда довольно рано… И дети должны подчиняться учителям не меньше, чем родителям, а то и больше. И тоже каждый минбарец с детства приучается служить обществу… Ну, правда, на Корианне религии никакой нет, она осуждается, а на Минбаре наоборот, вот эту разницу я понимаю. Это необычно, конечно — ну, насчёт Корианны, но чего на свете не бывает…
— А куда ты сама хотела бы отправиться?
Глаза маленькой голианки стали большими-большими и даже испуганными.
— А разве это мне решать? Куда отправят… Если не домой и не обратно работорговцам, так это уже большая милость, как тут можно капризничать? Куда решат, туда отправят, моё дело вести себя, как положено…
— Ну, наверное, при этом всё равно должны учесть твои пожелания. Не могут же они просто наобум в карту ткнуть…
— Да чего я тут желать могу… Тут надо спрашивать, кто возьмёт. Госпожа Дайенн вот хотела бы, чтобы — к ним, на Минбар. Но это не ей решать, а старейшинам, а они могут и против быть. Хотя кажется, госпожа Дайенн просто не хочет, чтоб меня на Корианну отправили, почему-то она считает, что это плохое место. Почему? Разве она не дружит с господином Алваресом? А мне нравится то, что он рассказывает. И он хочет заказать для меня корианские книжки, только боится, что пока их доставят — меня уже куда-нибудь отошлют… Он две оцифрованные для меня распечатал, я их читаю. Поначалу было сложно, сейчас полегче… Земной я как-то быстро выучила, думаю, и корианский выучу хорошо, он красивый.
