За завтраком в самых восторженных тонах, помогая себе восклицаниями и неудержимой жестикуляцией, рассказала тетушке и Лене о своем географическом открытии, выслушала историю края и места, на котором возник поселок, и того самого озера от Александры Юрьевны, поставила тетушку в известность, что намерена ездить туда регулярно.

Не то пугала родственницу любимую, не то себя уговаривала.

Но, как ни удивительно, с того дня Анна, любившая во всем упорядоченность и планирование, взяла за правило ездить на дальнее озеро каждое раннее утро, плавать нагишом и неторопливо возвращаться обратно, получая от этих занятий колоссальное, редкое удовольствие и заряд бодрости на весь день.

А сегодня вот не получилось – утро сложилось как-то разбрызганно непланово. Честно признаться, вчера она засиделась за работой. В абсолютной ночной тишине так хорошо работалось, да и шугануть ее некому было: привыкшие здесь рано ложиться и рано вставать тетушка с Леной давно уж мирно почивали, как и положено людям на дачном отдыхе. Поэтому утро раннее Аня проспала самым безмятежным образом, а после завтрака увлеклась неожиданно портретом загадочного соседа, а потом явилась Бибиси…

Но ведь никто не мешает ей отправиться на озеро прямо сейчас.

Скорее всего, благодати плавания голышом не получится, все-таки день-деньской и вполне могут найтись любители посетить тот чудесный уголок природы, не зря же к нему такая проторенная дорожка ведет. Да и она вот уж два утра не купалась голой по некоторым объективным причинам.

Аня надела купальник, спортивный костюм сверху, сунула в небольшой рюкзачок полотенце, квадрат тонкого поролона для сидения на земле, бельишко на смену, а еще альбом для рисования и несколько карандашей в специальном чехольчике, спустилась вниз, прихватила бутылку воды, крикнула тетушке, предупредив об отъезде, и отправилась в гараж за великом.

Она медленно катила по тропинке через лес, любуясь стоявшими величественно соснами, выраставшими как будто из каменных валунов, демонстрируя поражающую силу жизни, стремление всего живого на Земле пробиться, тянуться вверх, к солнечному свету. Катила и размышляла о том, что имеется теперь у нее маленький секрет от тетушки. Нет, секрет-то сам по себе большой, но по секретной сути маленький.

Каждая порядочная, уважающая себя девушка просто обязана иметь маленькие секретики от тетушки. По-хорошему оно, конечно, полагалось бы иметь таковые от матушки, но мать Анны была фигурой скорее умозрительной, где-то даже мифической, поэтому секретики она утаивала от тетки Александры, человека близкого, родного и реально присутствующего в ее жизни.

Итак, секрет. И заключался он в том, что однажды…

А точнее, два дня назад, позавчера, как у нее повелось, ранним рассветным утром неспешно, в удовольствие, в меланхолично-расслабленном настроении прокатившись по привычному маршруту, Анюта, уже почти выехав из-под высоких сосен на возвышенность перед полянкой, внезапно резко тормознув, буквально слетела с велосипеда и, перехватив тот за руль, неосознанно отшатнулась назад на несколько шагов.

На берегу озера, на песчаном пятачке пляжика, который она уже считала своим, практически личным пространством, стоял неизвестный мужчина. Первой неосознанной реакцией девушки, заметившей незнакомца, был естественный испуг, отчего Анна и шуганулась назад, под прикрытие деревьев.

Ну а кто не испугался бы на ее месте – выезжаете вы вся такая себе на релаксе, близком к медитативному состоянию – природа-погода, белочки-птички, ранний рассвет, тишина, расслабуха полная, – и вдруг бац – незнакомец, поджидающий вас в вашем укромном, тихом месте.

Ладно, что облом случился с планами-ожиданиями, бог бы с ними, но страшновато же. А вдруг это лихой какой человек, да не один, а где-то недалеко его товарищи в палатке досыпают, присоединятся чуть позже? А?

Когда пугаешься, разные страшилки в голову лезут, а уж с Аниной-то фантазией и воображением целый сериал криминальный перед глазами промелькнул. Все четырнадцать серий с ужасной трагической судьбой наивной, доверчивой героини. В один миг.

Но хоть и далековато было, присмотревшись повнимательней к незнакомцу, Анюта с удивлением обнаружила, что это тот самый загадочный сосед, которого она называла Летучим голландцем.

Такой таинственный человек, о котором с удовольствием судачили поселковые дамы, обсуждая с жарким любопытством за чайком на своих верандах непонятного соседа, что объявлялся редко и каким-то необъяснимым образом – общественный транспорт до самого «Озерного» не ходит, лишь до поселка в пяти километрах от него, и такси, достаточно редкое явление, все в основном на своих машинах добираются. Но никто не слышит и не видит, как приезжает машина этого соседа. Загадка.

Вот и в этот раз он образовался на своем участке таким же таинственным образом – тихо и незаметно – дня три назад. Анна видела его пару раз издалека, а один раз совсем близко, когда ходила на этот его знаменитый причал, думала порисовать открывающиеся с него виды да и набросать эскиз его дома с этого ракурса. И неожиданно столкнулась с самим хозяином, в момент, когда она вышла на причал, выбиравшимся из лодки, по всей видимости, вернувшись с рыбалки.

Мужик казался совершенно мрачным и подозрительным из-за отросшей двухдневной щетины на щеках и недовольного выражения лица – то ли рыбалка не удалась, то ли присутствие девицы, разгуливающей на его причале, раздражило. Зыркнул на Анюту недобрым цепким взглядом из-под бровей, изобразил что-то вроде короткого кивка, видимо должного означать приветствие такое своеобразное, обошел замершую перепуганным сурком девушку и протопал по доскам мостков на свой участок.

А Аня смотрела ему вслед и думала: какой угрюмый, неприветливый мужчина и определенно опасный, странный какой-то человек… и ужасно притягательный. По совершенно необъяснимой ей причине Анюта испытывала какую-то прямо внутреннюю потребность и неприсущее ей любопытство, пробуждающее желание понять этого человека, понять природу его нелюдимости и суровости – это у него просто характер такой недружелюбный или за этой холодной отстраненностью скрывается какая-то тайна.

А тут вдруг раз – и вот он на ее поляне, у ее затончика, стоит, созерцает водную гладь озера. Бороться с тем самым необъяснимым приступом любопытства Анюта не стала, да и с чего бы над собой измываться подобным образом. И, пристроив за деревом «железного коня», согнувшись в три погибели, мелко перебирая ногами, скрытно потрусила от низкого деревца к каменной глыбе, от нее до другого, а от него к кустам, подбираясь поближе к заливчику, чтобы, оставаясь незамеченной, рассмотреть получше соседа из засады.

А посмотреть было на что. Вот честное слово, было на что посмотреть определенно, и это зрелище вполне стоило того, чтобы, неприлично отклячивая зад, почти на коленках ползать между камнями и деревьями.

Не приглашенная на «представление», Анна неожиданно оказалась на сеансе легкого мужского стриптиза – сняв и бросив на валун куртку, мужчина скинул обувь, расстегнул ремень и решительными четкими движениями принялся снимать с себя какие-то необыкновенные спортивные штаны, ну такие, которые со множеством функциональных карманов, но при этом не сковывают движений, в них спокойно даже на шпагат можно садиться, крутые штаны, Ромка у нее постоянно такие клянчит. Чисто по-мужски, натянув на локоть, «голландец» сдернул одним рывком с торса футболку и остался в плавках, очевидно намереваясь войти в воду.

А Анна засмотрелась даже не столько по-женски, хотя, конечно, очень даже по-женски, но и завороженно, как художник, любуясь великолепием такой натуры, а сердечко-то застучало, она от эмоций даже рот чуть приоткрыла…

Рассветное солнце, показавшись из-за леса, подсветило великолепное тело вошедшего в уже достаточно зрелый возраст мужчины, мышцы, сформированные явно не в качалке, а многолетними тренировками, использовались их носителем по назначению, а не красоты ради. Они скорее походили на защиту, на жесткий каркас, оплетавший жилами скелет, перекатываясь при каждом движении.