Пожалуйста, пожалуйста, только бы он не смеялся!

Эверетт ждет меня, сидя на большом валуне у дерева, в ветвях которого находится наш домик. Как только я оказываюсь в зоне видимости, он глядит на меня снизу вверх, и его глаза распахиваются от шока. А я продолжаю идти к нему, нацепив улыбку и не позволяя трепещущим в животе бабочкам заставить меня вытошнить недавно съеденный завтрак.

Даже не знаю, когда впервые подумала, что мой лучший друг Эверетт – самый красивый мальчик из всех, что я видела. Просто однажды я словно проснулась и почувствовала себя странно в его присутствии. Неожиданно для самой себя я вдруг начала хихикать, как все те глупые влюбленные девчонки в школе, и самое страшное, что теперь делаю это постоянно. После всех лет, что я была другом Эверетта, тусовалась с ним, играла и не парилась о том, как при этом выгляжу, я внезапно стала нервничать, находясь рядом. Именно с ним, потому что рядом с Эйденом я совсем не нервничаю. Мне все равно, что он обо мне подумает и все равно, если я выставлю себя перед ним дурочкой. Он просто Эйден.

Эверетт продолжает, молча, таращиться на меня, и я почти желаю, чтобы все вернулось к тому, как было раньше. Я почти хочу, чтобы Эверетт снова стал для меня просто Эвереттом.

Несколько минут я неловко стою перед ним – то теребя подол платья, то кудри, которые мама помогла мне сегодня утром соорудить из моих длинных светлых волос, – а потом упираюсь руками в бока и зыркаю на него.

- Чего уставился? – раздраженно фыркаю я.

Эверетт, наконец, моргает и прочищает горло.

- Ты в платье.

Я вздыхаю, желая, чтобы он сказал нечто более лестное, но думаю, это все же лучше, чем, если бы он показал на меня пальцем, и рассмеялся.

- И?..

- И у тебя нет сена в волосах, - добавляет он, и уголок его губ приподнимается в улыбке, заставляя появиться одну из абсолютно очаровательных ямочек. - Ты выглядишь очень красиво.

Я начинаю глупо хихикать, но тут же закрываю рот и нервно облизываю губы.

- Э-э… спасибо. Знаешь, сегодня вроде как особый день и я подумала, что сделаю что-нибудь новенькое.

После моих слов Эверетт встает, и мне приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него. Ему исполнилось пятнадцать пару месяцев назад, и с тех пор он все рос и рос, пока не стал выше меня почти на голову.

- Верно, не каждый день тебе исполняется двенадцать, – отвечает он и вытаскивает из-за спины упаковку с шестью стеклянными бутылками виноградной газировки. – Вот наши именинные напитки. Надеюсь, Эйден скоро придет и принесет еду. Я голодный.

У нас есть особая традиция, которую мы соблюдаем каждый год с тех пор как стали друзьями. Началась она с того дня, когда я узнала, что только у нас с Эйденом дни рождения летом. Меня всегда огорчало, что мы не можем поздравить Эверетта с днем рождения из-за того, что видим его только, когда бабушка привозит его в лагерь, и, поэтому я решила назначить Четвертое июля (п.п.: День независимости США) летним днем рождения Эверетта. С тех пор три раза в год мы приходим сюда, в наш домик на дереве, и устраиваем собственное празднование дней рождения отдельно от наших семей.

Спустя пару лет после открытия лагеря родители поняли, что с таким количеством отдыхающих, проживающих в главном особняке плантации, можно забыть о какой-либо конфиденциальности и построили новый дом только для нашей семьи. Он находится в десяти минутах езды от главного особняка на гольф-каре. Достаточно близко, чтобы быстро добраться туда в случае необходимости и достаточно далеко, чтобы получить покой, неприкосновенность частной жизни, и не слышать шум от мероприятий, что проходили по всем сорока акрам земли плантации. А в то лето, когда Эйден, Эверетт и я стали друзьями, папа построил для нас дом на дереве, чтобы у нас имелось место, куда мы можем сбежать от остальных отдыхающих, если захотим.

- Я тоже принесла свою долю. – Я вытаскиваю из кармана платья ручку и блокнот в виде звезды и показываю ему.

Эверетт качает головой и издает тихий смешок, от которого мои внутренности делают сальто.

- Мы по-прежнему будем загадывать желания?

- Конечно. Мы всегда так делаем. Это традиция.

Мы не только приходим к домику на дереве каждый день рождения, но и всегда пьем виноградную газировку, которую приносит Эверетт, и обязательно съедаем пакет «Фритос» и кексы «Little Debbie», которые приносит Эйден. Он же обеспечивает нас свечами и зажигалкой, которую утаскивает из бардачка отцовской машины, где тот прячет сигареты от своей жены, чтобы она не узнала, что он тайком курит. Прошлым летом вместе с зажигалкой Эйден стащил три сигареты, но, когда меня вывернуло в корзину для мусора после нескольких затяжек, мы решили, что не станем продолжать эту традицию.

Мой вклад в празднования дней рождений – звездный блокнот. Мальчики подшучивают надо мной из-за него, но мне все равно. То, что мы загадываем желания, задувая свечи на кексах, не значит, что мы не можем загадывать желания еще и по-другому, просто для подстраховки, чтобы они уж точно сбылись.

Из обувных коробок, взятых из маминого шкафа, я сделала для нас троих специальные ящички, раскрасила их, украсила яркими наклейками, и написала наши имена. Туда мы каждый год складываем листки из звездного блокнота, на которых пишем самое-пресамое заветное желание, а затем убираем под половицу домика на дереве, где они хранятся до следующего дня рождения, до следующего, загаданного на звезде желания.

- Ты помнишь, какое желание написал на звезде в прошлом году? – спрашиваю я Эверетта.

- Я думал, что наши желания – это секрет, и мы не должны о них говорить, - отвечает он.

С технической точки зрения все верно. Я даже заставила Эйдена поклясться здоровьем матери на принесенной из дома Библии в том, что он никогда не станет совать нос в наши коробки. Эверетт бы никогда такого не сделал, но Эйдену нельзя доверять, потому что он коварный и любит нас раздражать. Но фактически я знала, какое желание загадал Эверетт в прошлом году. Тогда Эйдену пришлось уйти раньше с его дня рождения из-за семейного ужина, а мы остались в домике на дереве вдвоем до самого заката. Весь день Эверетт был тихим и печальным, что очень меня расстраивало, так как именинник не должен грустить на свой день рождения, даже если он ненастоящий, а придуманный для того, чтобы мы могли отпраздновать его вместе. Взяв с меня слово, что я никогда не проболтаюсь об этом Эйдену, Эверетт рассказал, что загадал, чтобы они с братом больше не жили вместе с их матерью.