Боль бьет меня по горлу, глаза обжигают слезы.

- Знаю, малышка, - шепчу я, склоняясь и прижимаясь губами к ее лбу. – Все будет хорошо. Ты будешь в порядке.

Она сгибает ноги и елозит пятками по земле, пока стонет от боли сквозь слезы.

- КТО-НИБУДЬ, ВЫЗОВИТЕ ЧЕРТОВУ СКОРУЮ! – кричу я, опуская голову Кэмерон к себе на колени.

Все мои знания о пулевых ранениях и о том, что нужно делать, покидают разум. Я могу думать лишь о том, что Кэмерон умирает у меня на глазах. А я могу лишь держать ее и молиться, что не потеряю ее.

Кто-то вдруг оказывается рядом. Джейсон встает на колени, стаскивает с себя футболку и комкает ее. Он нежно убирает руки Кэмерон от живота. Кровь из раны начинает литься быстрее и Джейсон затыкает ее футболкой.

Я слышу крики и плачь, вижу краем глаза, что люди бегают и отдают приказы. Я слышу отдаленно, что Амелия кричит на Бобби, но это все просто шум. Я вижу лишь Кэмерон, которая начинает закрывать глаза.

- Нет. Нет-нет-нет.  Открой глаза, малышка, - требую я, прижимая ладонь к ее щеке.

Ее глаза медленно открываются, слезы вытекают из уголков к ее волосам, она смотрит на меня.

- Я люблю тебя. Сильно люблю. Останься со мной, хорошо? Просто останься со мной, - всхлипываю я, гладя рукой ее волосы снова и снова.

- Мне нужно было поймать пулю, чтобы ты сказал это.

Она пытается улыбнуться, но морщится от боли, и слезы начинают катиться быстрее.

- Прости, - выдавливает она сквозь слезы.

- Не нужно извиняться. Хорошо? Ты ни в чем не виновата. Просто останься со мной. Помощь скоро будет.

Она кивает, но я вижу, что ей сложно держать глаза открытыми, сложно смотреть на меня. Мне нужно улыбаться ей, убеждать, что все будет хорошо, пока сижу и смотрю, как она истекает кровью. Я знаю, что пуля в живот может сделать с человеком. Я видел это сотни раз, и это страшно.

- Я не могу тебя потерять. Слышишь? Ты останешься со мной, Кэмерон! – кричу я, когда ее глаза закрываются и больше не открываются.

Я прижимаю ее к себе, раскачивая нас, отказываясь верить, что это происходило. Отказываясь верить, что я столько времени ждал, и все так кончится.

Я целую ее в лоб, в губы, в щеку, продолжаю раскачивать нас, пока говорю ей на ухо, повторяя снова и снова охрипшим голосом:

- Не смей оставлять меня. Я люблю тебя. Прошу, не бросай меня.

_________________

Зал ожидания в больнице наполнен работниками, волонтерами и детьми из лагеря с их семьями. Они тихо переговариваются, пьют кофе и ждут.

От ожидания я хочу кричать и рвать волосы. Я не могу быть сейчас рядом с другими. Я не могу слушать, как они говорят мне, что Кэмерон будет в порядке, когда никто в больнице еще не вышел и не сообщил нам новости за пятнадцать часов, которые мы сидим тут. Единственное, что нам известно - идет операция.

Почувствовав, как кто-то касается моего плеча, я вздрагиваю, отворачиваюсь от окна, куда пялюсь, и вижу отца Кэмерон.

Он выглядит не лучше меня. Глаза налиты кровью, под ними залегли тени. Родители Кэмерон обедали в городе, когда все произошло, и кто-то позвонил и вызвал их в больницу. Я избегал их с тех пор, как они приехали. Эли и так не любил меня, а теперь я дал ему повод ненавидеть меня.

Я не уберег его дочь. Я знал человека, который посылал ей те письма, но не понял вовремя. Если бы я понял, то ничего бы из этого не произошло. Я не стоял бы тут с кровью Кэмерон на футболке. Она не была бы в операционной, борясь за жизнь.

Кэмерон истекала кровью в моих руках, потому что я не мог вспомнить ничего, чтобы спасти ее. Я должен был сделать больше, а не просто держать скомканную футболку Джейсона, но я и не мог провести операцию посреди поля в лагере. Я подвел ее. Подвел всех, кто любит ее.

Эли опускается на диван у окна, указывает мне сесть рядом.

Я окидываю комнату взглядом, но никто не смотрит сюда. Никто не знает, что этот мужчина может вот-вот накричать на меня, обвинить, а то и ударить, но скоро они поймут.

Я сажусь рядом спиной к окну. Он склоняется и упирает локтями в колени. Я повторяю его позу и сцепляю руки.

- Простите, - тихо говорю я, глядя на свои ладони.

- За что? – спрашивает Эли.

Я поворачиваю голову к нему.

- Это была не твоя вина. Никто не виноват. У того мужчины были проблемы. Вот и все.

Я качаю головой.

- Я недостаточно хорош для нее, - шепчу я. – Вы были правы, и я это доказал.

- О чем ты говоришь? Кто сказал, что ты недостаточно хорош для нее? – спрашивает Эли.

Я фыркаю, выпрямляюсь и потрясенно смотрю на него.

- Вы. В ночь перед тем, как я уехал, четыре года назад. Я слышал, как вы сказали это маме Кэмерон.

Он хмурится, щурится, глядя на меня, и я вижу, как он пытается вспомнить, потом открывает рот и стонет.

- Боже, сынок, - бормочет Эли, качая головой.

- Вы были правы, - снова говорю я.

- Да. Был. Конечно, я был прав.

Мои ладони начинают потеть, приходится вытереть их о штаны. Одно дело подслушать это годы назад, другое слышать, когда он признает это сейчас мне в лицо.