— Я знаю. Но ей больно, и я не знаю, чем помочь, кроме как любить ее. И она ведет себя так, словно моя преданность пугает ее. Я могу только думать, что она беспокоится о возмездии Шока. Эти синяки на ее теле… возможно, этот придурок сделал больше, чем просто доминировал.

— А ты не знаешь, он когда-нибудь бил Анку до того, как ты с ней спарился?

Нет. Он никогда этого не делал. Шок в те дни был саркастическим придурком. Здесь мало что изменилось. Но он всегда был готов на все, лишь бы добиться одной из этих ярких улыбок от застенчивой Анки. Так что, как бы Лукану ни было неприятно это признавать, он без труда поверил, что Шок действительно играл в силовые игры в спальне с Анкой, потому что она этого хотела. Лукан выругался. Удивляясь, почему, черт возьми, она никогда не просила его о чем-то таком, что ей было нужно, ведь это просто съедало его изнутри.

Он покачал головой, подошел к графинам с алкоголем и налил себе виски.

— Есть какая-то причина, по которой она попала в ловушку Шока.

— Мне неприятно это говорить, приятель, но, может быть, она его любит.

Лукан резко обернулся:

— Нет. Если бы она любила Шока, то никогда бы не открылась мне сегодня. Она никогда бы не поцеловала меня так, как будто ее счастье зависело от моей близости. С Анкой что-то происходит. Если она никогда не говорила с тобой о Шоке или о своем пленении, можешь ли ты придумать что-нибудь еще, что могло бы ее беспокоить?

Брэм подошел к нему и похлопал по плечу:

— Ты же знаешь, что она никогда не говорила о своих проблемах. Она никогда не говорила мне ни слова о Матиасе или о своих отношениях с Шоком. Жаль, что я не могу быть более полезным. Но когда моя собственная пара бросает меня после одной ночи и исчезает в воздухе, я не думаю, что я лучший советчик, чтобы говорить о твоих романтических проблемах.

Лукан криво кивнул:

— Ты правильно подметил. Но я больше ее не отпущу. Сегодняшний день доказал, что она все еще заботится обо мне. Где-то под всей этой болью и неуверенностью, под Шоком, давящим на нее, есть это чувство.

Улыбка сползла с лица Брэма:

— Возможно, и я, как твой друг, хочу, чтобы ты был счастлив, чего бы это ни стоило. Как предводитель этой маленькой армии? Мне нужно убедиться, что ты сосредоточен на войне и готовишь еще одного солдата. Делай все, что нужно, чтобы вернуть ее, но ухаживай за ней в свободное время.

Гнев Лукана усилился:

— Мои чувства не вмешиваются в твою чертову войну.

Брэм высокомерно поднял бровь:

— Неужели? Значит, помимо того, что вы сегодня занимались любовью с Анкой, у вас двоих к полудню был целый день тренировок?

С проклятием Лукан отвернулся, стиснув зубы. Брэм прекрасно знал, что они с Анкой не прошли ни одной тренировки. Утро было поглощено импровизированной встречей и невероятным сексом, который вернул ему все причины, по которым он когда-либо любил ее. Теперь это заставило его по-настоящему взглянуть на свою жизнь.

— То, что ты заставил ее встретиться с Матиасом сегодня утром, ее потрясло.

— Возможно, когда-нибудь ей придется сражаться рядом с ним. Если разговор в битком набитой комнате ее беспокоит, то она никогда не будет готова.

Как защитник, Лукан хотел, чтобы Анка никогда не приближалась к жестокому ублюдку, который разорвал их жизни и разрушил саму ткань их уз. Но как воин, который видел изуродованную шрамами, решительную ведьму, пытающуюся стать солдатом, он понимал, что она должна защищать себя и сражаться. Что ей нужна возможность отплатить Матиасу за то, что он сделал с ней.

— Мы ведь только начали. Дай мне еще немного времени побыть с ней.

— До тех пор, пока ты понимаешь, что пустяки и флирт не могут появиться в нашем тайном плане.

Скрежеща зубами, Лукан подавил желание послать лучшего друга подальше.

— Понятно. Я обещал тебе, что моя первоочередная задача — подготовить ее к войне. Я буду держать себя в руках. Я прошу тебя, как друга, рассказать мне все, что ты знаешь о ее отношениях с Шоком. Если бы у меня была информация об Эмме, я бы тебе сказал.

Брэм пристально посмотрел на него и долго молчал, потом кивнул:

— Я не стану сплетничать или строить догадки, но если она сама придет ко мне, чтобы поговорить, я передам.

Это было не то, чего хотел Лукан, и он понял, что ему будет лучше, если он поговорит с Сабэль. У младшей сестры Брэма был дар к чтению мыслей, так что она могла что-то понять. Но если нет, то он должен был собраться с силами. Он не вырвал Анку от Шока, не держал ее как свою драгоценную пару в течение столетия, а затем трагически оторвал от себя только для того, чтобы навсегда потерять ее в Шоке просто потому, что она слишком боялась преодолеть все страхи и боль, стоявшие между ними.

Знакомый звон прозвенел в воздухе, и простым движением руки Брэм ослабил магическую защиту вокруг поместья. Как и следовало ожидать, Герцог ворвался в кабинет Брэма в безупречном темно-сером дизайнерском костюме, с взъерошенными волосами, выглядя нетерпеливым и испуганным.

— У нас огромная проблема.

Из-за его спины появился сводный брат Саймона, Мейсон. Человек выразительно кивнул.

— У меня есть друзья в Скотленд-Ярде, готовые позвонить мне, когда случится что-нибудь… необычное. Пятнадцать минут назад мне позвонили и сообщили, что потрясающая блондинка с ужасным смехом стоит у Валла Адриана и держит в заложниках целую группу людей. Она отказывается отпускать их, пока не увидит тебя.

Глава 9

Анка телепортировалась в отдаленный уголок маленького парка неподалеку от дома своей кузины Аквариус. Она шла под слабым послеполуденным солнцем, завернувшись в твидовое пальто, обтягивающее ее дрожащее тело. Что же она натворила? Она полностью открыла свое тело Лукану, так, как никогда больше не сможет принять мужчину внутри себя. Да, но она также открыла свое сердце. Черт побери, этот человек проникал к ней под кожу иногда одним лишь взглядом. Касанием. Одним из его тихих шепотов. Он всегда точно знал, как добраться до ее сердца. И все еще делал это.

Действительно, очень плохой знак.

За свой проступок сегодня утром ей придется расстаться с домом, который она считала своим убежищем последние два с половиной месяца, по крайней мере, временно. Она ни в коем случае не причинит вреда Шоку, почувствовав очевидное доказательство своего желания к Лукану. Шок имел полное право быть обиженным и разъяренным. В конце концов, он был рядом с ней в самые тяжелые моменты ее выздоровления после нападения Матиаса. Он ждал на краю ее жизни больше ста лет, пока она была связана с Луканом и любила того. К сожалению, ей придется рискнуть и провести несколько дней в одиночестве. Но все будет в порядке. Теперь она была сильнее, способна защитить себя.

Пока она бродила по многолюдным лондонским улицам, ее мобильный зазвонил, предупреждая о появлении сообщения. Она вытащила мобильник из кармана, чувствуя, как внутри все сжимается от напряжения. Если это был Шок из-за того, что не знал, где она находится… Анка поморщилась, когда прочитала сообщение:

«Возвращайся в поместье. Чрезвычайная ситуация. Брэм»

Нахмурившись, Анка повернулась и побежала вниз по улице, снова направляясь к маленькому парку, находя темный угол за несколькими деревьями и вечнозелеными растениями, в котором можно было телепортироваться. Через несколько минут она уже была у Брэма, прибыв вместе с остальными. Кейден подошел к ней, задев плечом и глядя на ее подпись с приподнятой бровью и легкой улыбкой. Конечно, он видел, что она получила от Лукана очень много энергии. От этого никуда не деться.

— Ни единого чертова слова, — предупредила она.

— Значит, мне не следует думать, что когда я увижу своего старшего брата в следующий раз, он будет улыбаться?

Деверь, конечно, дразнил ее. Она не могла остановить собственную смущенную ухмылку.

Прямо перед ней Айсдернус, пара Сабэль, с грохотом взбежал по ступенькам в поместье. После громкого свиста появились Рейден и Ронан Вулвзи, подтрунивая друг над другом из-за какой-то шутки. Лукан распахнул тяжелую дверь и впустил их всех.