В сем году был собор в Тианах, на котором присутствовали, между прочими, Евсевий из Кесарии Каппадокийской, Григорий Назианзин, отец Григория Богослова, и Отрей Мелитинский и некоторые другие. Восхищенные посланием Либерия, они назначили всем православным епископам собраться в Тарсе для утверждения православной веры, но Валент, услышав об этом, остановил съезд. Евдоксий опять внушил Валенту повелеть местным архонтам снова изгнать всех тех, кто был заточен при Констанции. Тогда Афанасий добровольно вышел из Александрии, хотя народ не позволял архонту изгнать его, и долгое время укрывался в отчей усыпальнице, наконец Валент, боясь возмущения александрийцев, предписал Афанасию возвратиться. Между тем от сообщества Евдоксия отложился Евномий, потому что Евдоксий не хотел иметь общения с Аэцием, учителем Евномиевым. Хотя и Аэций и Евдоксий были одного направления, но так как Аэция все ненавидели, то и Евдоксий удалялся от него, не стыдясь явно отвергаться собственных догматов, как нечестивых. Евномий, усвоив софистическое учение безбожного Аэция, был только подражателем его, и притом мало сведущим в Священном Писании, что достаточно {45} показывают семь томов его сочинений. Кизикцы изгнали Евномия, как еретика и хулителя, и он, удалившись от них, соединился с Евдоксием. Этот жестокий хулитель дерзал утверждать, что Бог о собственном своем существе не более нас знает. Нечестивцы, Валент и Евдоксий, более причинили страданий православным, нежели эллины своими гонениями.

В это же время, по смерти Евдоксия, ариане, с своей стороны, предложили в епископы Гимофила, а православные некоего Евагрия, рукоположенного антиохийским иерархом Евстафием, который тайно проживал в Константинополе, возвратившись из заточения при Иовиане. Не застав уже Иоанна в живых, Евстафий нашел себе убежище в столице. Узнав о посвящении Евагрия, Валент, находившийся в Маркианополе, сослал священного Евстафия в Визию, а Евагрия удалил из города, поручив церковь арианину Димофилу.

В сем году православные послали к Валенту, отправившемуся в Никомидию, выборных восемьдесят мужей из духовного сана, во главе которых были: Феодор, Урбан и Менедим, но всех их Валент приказал сжечь. Итак они сожжены были на корабле, горевшем в продолжение плавания до самых Дакиз.

В сем году окаянный Валент позволил эллинам совершать свои жертвы и торжества; такое же покровительство и уважение оказывал он иудеям, но православных и Апостольскую церковь жестоко преследовал.

В сем году Валент, прибыв в Антиохию Сирийскую, оказал все жестокости против христиан; многих посек мечом, других потопил в протекающей там реке. Прибывши же в Эдессу, он поступил еще хуже, приказавши наместнику Модесту запереть в церкви святого Фомы множество православных и перебить до одного. Увидевши, как одна женщина тащит свое де-{46} тище туда же на смерть, Валент устыдился и остановил дальнейшее злодеяние, в чем нельзя не видеть перста Божия. Евсевия же Самосатского изгнал он во Фракию: святой муж добровольно вышел из города, последовал за гонителями несмотря на противодействие народа, и тем возбудил большое во всех удивление. На место его ариане посадили некоего Евномия, ревностного арианина, с которым, однако, никто из самосатцев не сообщался. Мывшись однажды в бане, он приглашал и народ мыться вместе с ним, но никто не пошел туда; пока не спустили воды из купальни, в которую вошел Евномий, и не наполнили ее другою. Они говорили, что первая вода осквернена Евномием. Увидев к себе столь непримиримую ненависть, он бежал из города. В Каппадокии Валент тоже старался отдать арианам церкви, мстя за сопротивление, которое оказал ему тут Василий Великий, бывший тогда пресвитером великой Кесарийской церкви, возбудивший и самого епископа Евсевия к ревности по православию, чтобы не уступать нечестию Валента.

В сем году, во время пребывания Валента в Антиохии, схвачены были некоторые злоумышлявшие против него; они истреблены как скопище нечестивых, потому что начали было действовать посредством гаданий и жертв. Когда много подвизавшийся и много пострадавший Афанасий представился ко Господу после сорокашестилетнего епископства своего, из коих целых сорок лет провел терпя гонения за благочестие, то престол его занял было Петр, которого, однако, ариане изгнали при помощи Магна, казначея царских сокровищ, и на его место поставили Луция. При сем много православных мужей, жен и дев безбожно подвергнуто было истязаниям, в которых некоторые и скончались. Изгнанный Петр бежал в Рим к Дамасу, единомыслящему в учении, описавши наперед в послании своем все жестокости, учиненные арианами в Антиохии. В том же году, после благочестивой кончины Евсевия, Василий Великий поставлен был епископом Кесарийским.

В сем году после Авксентия вступил в управление Медиоланскою церковью Амвросий таким образом: народ при выборе {47} епископа волновался, почему Валентиниан, случившийся в ту пору тут, поручил Амвросию, как начальнику той стороны, остановить этот мятеж. Он был еще не крещен, но вполне человек справедливый, смело обличавший самых высших начальников, если они делали что либо несправедливое. Когда народ поуспокоился, то единогласно избрал епископом Амвросия. Услышав это, Валентиниан тотчас повелел крестить Амвросия, приобщить св. таинств и рукоположить в епископы, принося торжественно благодарение Богу так: «Благодарю тебя, Господи, Вседержителю и Спасителю наш, что ты поручаешь и души тому именно мужу, которому я вручил было охранение телес, и что ты оправдал мой выбор». Между тем Луций в Александрии, опираясь на ариан, много производил зла: они пели демонские песни в церкви Феоны, приводили в нее плясавиц, обнажали девиц и, ругаясь над ними, водили их по городу и производили все неистовства, причем некоторые поплатились жизнью, а огорченным родителям отказано было в самом погребении их. Даже ввели в самый алтарь отрока для мерзейшего студодеяния. Так как весь Запад исповедывал единосущную Троицу, то православные упросили Валентиниана позволить составить собор в Иллирике, на котором и подтвержден был Никейский символ веры, Валентиниан отправил повеление к епископам Азии, Фригии и всего Востока, приказывая им пребывать в постановлениях собора, причем называл разделяющими его мнение как брата Валента, так и сына Грациана. Тогда же, по настоянию Василия, Мелетия и прочих защитников благочестия, Григорий Богослов занял константинопольский престол, и если бы он не поспешил своим учением, то весь город заразился бы ересью Ария и Евномия, потому что они овладели было всеми уже церквами, кроме церкви мученика Анастасия, и имели епископом своим Димофила. В это же время всюду славились Григорий Нисский и Петр, братья Василия, Оптим в Писидии и Амфилохий в Иконии. Валент отправил в изгнание Варса, епископа Эдесского, и Пелагия Лаодикийского, как защитников православия. Валентиниан порицал брата Валента за его злочестие и отказал ему в помощи против готфов, говоря: «Несправедливо было бы помогать человеку, восстающему на Бога».