— Век живи — век учись, — остаётся только присвистнуть.

Я этого момента вообще в упор не понял.

_________

На медицинской комиссии многолюдно было только в приёмной.

В самом здании, специально отведённом для всевозможных видов тестирования, согласно целому ряду регламентов, обеспечивались тишина и порядок.

Невысокий парень, получивший уже в регистрационном комитете бейдж участника Турнира, мазнул пальцем по сканнеру на входе и придержал открытую дверь, пропуская впереди себя маленькую светловолосую девочку с голубыми глазами.

Кто-то незнакомый с этой парой близко мог бы предположить в них брата и сестру, уж слишком ненаиграны были неуловимые интонации в их общении. Однако из толпы друзей, родственников и просто сопровождающих, не допускавшихся внутрь медицинского сектора огромного комплекса олимпийского класса, раздались отдельные голоса:

— Хаас. Вон та девчонка — младшая Хаас, Анна.

— Она участник?!

— Нет, что ты… секундант, читай в программе…

Следом за девочкой по фамилии Хаас в двери вошла большая собака бежевого окраса, ведомая самой Анной на поводке. На морду собаки, в соответствие с недавними изменениями столичного муниципального законодательства, был надет жёсткий фиксирующий намордник, а на лапы — специальный мешочки, скрывавшие когти.

В тот момент, когда Хаас и её подопечный участник входили в здание, из него же выходил высокий брюнет, в котором многие легко узнавали представителя одного из столичных кланов.

Спутник Анны Хаас чуть замешкался, пропуская вперёд саму девочку и её собаку.

Выходивший брюнет, сопровождаемый кем-то из секундирующих родственников (судя по внешности и одежде), не сбавляя хода, столкнулся с субтильной представительницей юридического клана. За счёт большей массы, он сбил её с ног, весело хмыкнув:

— Аккуратнее! Смотри под ноги!

Вскинувшийся пёс глухо зарычал, дёргая поводок из рук хозяйки и, несмотря на намордник, бросаясь на обидчика.

В следующий момент водная плеть, соткавшись за доли секунды из воздуха, аккуратно отделила голову пса от туловища.

— Сюда раньше с собаками не пускали, — осклабился брюнет, переступая через тело собаки и весело глядя на ворочающуюся у стены девчонку.

_________

Разговор двух неустановленных абонентов.

Запись с коммутатора спецсектора военной полиции.

— …господин подполковник. Извините, что тревожу, нештатная ситуация. Вы говорили в таких случаях всегда звонить вам.

— А что случилось? Алекс, да, внимательно вас слушаю?

— Господин куратор, я только что убил человека при входе на медицинскую комиссию. Инцидент произошел из-за немотивированного нападения на Анну Хаас и на её собаку. Собака нападавшим убита первой, я действовал в рамках самозащиты.

— Так, дайте сообразить… Ладно, я вам всё, что думаю, потом выскажу… Вам известно, кем был убитый? Второй вопрос: какой помощи прямо сейчас хотите лично от меня?

— Анна говорит: если вы оформите собаку, как служебную по министерству обороны, это автоматически решит все мои юридические проблемы здесь.

— Но оформлять нужно задним числом, правильно понимаю? — Не дожидаясь ответа, человек на другом конце провода продолжает. — Электронный паспорт собаки мне где взять? Так, сейчас… комм возьму…

— Прямо сейчас отправляю на ваш личный комм… Червяк ползёт, жду; отсюда связь плохая… Вот, прогрузилось!

— Ну ничего себе… Вы как будто заранее год готовились, что этого пса у вас убивать будут… Извиняюсь, если Хаас нас сейчас тоже слушает. Когда вы на него успели полный пакет документов сделать?!

— Это была любимая собака Анны. Они с ней одно время… — Говорящий из полицейского сектора осекается и что-то недоговаривает. — Господин подполковник, она вот прямо сейчас спрашивает: можете ли вы помочь? Если да, то через сколько времени? От этого просто зависит какая-то её позиция по приезде штатного дознавателя.

— Передайте Анне, что с её стороны было очень любезно запастись документами, — сварливо говорит тот, кого называют подполковником. — Сейчас… Так, паспорт собаки внесён в вашу личную карточку, с первого числа сего месяца. Алекс, если делать быстро, я не смогу его оформить на Анну: её куратором я не являюсь, в отличие от вас. Доступа к редактированию её дела не имею. Зарегистрированная на вас собака годится для её позиции у дознавателя?

— Да, спасибо огромное! Она говорит, что всё идеально! Она видит статус через систему! Собака тоже сотрудник Министерства!

— Алекс, Вы не ответили… Кем был убитый?

— Хаас говорит, какой-то клановый из Столицы, какие-то их старые дела. Вроде как они защищали в суде у нас в муниципалитете тех, кто с этими длинными за какую-то лицензию спорил. Он её увидел — и решил по мелочи оттопыриться..

— Слушайте, я спросонья не соображу. А каким образом вы не под арестом? Вас что, отпустили после всего по городу гулять?!

— Нет, не отпустили. Доставили в специальный сектор военной полиции и заблокировали внутри этого сектора.

— Уже боюсь дальше спрашивать… Что, прямо вместе с вашей подругой? Представляю, что её родитель потом заявит…

— Да, вместе с ней. Она сказала, что она мой законный представитель по целому ряду дел против государства, дела в производстве. Государство не только в муниципалитете, а в том числе и по Федерации. И что если не прибудет какой-то хрен из Юстиции по несовершеннолетним, уполномоченный на какие-то действия именно в нашей ситуации, я не понял деталей… то она их всех сожжёт вместе со спорткомплексом, не отходя от кассы. До кого дотянется. Ещё концентратор им на себе показала; помните, я ей дарил?

— М-да… а охрана где была? Там же очень неплохая охрана?! Как раз на такие случаи, когда одарённые берега теряют?!

— Так я стоял рядом. Охрана ей ничего сделать не успела…

— М-да… Стоп, Алекс. Ещё раз. Так а как вы из закрытого сектора, будучи задержанным, сейчас мне звоните?! — искренне недоумевает подполковник.

— А тут какой-то капитан дежурный из военной полиции… я при задержании отказался говорить на Всеобщем. Потребовал переводчика с португальского, типа, других языков не понимаю. Вот этот капитан мне права на нашем языке зачитывал и первичный опрос делал по поводу происшедшего. А я ему сказал о Жойс и о её двести тринадцатой горнокопытной. Сказал, кто мы друг другу. Он мне после этого армейский комм оставил и сказал, что изымать не будет. Ещё собаку, сказали, никому не отдадут. В смысле, тело. А то вроде уже и гражданская полиция из Столичного муниципалитета приезжала, права качать.

Глава 30

Что идущий нам навстречу дебил имеет достаточно недружественные намерения, лично я видел ещё с десяти метров, даже сквозь стеклянные двери.

Против меня сработал стереотип: за все эти месяцы наших с Анной совместных похождений где бы то ни было, особенно в Корпусе, девять раз из десяти агрессия была направлена в мой адрес, а не в её.

Вот я по инерции и ждал, планируя: сейчас Хаас проходит в двери; с собой заводит собаку и делает пару-тройку шагов по коридору. Через две секунды она вообще минует этого типа и его дядю, оставляя их за своей спиной.

Я, соответственно, встречаюсь с ними в районе дверей. Если он начнёт быковать прямо сейчас, думал я, то вытаскиваю его на улицу, хоть и продергивая на себя за руку; и уже на улице разбираюсь. По обстоятельствам. Заодно, в плюс нам с Хаас идут независимые и незаангажированные свидетели, числом на сотни.

Вышло с точностью до наоборот.

Вначале здоровенный дебил сбил с ног Анну. А пока я дооткрывал двери, чтобы войти, он ещё и убил собаку.