Когда-то Симон Вейзель уехал отсюда, но сердце по-прежнему напоминало о черте, которую нельзя было переходить... Он перешёл! Понимая, что никакой черты нет, кроме как для тех, кто хочет быть первым.
Разумеется жить в ста километрах от столицы без остановок поездов дальнего следования, где на одного еврея приходится восемьдесят тысяч неевреев - это в порядке "вещей-в-себе", хотя жизнь уже успела научить Симона, что не следует думать будто кто-то кому-то может принадлежать. А тот, кто все-таки принадлежит - просто обманывает сам себя.
"Обманывает ли он себя в этот раз?" - думал Симон, возвращаясь в Москву после сорока дней, проведенных в лыжном походе и сорока дней в Архангельской больницы. - "Вещь-в-себе" - это даже неточный перевод, у Канта - "ding an sich" - "вещь сама по себе". То есть в целом мысль несколько проще: вещь как она есть, а не как ее воспринимают. Как например Бога..."
Их открытого окна доносится обьявление диспетчера на вокзале:
"Уважаемые пассажиры! Отправление... поезда номер ...задерживается. Следите за нашими дальнейшими объявлениями! Приносим Вам свои извинения за доставленные неудобства!"
Отправление для кого-то отменяется! Город, как мужчина, который кладет женщине руку на плечо или обнимает за талию, и это значит - он боится её потерять или не хочет, чтобы она уходила... В любви нужна драматургия!
... Промелькнули последние буквы "... О В" названия станции и конец "Земли", на которую двадцать лет не ступала нога Симона Вейзеля. Он продолжил размышлять:
"В целом же суть идеи" Вещь-в-себе" заключается в следующем: Кант предполагает, что вещи, которые мы воспринимаем - это лишь одна сторона вещи, своего рода верхушка айсберга, под которым он встретил месяц назад Бога. Но то, что выходит за их пределы - выступает не более чем, мысленной конструкцией предполагаемого существующего. Может, потому и справедливо уточнение Аристотеля: "ведь в душе находится не камень, а форма его"?
Но были и айсберг и Бог..."В пути, на ночлеге, Господь встретил Моисея и собирался убить его. Но Циппора взяла острый каменный нож, обрезала крайнюю плоть сына и коснулась ею ног Моисея. - Ты жених крови для меня, - сказала она. Тогда Господь отступил от него".
В Москве его встретит Ципа и брат. Отпросились оба на работе. Он уже месяц не видел никого из них.
" Тогда Господь отступил от него. ("Жених крови" - так Ципора говорила про обрезание.) Господь сказал Аарону: - Иди в пустыню встречать Моисея. Он пошел, встретил Моисея у Божьей горы и поцеловал его".
-- Слава Богу живой вернулся! - обнял его Борис.
-- Слава Богу ни рук ни ног не ампутировали! - обняла и поцеловала Ципа.
"Услышав, что Господь позаботился о них и увидел их беду, они склонились и восславили Его".
В голове Симона - после лечения и безболивания наркотой - бардак.
-- Ну, всё. Теперь вы дальше сами тут. Возьмите такси, а я возвращаюсь на работу. Поезд итак опаздал на сорок минут. - попрощался, Борис.
"После этого Моисей и Аарон пришли к фараону и сказали: - Бог евреев явился нам. Отпусти нас на три дня в пустыню принести жертвы Господу, нашему Богу, чтобы Он не наказал нас мором или мечом. Царь Египта ответил: - Моисей и Аарон, зачем вы отвлекаете народ от работы?"
-- Да-да, Боренька. Спасибо тебе. Мы дальше уже справимся сами. Слава Богу он дома. Живой!
-- Смотри больше не отпускай его никуда. И не соглагайся, если будет переубеждать. А то согласная-несогласная... - Борис помог донести вещи до стоянки такси и побежал в сторону метро...
Он, будучи учителем русского языка и литературы в школе, называл Ципу в шутку "Согласная, гласная, согласная, гласная" согласно фонетическому разбору имени Ципа:
Оно состоит из 4 букв.
Ц - твердая глухая согласная
И - гласная
П - твердая глухая согласная
А - гласная.
А, вообще, имя жены Симоны образовалось от еврейского tsipor и в переводе означает - птица.
Птица?.. Орнитолог Симон Вейзель познакомился с редактором своей научной статьи по специальности "Биологические науки" десять лет назад. Это была редакция журнала "Современная орнитология".
-- Симон Вейзель. К вопросу о внегнездовых перемещениях белых чаек Pagophila eburnea, - прочла она название протянутой им статьи.
-- А как вас зовут? - поинтересовался Симон.
- Ципора. Или просто Ципа, - представилась она.
Как и брат Борис она закончила Педагогический, но никогда не хотела работать в школе.
-- Просто "Ципа" - не получается, - засмеялся в тот день Симон. - Ципа - это птица. Птица - это теплокровное яйцекладущее, простите, животное...
-- Согласная, - ответила она.
Она никогда не хотела отпускать его в лыжный поход.
-- Несогласная, - смеялся Симон в ответ. - Нет такой буквы.
Ципа, вообще, оказалась вещью как таковой, вне зависимости от восприятия Симона. А их имена оказались и вовсе не совместимыми.
Борис говорил:
-- Совместимые с именем Ципа еврейские имена: Натан, Исаак, Ахаз, Еремей, Зевин, Иезекииль, Иеремия, Иоиль, Иосия, Ыбрай, Иисус...
-- А Симон?
-- Нет.
-- Насрать. А Иисус? Это, вообще, еврейское имя? - удивился тогда Симон.
-- Нет. Надо сказать, что в то время не было такого еврейского имени - Иисус. Когда в еврейской семье Йосэфа и Мириам родился мальчик, его, само собой, назвали еврейским именем - Иешуа. Просто, мы имеем дело с греческим написанием еврейского имени, которое с греческого никак не переводится и по-гречески ничего не значит. А вот "Иешуа" - это сложное еврейское имя, состоящее из двух частей, и переводится с иврита, как "Спасение Бога".
