Можем ли мы признать, что это мы питаемся от милостей Владыки, а не Владыка от наших налогов. Мы обязаны отдавать ему всё, и с благодарностью довольствоваться тем, что он нам даст от своей милости. Когда архиерей посещает приход, мы должны «поспешить» отдать последнее, чтобы достойно встретить в лице епископа самого Спасителя. Подобно той вдовице, которая «поспешила» приготовить последнее, в ущерб себе и своим детям, дабы принять пророка Божьего Илию. В этой «поспешности» встретить человека Божьего, а тем более образ Самого Бога в лице архиерея, и проявляется, согласно святителю Иоанну Златоусту, наша добродетель и богоугождение. Кто же восполнит нам наши убытки? А Кто всегда их восполнял? Кто напитал вдовицу, принявшую пророка Илию, Тот и нам через благословение архиерея подаст всё необходимое. Если мы в эту истину не верим, то верующие ли мы?
Священники пытаются обосновать позицию: Если для нас, православных, священноначалие есть образ Божий, если мы в его власти чтим власть Самого Христа, то как мы можем требовать отчета от архиерея, которого именуем Владыкой из-за власти «вязать и решить» нашу посмертную участь? Сегодня поселилась боязнь, что священноначалие нас может обмануть или предать. Но разве не свидетельствует эта подозрительность о нашем неверии, что Бог в Церкви? Как не может быть тело без главы, так и не может быть Церковь без Бога. А епископская власть для Церкви, согласно нашей вере, имеет такое же значение, как «дыхание для человека и солнце — для мира». Кто может осуществлять контроль и «ограничивать произвол» первосвященников? Согласно православной вере негоже забывать, что пределы власти епископа в Церкви определяет только Христос.
Многие идеологи православия считают, что именно рабское сознание дает возможность нам правильно относиться и к часам Патриарха (если таковые вообще существовали), и к дорогим иномаркам священноначалия. Для раба престиж Господина — это его личный престиж. Вероятно, что для христианина должно быть унизительным, что у архиерея машина хуже, чем у светских правителей. Лучше ходить самому пешком, чем видеть Предстоятеля Церкви ездящим на трамвае (как, например, ныне почивший Патриарх Сербский Павел).
Может быть, пора нам озаботиться вопросом о рабском сознании? Если мы христиане, то должны мыслить и действовать так, как вели себя и мыслили истинные рабы Божии святые угодники, на которых христиане призваны равняться. Возможно, что именно в оскудении рабства Божия причина упадка нашей личной веры и религиозности нашего народа. Отсюда так много разочарований и безответных молитв. Отсюда так мало чудес и много лжестарцев...
А как относиться к безбожным делам современных правителей? Надо ли им тоже рабски повиноваться? Нет, ведь есть примеры жития мучеников. Когда повеления начальствующих над ними касались их веры, тогда христиане отбрасывали все свои статусы и привилегии и шли на мученичество, обличая безбожие царей и властителей. Не так ли и мы должны слушаться и почитать наших начальствующих, правителей, священноначалие до тех пор, пока их повеления нас не склоняют к отступничеству, ереси и греху. Потому что мы, как рабы Божии, проявляем послушание властям ради Бога, а не ради самих властей.
Способны ли современные христиане услышать голос Божий? Есть сомнения. Потому что многие ищут не Божьего, они ищут своего. Кого нынче не хватает в Церкви? Тех, кто готов слушаться. Послушание — это добродетель рабов, которая дает возможность услышать Бога.
О ЦАРЕБОЖЕСТВЕ
«Царебожие» — это Псевдоправославная концепция, которая доктринально объединяет несколько общин, находящихся как внутри Русской Православной Церкви, так и за ее пределами.
Чтобы понимать, что это за доктрина и почему она была осуждена как ныне покойным патриархом Алексием II, так и нынешним предстоятелем Русской Православной Церкви патриархом Кириллом, нужно разобрать особенности канонизации царя Николая II, вокруг которого всё это «царебожие» и сформировалось. Первыми царскую семью еще в 1981 году канонизировали в РПЦЗ, и только в 1992 году Архиерейский Собор Русской Православной Церкви поручил синодальной комиссии по канонизации изучить документы на предмет возможного прославления царской семьи в лике святых.
При этом «народное почитание» императорского семейства имело место и раньше. В эмиграции с 20-х годов прошлого века уверенно говорили об «особой роли жертвы царя и его семейства». И к моменту поручения Архиерейского Собора семья Николая И уже расценивалась как местночтимые святые в ряде епархий РПЦ.
История с «окончательной канонизацией» в 90-е годы была сопряжена с широкой общественной полемикой, в том числе в церковной среде. И в итоге акт канонизации, увидевший свет в 2000 году, вызвал колоссальный резонанс. В том числе потому, что часть клира и мирян решили, будто канонизировать царскую семью как страстотерпцев недостаточно (из этого сообщества впоследствии и вышли группы «царебожников»), Напротив, часть православных считали канонизацию как минимум преждевременной.
По итогам изучения документов синодальная комиссия РПЦ МП постановила:
«В жизни Николая II было два неравных по продолжительности и духовной значимости периода — время царствования и время пребывания в заключении. В первом периоде (пребывания у власти) комиссия не нашла достаточных оснований для канонизации, второй период (духовных и физических страданий) для Церкви является более важным, и поэтому она сосредоточила своё внимание на нем».
Причины того, почему в периоде царствования комиссия не нашла оснований для канонизации, более-менее очевидны. Здесь и роль Григория Распутина, которого ряд современных богословов прямо называют «хлыстом» (православные, в том числе и канонизированные позднее, современники Распутина тоже отзывались о его фигуре крайне негативно), и в целом слабая и невнятная политика, и, главное, сам факт отречения. Но его путь после отречения не вызвал сомнений, что это путь страстотерпца, ни у синодальной комиссии, ни у Архиерейского Собора, который в 2000 году причислил царскую семью к лику святых. Правда, даже на самом Соборе ныне покойный митрополит Нижегородский Николай (Кутепов) высказался против канонизации, обвинив Николая II в государственной измене:
«Когда все архиереи подписывали канонизационный акт, я пометил около своей росписи, что подписываю все, кроме третьего пункта. В третьем пункте шел царь-батюшка, и я под его канонизацией не подписывался... Он государственный изменник. Почему? Ему было вручено всё для правления... Практически он, можно сказать, санкционировал развал страны. И в противном меня никто не убедит. Что он должен был делать? Он должен был применить силу, вплоть до лишения жизни, потому что ему было всё вручено. Он счел нужным сбежать под юбку Александры Федоровны. Ну, извините!».
Меж тем никуда не делись и те, кто посчитал причисление царской семьи к лику «всего лишь» страстотерпцев недостаточным. Страстотерпцы в православной традиции — это те, кто понес мучения от других людей и принимал невзгоды со смирением, но при этом от них не требовали отречения от христианской веры. Ряд консерваторов выступали за то, чтобы царскую семью канонизировали и как «благоверных». Но Николай II на момент смерти отрекся от престола, а «благоверные» — это святые монаршего рода.
Богословствование «православных монархистов» продолжало развиваться, и появился новый термин — «царь-искупитель». По мысли «царебожников», это тот, кто своей смертью отдельно искупил грехи русского народа, а главный грех — это, собственно, отказ от царя и монархии. В этом вопросе «царебожники» ссылаются на клятву, принесенную на Земском соборе 1613 года Михаилу Романову и всем его наследникам, и утверждают, что русский народ и Православная Церковь нарушили эту клятву в 1918 году. Потому теперь от всех православных клириков и мирян требуется принести «соборное» или «всемирное» покаяние за смерть царя и его семьи. Со своей стороны богословы указывают на логическую нестыковку в этом учении «царебожников»: если царь уже «искупил» этот грех, то в чем же, собственно, каяться?
