— Он будет зол. — Останавливается Оливер, смотря мне в глаза. — На меня, а не на тебя.

— Ты не боишься, что это разрушит вашу дружбу? — Шепчу я.

Дыхание, которое он выпускает, обдувает мои губы. Он пахнет мятой — мятными леденцами, которые постоянно сосет.

— Как ты думаешь, почему я так долго держал это в себе, Элли? — Говорит он тихим голосом, оставляя поцелуй на одной стороне моего рта, а затем на другой.

 Закрываю глаза, наслаждаясь ощущением его мягких губ на мне.

— Думаю, мы должны подождать еще немного, — говорю я наконец.

Оливер отступает и смотрит на меня, ожидая объяснений. После нескольких ударов я открываю рот, чтобы высказать свое мнение, но снова закрываю, когда его телефон вибрирует. Он отвечает, говорит ресторану, что скоро будет.

— Придержи эту мысль, — говорит он, постукивая по кончику моего носа, прежде чем выйти. Я откинулась на сиденье и сделала глубокий вдох. Как мне объяснить все, что я чувствую? Не уверена, что смогу выразить это словами. Помню только то, что все говорили, когда мы с Уайтом начали встречаться. Их неодобрительный шепот становится криком в моей голове, когда я сижу тут, задаваясь вопросом, ожидает ли нас с Оливером такая же судьба. Уайт был просто случайным для всех. Оливер — наша семья. Я не сомневаюсь, что Виктор будет считать наши отношения кровосмесительными, хотя у нас нет никаких связей. Смотрю, как Оливер возвращается к машине с сумкой в одной руке и телефоном в другой. У него тревожный взгляд на лице.

— Все в порядке? — Спрашиваю я, когда он садится и закрывает дверь.

— Да, мне пришлось позвонить в больницу и проверить пациента, — отвечает он, поджав губы.

— Кто-то, кого я знаю? — Задаю ему очередной вопрос, затаив дыхание, когда он не сразу отвечает. Не знаю, что бы сделала, если бы что-то случилось с одним из детей, которых я так люблю.

— Нет. Это один из моих малышей.

— Я не знаю, как ты это делаешь, — шепчу я.

— Иногда и я тоже, — тихо говорит он, вздыхая. Оливер громко хлопает в ладоши, заставляя меня подпрыгнуть на своем месте и посмотреть на него. Он усмехается, глядя на мое лицо.

— В последнее время тебя действительно легко напугать.

Пытаюсь скрыть свою улыбку, отводя взгляд в сторону, когда он начинает ехать.

— Ты так и не ответила, почему хочешь подождать, — говорит он, как только мы выезжаем на дорогу.

Я вздыхаю.

— Просто хочу оставить это немного при себе.

— Ты хочешь, чтобы я был твоим грязным маленьким секретом, — говорит он с волчьей усмешкой.

— Я этого не говорила.

 Он пожимает плечами.

— Я не против этого. Мне нравится быть грязным маленьким секретом.

Каждый раз, когда он говорит грязный маленький секрет, что-то внутри меня шевелится. Каким-то образом Оливеру удается сделать так, чтобы все звучало сексуально.

— Я не говорю, что не хочу, чтобы кто-то знал, потому что мне стыдно или еще что-то, — говорю я, чувствуя необходимость прояснить это.

Он заезжает на парковку пляжа 1000 шагов и улыбается, когда выходит из машины, чтобы открыть мне дверь. Как только я выхожу, он открывает багажник и берет пару пляжных полотенец.

— И часто у тебя такие пикники? — Спрашиваю я, поднимая бровь и протягивая руку за полотенцами.

Оливер смеется, качает головой и обнимает меня.

— Только с женщинами по имени Эстель.

— Я могу думать о нескольких Эстель, — говорю я, слегка отталкивая его от себя и изображая гнев.

Он кивает головой, все еще улыбаясь.

— Я могу думать только об одной, с которой бы прибегнул к японской еде и взял на пляж, не требуя, чтобы она оделась в бикини.

Поджимаю губы и иду к лестнице.

— Это значит, что тебе не нравится видеть меня в бикини?

Мы идем вперед, пропуская людей, уходящих с пляжа, и Оливер наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо.

— Ты прекрасно выглядишь в бикини, но лучше выглядишь голой, на моей кровати и с раздвинутыми для меня ногами.

Я внезапно останавливаюсь, держась за стены рядом со мной. Рука Оливера обхватывает мою талию, чтобы мы не скатились вниз по девятьсот ступеням, которые нам еще предстоит преодолеть. Поворачиваюсь в его руке и поднимаю голову, чтобы посмотреть на него.

— Ты должен держать такие комментарии на публике при себе, — говорю я.

Он прикусывает нижнюю губу, пытаясь сдержать улыбку.

— Почему? Потому что тебя это возбуждает и беспокоит? — Спрашивает он, опуская лицо, когда я киваю. Он проводит кончиком носа от моей челюсти к уху в медленной ласке, вдыхая меня при этом.

— Что, если я скажу тебе, что хочу тебя таким образом?

— Почему ты хочешь сделать это со мной, когда мы собираемся поесть на общественном пляже? — Шепотом спрашиваю я, уткнувшись ему в шею.

 Он смеется.

— Может быть, мне нравится знать, что я получу тебя.

— Ты и так получаешь меня, — говорю я, наклоняясь, чтобы получше рассмотреть его лицо.

Его зеленые глаза мерцают.

— Может быть, я хочу, чтобы ты умоляла меня отвезти тебя в мой дом, — говорит он низким голосом, пробегая рукой под моей рубашкой. Я делаю глубокий вдох, мои глаза расширяются, когда смотрю на людей, идущих мимо нас, вверх и вниз по лестнице.

 — Оливер, — предупреждаю я.

— Эстель, — говорит он, подражая моему голосу, когда его рука поднимается к моей грудной клетке и останавливается там, прямо под моей левой грудью.

— Ты хочешь вернуться домой? — Спрашиваю его прерывисто.

Губы Оливера слегка раздвигаются, когда он медленно качает головой. Когда он смотрит на меня так, как смотрит сейчас — как будто это первый раз, когда он видит меня, как будто я самая очаровательная женщина, на которую он когда-либо смотрел — я таю в его руках.

 — Я хочу сделать то, что обещал, и взять мою девушку на пикник, — тихо говорит он, прежде чем наклониться ближе и обрушить свои губы на мои. Его рот прижимается к моему, двигаясь медленно. Его язык танцует с моим в медленном соблазнении — полная противоположность быстрому огню, бегущему внутри меня. При звуке свиста одного из прохожих мы отрываемся и с коротким смешком смотрим друг другу в глаза. Он проводит кончиками пальцев по моей нижней губе и улыбается.

— Давай поедим, пока суши не испортились, и мы не оказались в скорой, — говорит он, разворачивая меня и продолжая идти.

После еды мы сидим с вытянутыми ногами и наблюдаем за пляжем, полным бегунов, серферов, загорающих и туристов.

— Думаю, что я был здесь всего несколько раз, — говорит он через некоторое время.

— Да?

— Наши родители привозили нас сюда, когда мы были еще детьми. Каждый раз, когда мы приезжали, Софи закапывала меня в песок, пока однажды она не положила на меня столько песка, что я чуть не утонул в нем, — говорит он, посмеиваясь над воспоминаниями. — Мой отец был так зол на нее сначала, потому что ему пришлось быстрее меня раскапывать, но потом я был в порядке, и мы все смеялись, пока у нас не появились слезы на глазах. — Он делает паузу и вызывает у меня грустную улыбку. — Я думаю, что это был единственный раз, когда мои родители плакали от счастья. В любом случае, когда я видел.

Я придвигаюсь ближе к нему и наклоняю голову ему на плечо. Он прижимается своей головой к моей и берет меня за руку.

— Это хорошие воспоминания, — комментирую я.

— Лучшие, — отвечает он, сжимая мою руку.

На следующей неделе мы с Оливером встречаемся также. Не на пляже. Мы разговариваем, смеемся, целуемся, занимаемся любовью и шутим. Не хочу говорить, что с ним я чувствую себя цельной, но это так - с ним я чувствую себя лучшей версией себя. И думаю, что именно это всегда привлекало меня в Оливере. Я рада, что с ним мне не нужно меняться или притворяться кем-то другим. Я - это просто я, и быть мной никогда не было лучше.

Глава 31

В следующее воскресенье я отказалась идти на ужин в дом родителей Уайта. И даже не скрываю ничего от Фелисии.