– Готов?

– Так, точно!

– Гранатой-огонь! – и после броска мы так же присели на дно окопа. Взрыв и Шиша идёт к остальным, а ему на смену уже выдвигается следующий.

– Товарищ капитан, разрешите обратиться? – обратился ко мне очередной из прибывших для метания гранат солдат, рядовой Даурбеков.

– Что хотел? – ответил я, хотя уже заранее предвидел его вопрос.

– А можно будет ещё по одной гранате кинуть?

– Можно телегу с разбегу. – и улыбаясь посмотрел в его сторону. Мне определённо был симпатичен этот далеко не симпатичный, невысокий ингуш, со сшитой из лучших обезьяньих жоп рожей. Который всё время службы, старался прикидываться самой святой невинностью. Но в то же время упёртый до безобразия, если что удумает, то будет до последнего стоять на своём, не взирая на все наказания, которые могут за этим последовать. Что и произошло во время первого нашего с ним знакомства. Когда его, с ещё парочкой молодых солдат привел в роту для продолжения службы старшина, то я в это время занимался в спорт кубрике, который был организован силами роты. Были там и груши с перчатками, маты для борьбы, ну и конечно же несколько штанг с гантелями, которые мы сами сварили из различного хлама. Так вот этот “перец”, сразу же начал качать права, что ему это нельзя, вот это он не хочет и делать не будет, а тут ему вообще вера не позволяет выполнять женскую работу. Пришлось его задёрнуть в спорт кубрик, и уже там на равных, объяснить ему, что всё он хочет, и вера его совершенно здесь не причём, что она даже совсем не против, если он возьмёт в руки половую тряпку и наравне со всеми будет мыть за собой полы, или наводить порядок в казарме. После проведённой с ним воспитательной работы, он в корне поменял свою точку зрения и стал чуть ли не образцом для подражания.

– А Машку за ляжку, её ведь тоже можно. – решил Даурбеков блеснуть своим остроумием.

– Нет в твоём случае, исключительно только козу на возу, на большее пока ты не тянешь. А будешь много разговаривать, у старшины роты, после отбоя, на вечерний сеанс, очки принимают к себе всех желающих. – после такого он сразу стал серьёзным, хотя по нему и было видно, что так и хочет ещё что-то сказать. И чтоб он не мучился, я решил всё же ответить на его вопрос. – После того, как все откидают по гранате, я решу, кто будет бросать дополнительно. – это его приободрило, и он сразу же просиял во все свои тридцать два корявых зуба. – Ты эту сперва брось, а потом о второй думать будешь. Понял меня, а теперь приготовься.

Даурбеков бережно достал гранату с запалом, и начал медленно её вкручивать. Я ему не мешал, видя, что он хоть и волнуется, но всё делает правильно.

– Гранатой-огонь. – скомандовал я, когда со снаряжением гранаты было покончено.

Солдат рванул кольцо и бросил гранату, продолжая стоять на месте, и провожать её долгий полёт внимательным взглядом.

Я без лишних слов пнул его под коленку и повалил на дно окопа, и только я упал на него с верху, как тут же раздался взрыв.

– Нет Даурбеков, ты не Страшила Мудрый, ты Мудила Страшный! – поднимаясь из окопа выговорил я ему. – Бегом на исходную к командиру взвода за ещё одной гранатой, и через одного человека обратно ко мне.

На смену ингушу прибыл дагестанец, а точнее даргинец, рядовой Гусейханов. С моей ротой по количеству разномастности национальностей, во всей части могла поспорить только ещё одна отдельная рота, химиков, или как мы все их называли, дустов. Там-то понятно, их командир сам был кумыком, родом из Дагестана, и всех своих соплеменников сразу же ставил на место. Но, а вот почему их в приказном порядке закидывали ко мне? Я конечно имел на этот счёт свои, кое-какие соображения, но это были лишь чисто мои догадки. Вероятно, потому, что для меня не было совершенно никакой разницы, русский ты или азербайджанец с евреем или чеченцем. Главное, чтоб человек был порядочный, ведь моральные уроды есть среди всех национальностей. А вот у меня в роте, Родину я заставлял любить всех одинаково, если пахать, то пашут все наравне не взирая на возраст и национальность, если же нет, то и балдеют тоже все вместе.

– Готов?

– Тах, тохчно!

– И когда ты только по-русски говорить научишься? Ладно, огонь!

Граната полетела в мишень, а мы нырнули в окоп. Прошло пять секунд, а взрыва всё не было. Прошло ещё какое-то время, по-прежнему тишина.

– Покажи кольцо. –сидя на дне окопа потребовал я. Рядовой протянул мне кольцо удерживающее чеку. С ним было всё в порядке, не деформировано. Потому, что на моей памяти бывали случаи, когда в страхе их дёргали с такой силой, предварительно не разогнув удерживавшие его усики шплинта, что оно попросту разгибалось, оставив тот на своём месте, что мешало срабатыванию запала. Это только в кино, для красочности и крутизны, бравые парни, кольцо гранаты рвут зубами, на практике же, если так поступить, то вместо кольца можно вырвать себе не только все зубы, но и всю челюсть в придачу.

– Где шплинт? – спросил я, который должен был остаться болтающимся на кольце, но его там не было.

– Кахой шплинх? – пробулькал он, потому что его выговор оставлял желать лучшего. – Нэ бэла нэчэго.

– Сиди здесь и не высовывайся. – а сам выпрыгнул из окопа и пошёл в сторону мишени, примерно помня куда полетела граната. Я вовсе не был бесстрашным, и прекрасно осознавал, что так делать нельзя. Что сперва нужно закончить все стрельбы, удалить весь личный состав на безопасное расстояние, и уж потом, принимать меры к поиску и уничтожению неразорвавшейся гранаты. Но была вероятность, что потом мы её попросту не найдём. И по закону подлости, это сделает какой-нибудь недалёкий дебил, который решит оставить её у себя, и тогда точно ничего хорошего из этого не получится.

К моему счастью, я нашёл её сразу. Она была там, где я и предполагал. Присел рядом с ней на корточки и внимательно её осмотрел. Граната была в полном порядке, даже чека была на своём месте. Недолго думая я взял её в руки и пошёл с ней обратно.

– Ты как это умудрился порвать кольцом ушко шплинта?

– Нэ знаю, я сдэлал всё как учили.

Я зажал чеку и аккуратно вынул шплинт с обратной стороны запала. После чего сам бросил гранату. – Ложись! – на этот раз всё вышло как надо и граната сработала. – Иди давай обратно в строй, мужчина гор. – Гусейханов хотел было, что-то сказать, но видимо последняя фраза ему сильно понравилась, и он словно “арёль”, полетел на исходную, к остальным.

На смену прибежал сияющий Даурбеков. – Я готов. – ещё не запрыгнув в окоп, прокричал он.

– Спокойней, давай сперва на огневой рубеж своё тело доставишь, а уж потом докладывать будешь. – тот скоро спрыгнул вниз. – Приготовься. Так, хорошо. Помнишь свою прошлую ошибку? – тот кивнул. – Тогда огонь! – граната летит к цели, а мы с ним падаем на дно окопа. Раздаётся взрыв. – Можешь же, когда не тупишь. Результат отлично, давай следующего. – пока он бежал к смене, меня почему-то не покидала мысль, что этот хитрый жук, специально включил дурака, и сделал всё именно так, чтоб я дал ему вторую гранату.

Метания гранат с сапёрным взводом почти завершились, оставались последние четверо. Но зато, как я и предполагал, каких? Лучших из лучших, просто Угроза Нато, с большой буквы. Вот увидит таких воинов наш потенциальный противник, и расплачется от жалости, сразу же передумав с нами воевать. Командир взвода, старший лейтенант Куруч, специально приберёг их напоследок.

Испытывать страх, когда держишь в руках боевую гранату, это нормальное явление. Просто по кому-то это заметно, а по кому-то нет. Но тот, кто сейчас со мной находился в одном окопе, был несомненным лидером по дрожанию, среди всех мною виденных ранее.

– Кривенко, не суетись. – видя, как ещё только потянувшись к подсумку, у солдатика уже затряслись руки. – Медленно взял запал в левую, а гранату в правую руку. Ты ведь правша?

– Т-так, т-точно. – у него ещё и голос дрожит.

– Тогда всё верно, делай как говорю, и ни о чём больше не думай. Так, вкрутил, молодец. Теперь посмотри вон на ту мишень, видишь?