Василь же напротив был у всех на виду. Учителя ставили его в пример. В старших классах он был неоспоримым лидером, как среди местных парней, так и в отношениях с деревенскими девчатами. Ему нравились яркие цвета, и он предпочитал красные, шёлковые рубахи. Они только подчеркивали его привлекательность и неотразимость. С возрастом у него становился вспыльчивый, взрывной характер.

   - В батьку пошёл! - шептались за его спиной.

   Он никому не давал спуску. Если где-то случалась потасовка, первым зачинщиком всегда был Василь. Из драк он всегда выходил победителем. И не смотря на все его недостатки, он был всеобщим любимцем, он был широкоплечим, высокого роста, все девчата заглядывались на его статную фигуру. У него были темно- каштановые волосы и синие как озера глаза. Любая девица, заглянув однажды в эти озера, тонула в них, даже не пытаясь выплыть обратно. Василь, видя такой интерес со стороны противоположного пола к своей персоне, менял своих подружек чаще, чем рубашки. И как только они надоедали ему, хладнокровно бросал их. И те, в слезах искали утешение с другими парнями менее разборчивыми.

   После школы Василь собирался пойти на курсы механизаторов, к технике у него была особая страсть. Братья никогда не находили общего языка, у них были совершенно противоположные интересы, впрочем как и они сами.

   У Аурики не было подруг как - то не сложились у нее отношения с ровесниками. Единственно близким и дорогим человеком для неё, была бабка Марфа. Аурика прятала свои слезы от посторонних взглядов, стараясь, держатся достойно, даже когда было сложно сдерживать обиду.

   Иногда прибегая со школы, она падала перед бабушкой на колени, роняя голову ей на колени, и безудержно плакала навзрыд.

   -Бабушка милая, за что они нас так не любят, что мы им сделали плохого? Почему они нас просто не оставят нас в покое. Бабуля милая сделай, что - ни будь, пусть они замолчат. Ты же всё можешь, я знаю, - захлебываясь от слез, умоляла бабушку повзрослевшая девушка.

   -Терпи милая, терпи родная, среди них ведь не только плохие, но и добрые люди есть, их только разглядеть надо,- говорила старая Марфа, гладя по голове внучку.

   -Ну, уйдем мы в другую деревню, думаешь, там лучше будет, от судьбы разве уйдешь? Погляди, какая ты у меня ладная, может, возьмет кто за себя, а там глядишь, и детки пойдут, и наладится жизнь:- утешала внучку Марфа, - а хоть бы, завела бы подружку себе, всё ж веселее, чем одной.

   - Я ведь хотела, правда хотела бабушка подружиться с Валей Поповой, что возле фермы живёт. Думала она добрая, а она как все...

   - Это почему же?

   - Пирожок, что ты мне в школу дала, вкусный пирожок был... угостила её на переменке, сама не ела,.. а она...кинула его на землю при всех и сказала кривляясь: - Думаешь не знаю?! Отравить меня с бабкой своей решили...- так стыдно было, так стыдно, ну, вот за что нам такое?..

   - Всё наладиться милая, всё наладится, - Марфа поцеловала в макушку девочку.

   Когда девушка осторожно пыталась расспросить у бабушки о родителях, та делала вид, что не слышит, переводя разговор на другую тему, а то и срочно находила повод, чтобы отправить внучку в лес за грибами или ягодами. Дабы избежать неприятных, отзывающихся болью в сердце воспоминаний. Аурика не помнила своих родителей, да и были ли, они вообще? Мать ей заменяла природа, отца лес.

   Аурика любила любое время года, лес манил её в любую погоду. Весной, когда только пробивается травка, она собирала в лесу подснежники, помогая им, освободится от снега. Она согревала их в своих теплых ладошках, и те приветливо смотрели на неё нежно- голубыми глазками, радуя первым весенним цветом.

   Осень была волшебна своим разнообразием цвета и запахом опавшей листвы. Опавшая листва шуршала под ногами и успокаивала душу. Девушке нравилось валяться в опавшей листве и грустить с листочками, которые неохотно покидали деревья. Когда порывы ветра срывали листья, они кружились, словно бабочки, она ловила их, и когда ей удавалось поймать лист, искренне, по - детски, радовалась.

   Зима была просто сказочно - великолепна, в своем проявлении. Когда снег, белым воздушным одеялом покрывал леса и поля, он искрился на солнце, переливаясь радужным блеском и серебром, от такой красоты невозможно было отвести восторженного взгляда. Аурике нравилось ронять свое тело в глубокие пушистые сугробы, раскинув руки, и смотреть, как проплывают мимо свинцово - серые облака, предвещающие снег. Находила уединённое место вдали от людей, где любила кататься с высокой горки, когда несешься в низ, с горки, захватывает дух: ах, как приятно это ощущение лёгкого полёта. Зимой можно слепить себе снежную подругу, которой можно излить свою душу и которая молча будет тебя слушать.

   И все же лето, Аурика любила больше, потому как в летнем лесу можно было больше проводить времени. Ей нравилось ходить летом в лес, собирать грибы, ягоды и даже просто гулять по лесу. В лесу она была как у себя дома, она могла заходить далеко в лес и безошибочно находить дорогу обратно. Здесь её никто не мог обидеть, здесь она была своя. Когда она собирала грибы, казалось, что они приветственно кивают ей шляпками. Она знала лучшие грибные места. Ей нравилось прогуливаться в березовую рощу, Аурика опускалась на цветочную лужайку, раскинув руки, слушала соловья и смотрела на облака, которые быстро меняли свои причудливые формы. В лесу она чувствовала себя легко и свободно, здесь она предавалась своим мечтам. Она часами могла ходить от одной березе к другой, разговаривая с ними и жалуясь на свою нелегкую жизнь. Берёзы возмущённо шумели ветвями, а иногда шелестели листочками, как бы шушукаясь между собой. На березовой поляне, спелая земляника выглядывала из - под маленьких, пушистых кустиков, хитро подмигивая девушке.

   По- утрам девушка, бегала босая по летним лугам, влажным от росы. Аурика подставляла своё юное гибкое тело ветру, или под струи тёплого, летнего дождя, и те ласкали её, словно возлюбленную. А ещё у неё была подруга,- ива, растущая на обрывистом берегу реки, которой она доверяла свои самые сокровенные желания и мечты.

   Девушка росла здоровой, но уж больно худовата, как считала Марфа. И была у неё одна странная болезнь, называлась она,- лунатизм. Болезнь эта была не опасна для здоровья, и потому не очень огорчала старую Марфу. Выражалась она в том, что девушка вставала ночью и могла сонной прогуливаться по улицам и возвращаться под утро в постель, как не в чём небывало. Утром Аурика смотрела на свой неопрятный внешний вид и недоумевала, от чего у неё сырая ночная рубашка и пыльные ноги. Бабушка как могла, успокаивала внучку.