Если вы думаете, что в армии тяжело - трижды ХА. К вопросу моей подготовки Курт подошёл с размахом. Во дворе даже пришлось оборудовать тренировочную площадку. Кроме обычных силовых тренировок много времени уделялось развитию ловкости и реакции. Это в нашем мире увернуться от пули невозможно. Здесь хорошо тренированный воин мог спокойно уклониться от стрелы или отбить ее, и даже избежать некоторых видов магических атак. У меня даже присесть времени не было. Бег, сменяли прыжки, после чего я таскал тяжёлую колоду развивая выносливость. Курт постоянно швырял в меня всякой дрянью, которая попадалась ему под руку, тренируя реакцию. К вечеру я едва передвигал ноги, и зачастую засыпал прямо за обеденным столом.

   Результаты не заставили себя долго ждать. Хоть редкие дни были, когда не называли меня беременным селезнем, но я видел, что Курт доволен. Мышцы налились так, что старая футболка с трудом налезла на тело, а потом вообще лопнула по швам. До наступления настоящих холодов я хоть немного научился обращаться со всем режуще-колющим оружием, что было в доме. А его оказалось не мало. Ножи, мечи, сабли. Даже секира нашлась в сарае.

   Со стрелковым снаряжением оказалось сложнее. Если с арбалетом особых проблем не возникло, то с луком совсем была беда. Не смотря на многочисленные тренировки, выпущенные стрелы летели куда им вздумается, но только не туда куда мне хотелось.

   В очередной раз высказав всё, что он думает о моих кривых руках, Курт в сердцах хлопнув дверью, ушел в дом, а я поплёлся собирать разлетевшиеся по всему двору стрелы.

   Владение луком тут для воина было жизненной необходимостью. Хоть арбалет и обладал большей дальностью и пробивной силой, но скорострельность... Если с первого выстрела не убил или серьёзно не ранил противника, про арбалет можно забыть. Пока его перезарядишь, опытный лучник всадит в тебя десяток стрел, превратив в подушечку для иголок.

   У меня все бурлило от злости на себя. Надо же было таким криворуким родиться.

   Собрав стрелы, вернулся на тренировочную площадку. Так, как там Курт учил, рука со стрелой на уровне глаз, предплечье ровно горизонтально, что бы стрела стала продолжением руки. Выдох, фиксация цели. Очень захотелось попасть в этот чёртов центр мишени. Внезапно я почувствовал между пальцев, которые удерживали оперение стрелы, лёгкое дуновение воздуха. На мгновение показалось, что между кончиком стрелы и мишенью протянулась мерцающая нить. От неожиданности пальцы ослабили усилие. Дзинь, тренькнула тетива, и стрела пошла к цели. На секунду время замерло, я словно в замедленной съемке наблюдал, как стрела вращаясь летит в сторону мишени. Сейчас для меня не существовало ничего кроме красного круга в центре щита, сколоченного из грубых досок, и разрезающего воздух наконечника, летящего к цели. Дзинь. Конец стрелы впился в самый центр круга, оперение еще вибрировало от удара, а рука уже сама потянулась за новой. Дзинь... И опять воздух загустевает, а время растягивается до бесконечности. Хрусть... Это наконечник второй стрелы расщепил древко первой. Дзинь... Наконечник первой стрелы полностью входит в доску...

   Я стоял и смотрел на расколовшуюся стрелу остекленевшим взглядом. Ничего себе, девки пляшут.

   В себя меня привел шум сзади. На пороге стоял Курт с интересом рассматривая результат моей тренировки. Рядом на пороге валялся топор, звук падения которого и привлёк меня.

   Недоверчиво мой наставник подошёл к щиту, из которого торчали стрелы.

   - Потрясающая точность, - похвалил меня охотник, рассматривая расколотую стрелу. - Ты превзошёл своего учителя. Вот теперь проанализируй что ты делал, и постарайся закрепить результат.

   Да хрен его знает, что делал, захотел очень сильно, оно само и получилось. Сюда бы современный композитный лук с коллиматорным прицелом и лазерной наводкой - ещё можно было-бы побороться. Попытки повторить свой подвиг к нашему взаимному разочарование закончились полным провалом. После своего кратковременного триумфа я как-то по-другому начал чувствовать лук. Стрелы не разлетались теперь по всему двору, а достаточно уверенно летели в щит. Но такой точности и в помине не было.

   Несколько дней пытался найти логическое объяснение произошедшему. На фоне всех странностей, что произошли со мной за последние пару месяцев, это происшествие вообще можно назвать пустяковым. Но всё-таки. Единственное что приходило на ум -боевой транс. Ярким примером невероятных возможностей транса были те-же скандинавские берсерки, которые не чувствовали страха и боли в бою, или мастера боевых искусств, что одним ударом разбивали кирпичи и пробивали толстые доски. Состояние транса многое объясняло. И ощущение замедлившегося времени, и образование визуального "канала". Даже появившуюся на мгновение "нить" можно объяснить аберрациями света в сузившимися зрачке. Но забить трёх очковый два раза подряд, при том что лук я первый раз взял в руки пару недель назад, это выше моего понимания.

<p>

*******</p>

   Морозы ударили неожиданно рано. Дожди резко сменились затяжными снегопадами, холод сковал речку толстым слоем льда и лишил нас рыбного промысла. Даже не успели полностью собрать урожай с огорода, который теперь оказался вымерзшим и засыпанным толстым слоем снега. С запасами на зиму мы немного просчитались. Учитывая, что прокормить надо теперь три рта, вопрос стоял достаточно остро.

   Раньше Курт редко уходил в село, опасаясь надолго оставлять дочь саму в глухом лесу. Если летом, выйдя с первыми лучами солнца, к вечеру он всегда успевал вернуться, зимой, по глубокому снегу, быстро не походишь. Волей-неволей приходилось оставаться на ночёвку в деревне. В этом моя помощь оказалась очень кстати.

   Довольно быстро я осваивал премудрости охоты. Теперь мы ставили вдвое больше силков. Нередко, благодаря моим удачным выстрелам, на нашем столе появлялась свежая оленина или запечённая в углях дикая утка. Почти каждый вечер свежевали диких зверей, попавших в капканы. Их мягкие пушистые шкуры всегда были в цене.

   Дважды в неделю небольшие, грубо сделанные, сани загружались наполовину мехом, наполовину свежим мясом. Лошадь, на которой Курт с Таной бежали из княжества, в первую же зиму загрызли волки. Приходилось самому впрягаться в оглобли и тащить это хозяйство до ближайшего селения, а обратно уже вёз то, что нужно было нам для жизни. Обычно - крупы, муку, соль. Иногда брал готовую выпечку.

   Сегодня, едва встало солнцу, я покинул заброшенную деревню, везя нашу не хитрую добычу. Снег успел слежаться и почти не чувствуя сопротивления полозьев, скользивших по плотному снегу, я бодро шёл по лесу, наслаждаясь свежим воздухом. Сани легко скользили за мной, практически не замедляя ход, так что еще к обеду надеялся достичь селение. Хоть от нас к селению через лес и вела дорожка, которая за долгие годы так и не заросла полностью травой, сейчас землю покрывал толстый слой снега. Приходилось выбирать направление по ориентирам. Тут даже для меня сложностей не было. Впереди виднелась высокая гора, вот одного из пиков я и придерживался.