\

Идриса мучала жажда, он не чувствовал голод, не было даже мысли о еде, просто страшно хотелось пить. Обезвоженный организм требовал жидкости, даже сквозь затуманенное сознание ощущалась безумная нехватка воды, сводившая с ума. Так, в полузабытьи, в кошмаре жажды, в ощущении нереальности происходящего вокруг прошла ночь, хотя для арестанта это были лишь долгие часы ужаса под палящим светом лампы на потолке. Два раза, даже не осознавая , что он делает, Идрис поднимался с койки и стучал в дверь, инстинкт самосохранения требовал от него действий, и он пытался привлечь внимание.

Все было напрасно, никто и ничто не пришло ему на помощь. Под утро арестант лежал на койке без сил, травмы, полученные при взрыве, стресс допроса, обезвоживание сделали свое дело. Идрис знал только то, что жив, было ощущение, что он камешек, подвешенный на тонкой нитке в необъятной пустоте, и любой, даже самый слабый порыв ветра может сорвать и унести его в мрак. И он из-зо всех сил цеплялся за то, что было сильнее всего этого ужаса, он думал о своей семье.

Дверь отворилась, и в камеру вошел Брайан, второй офицер, молчавший почти все время при допросе днем ранее. Он остановился перед койкой, долго и пристально рассматривая арестанта.

– Вы, наверное голодны?, – мягким голосом произнес он наконец.

Идрис попытался сглотнуть, но во рту пересохло, и у него ничего не получилось.

– Я..хочу пить – прошептал он с усилием.

– Что, извините, я не расслышал? – Брайан наклонился к лежащему.

– Я хочу..пить – шепот арестанта был еле слышен.

– А, вы хотите пить, конечно, конечно. Что вы предпочитаете – сок, содовую, лимонад? – невозмутимо поинтересовался офицер.

– Дайте воды, пожалуйста – Идрис почти терял сознание.

– Конечно, как я не догадался..дайте мне секунду – Брайан вышел и на самом деле вернулся через мгновение, но теперь в его руках был бумажный стакан с водой.

– Вот, я принес вам воды – Брайан все так же пристально смотрел в глаза Идриса – я помогу вам во всем, вы просто скажите..

Брайн протягивал воду, а арестанту эти мгновения казались вечностью, наконец он схватил стакан и сразу же сделал несколько лихорадочных глотков, живительная влага обдала его прохладой и вернула к жизни. Идрис перевел дух и большим глотком осушил стаканчик.

– Спасибо вам большое – искренне проговорил он немного окрепшим голосом.

– Пожалуйста, я не позволю вам страдать, все мы люди, в конце концов, – Брайан присел на табурет, он так и смотрел на арестаната, терпеливо ожидая, когда тот придет в себя.

– Все это неправильно, вы знаете, – почти доверительным тоном наконец заговорил он – вы не должны находиться здесь вот так, мучаясь от жажды, не зная, что происходит вокруг..

Брайан замолчал, ожидая ответа. У Идриса потеплело на душе, впервые за два дня кто-то заговорил с ним человеческим тоном.

– спасибо большое вам, – Идрис старался, чтобы голос звучал искренне и убедительно, – вы меня спасли, дав воды…но..но.. я никак не могу понять..что от меня хотят. Я не понимяю, что происходит…Никто не говорит о моей семье, что с ними.. Я прошу вас очень… помогите мне, может вы знаете.. мне нужно знать, что они в порядке.

Брайан смотрел все тем же пронзительным взглядом, словно прощупывая потаенные мысли в голове собеседника. Он сдержанно кивнул –

– Я постараюсь помочь, – после паузы добавил, – все зависит от вас.

– Я готов на все..Я, – Идрис мотал головой, – скажите, что я могу сделать..Мне нужно знать о семье..

– Это хорошо. Вы хороший человек, вы беспокоитесь о своей семье, – лицо Брайана исказила гримаса, – и…я помогу вам. Семья – это главное.... семья – это святое. Я обязательно помогу вам. У меня всего одна просьба – вы тоже поможете мне. Я тоже люблю свою семью, как и вы, у меня тоже жена и дочь.. И я беспокоюсь об их безопасности не меньше вашего.. Вы понимаете о чем я, правда?

Идрис сделал усилие и слегка кивнул головой, хотя ему было невдомек, к чему ведет этот разговор, он просто был рад, что хотя бы кто-то с ним говорит, не угрожая и обещая помощь.

– Так вот, то, что произошло, перешло все границы. Мы готовы погибать на войне, мы – вы и я – солдаты, это наша работа. Это игра, в которую мы вынуждены играть…но мы все стараемся играть по правилам.

Идрис замотал головой, он все меньше понимал, о чем говорит офицер.

– Но, когда гибнут наши дети, когда гибнут беременные женщины, прямо здесь на нашей земле, мы не можем оставаться в рамках. Это то, что делает нас другими, и никто нас не осудит. То, что случилось развязало нам руки, и очень не поздоровится тем, кто стоит у нас на пути, вы мне поверьте. Я убедил своего товарища, что смогу уговорить вас помочь нам, я верю в это, я верю, что вы не дикарь, а разумный человек. Но..у нас всего один день, я признаюсь вам, нам дано всего два дня на разговоры с вами, и один уже прошел… Нам нужна информация, и нужна срочно, прямо сейчас. Мы не допустим гибели людей, не допустим еще одной еще одной трагедии на нашей земле.. Я обращаюсь к вашему разуму, к вашей душе, – лицо офицера снова исказила гримаса, – расскажите все, что знаете, и я удержу Джека, вы будете в безопасности, и я помогу вам узнать о вашей семье…

Главный вопрос, который меня интересует на данный момент – продолжил после небольшой паузы Брайан, – есть ли еще группы, подобные вашей на территории страны?

Идрис приподнялся с койки, даже небольшой стаканчик выпитой воды придал сил, он даже смог сесть, свесив ноги на пол.

– Я,– арестант перевел дух, – я..до сих пор не понимаю.. о чем идет речь. Какие группы, о чем вы? Что я сделал такого? За кого меня принимают?

– Вы пособник террористов, вы оказывали помощь группе ближневосточных бандитов, проникнувших на территорию нашей страны, – в голосе офицера звучали стальные нотки, – вас взяли на месте атаки с оружием в руках над рядом с убитым человеком. Экспертиза показала, что именно из вашего оружия был убит крис Эванс, охранник магазина обуви. Вы – мусульманин, как и те звери, вы будете отрицать это?

Идрис был ошеломлен этой беспощадной речью, окатившей его как ледяной дождь. Сердце колотилось, воздух не шел в легкие, он старался вдохнуть глубоко, но тело не слушалось его, осознание ужаса положения, в котором он оказался уничтожало волю.

– Я повторяю вопрос – вы отрицаете, что вы мусульманин?

– Я не..не отрицаю этого , – тихо прошептал Идрис

– Я повторю и то, что вас нашли с оружием в руках месте террористической атаки.

Может хватит морочить мне голову? Ваш единственный шанс – сотрудничество. Вы должны начать отвечать на вопросы.

– Я … не помню хорошо, что было.. но я точно знаю, что я не преступник, – в отчаянии крикнул Идрис, – я был там с семьей..мы покупали обувь Мэри, моей дочери..

– Я теряю терпение, – прошипел Брайан, его глаза огненными иглами впивались прямо в зрачки допрашиваемого, – мне надоел этот бред.

Идрис не представлял, что думать и говорить, ужас вернулся, маленькая пауза, где с ним говорили человеческим тоном и даже обещали помощь испарилась, как будто ее и не было.

– У меня нет никакой симпатии к вам, – услышал он все тот же стальной голос, -я играл свою роль хорошего полицейского. Я бы с удовольствием перемолол вам кости.. – Брайан замолчал на мгновение, дернул головой и продолжил более спокойным тоном, – Как я вам и говорил, нам дали два дня на разговоры. Сегодня вечером это время заканчивается, и с вами будут обращаться совсем по-другому. В ваших интересах заговорить сейчас. Поймите, когда нам нужны ответы, мы их получаем любым путем. Я уговорил Джека дать мне пообщаться с вами просто потому, что не люблю насилие и верю в человеческий разум…Мой последний совет, не доводите до вечера, и не надейтесь умереть, – на лице офицера появилось некое подобие улыбки, – вам этого не дадут, вы прочувствуете всю боль причиненную вами нашим людям, я вам обещаю.

Крис замолчал, ожидая реакции собеседника.

Идриса мутило, в животе как будто крутила воронка , он чувствовал, что теряет сознание. Ужас давил его, надежда, появившаяся с началом общения с Брайном угасла, растворилась в воздухе, как будто и не было того живительного стаканчика воды, данным ему офицером, не было почти дружественного тона… Вокруг снова был мрак неизвестности.