— Воспоминания о том, как быть живым, — объясняет Смерть.

— Что?

Он указывает на мои руки.

— Это чувство. Твоя душа начинает вспоминать, каково чувствовать связь с телом.

— Ох.

Оглядываюсь через плечо, и мне кажется, что я вижу Мадлен, но чем больше я пытаюсь разглядеть, тем сильнее воздух закручивается вокруг меня, затмевая обзор.

— Йетс, — зовёт Смерть, когда мы приближаемся, — она здесь. Доставлена в целости и сохранности.

— Похоже на то, — хранитель поворачивается ко мне и указывает на дверь. — Уже почти время.

Заглядываю в поезд через окно. Как и в прошлый раз, он переполнен. Но на этот раз вместо старых душ толпа состоит из хранителей, прижимающих к себе то, что выглядит как свёртки одеял.

— Что это? — интересуюсь я.

— Совершенно новые души, — отвечает Йетс с безмятежной улыбкой.

— Пожалуйста, скажите, что они не будут рыдать всю дорогу, — молю я. — Потому что если будут, то я подожду.

— Просто забирайся в поезд, — произносит он, смеясь.

И я забираюсь, и никто не заставляет меня. Когда двери закрываются, я поворачиваюсь и вижу Смерть, стоящего снаружи.

— Что? — спрашиваю.

— Держи голову выше, дитя. Кто знает, ты можешь вернуться сюда до того, как это поймёшь, — говорит он, пока Извозчик душ пыхтит и набирает скорость.

Прислоняюсь к стеклу, но Смерть скрывается в тумане. Смотрю на Йетса.

— Эй, ты не думаешь, что это было криповое пророчество о моей скорой смерти? Потому что я буду рада не видеть это место и вас всех ещё лет семьдесят, может восемьдесят, соблюдая диету и занимаясь спортом.

Йетс качает головой и издаёт смешок.

— Это Смерть, ЭрДжей. Никто не может точно сказать, что он имеет в виду. Я считаю, он просто забавляется с тобой. Ты типа пробуждаешь в нём злодея.

— Да, но, может, он что-то знает о моей новой жизни и… моей реальной смерти? — требовательно спрашиваю.

— Сомневаюсь.

— Почему ты так уверен?

— Твои Хроники до сих пор запечатаны. До тех пор, пока ты не воссоединишься со своим телом, никто, даже Смерть, не может видеть их.

Почему у меня есть чувство, что Смерть может делать всё, что захочет?

— Может, ты и прав, — неуверенно соглашаюсь я. Оглядываюсь и замечаю, что сиденья белые и новые. — Почему этот поезд намного лучше, чем тот, на котором я прибыла?

Йетс поднимает глаза.

— Не знаю. Я в первый раз на этом поезде.

— Потому что эти души чисты. Они чисты, и поезд служит их отражением, — объясняет знакомый голос.

ГЛАВА 31

Разворачиваюсь и вижу Хейзел, которая стоит со свёртком в руках.

— Привет, — удивлённо здороваюсь.

Она улыбается, и я вижу изменения, которые произошли в ней после того, как она перестала быть хранителем. Теперь в её лице есть мягкость, которой раньше не наблюдалось.

— Ты выглядишь потрясающе, — комментирую я. Ангелам вообще есть дело до своей внешности? То есть они все прекрасны, но изменения Хейзел просто выходят за рамки.

К моему удивлению Хейзел краснеет.

— Доставлять души менее нервная работа, чем смотреть за ними и возвращать, когда их жизни подходят к концу, — объясняет она.

— Хейзел раньше была человеком, пока её не повысили до ранга ангела, — отмечает Йетс, заставая нас обеих врасплох.

— Йетс, — грозно произносит Хейзел, отодвигая новорожденного подальше от него. — Я думала, эта информация не предназначена для душ.

— Я просто объяснял ей твоё необычное назначение, — поясняет он. — Кроме того, она уже знает о процессе повышения.

— Кто сказал ей? — требовательно спрашивает Хейзел.

— Эм, вообще-то я здесь стою, — напоминаю им, но они, как всегда, игнорируют меня. Полагаю, Смерть был прав. Некоторые вещи никогда не меняются.

— Сал, — отвечает Йетс. — Она задавала вопросы о Мадлен.

— Она знает о Мадлен? — взвизгивает Хейзел, и каждое ангельское лицо в поезде поворачивается к ней. Похоже, она не замечает, и я получаю некоторое удовлетворение от того, что она игнорирует не только меня.

— Расслабься, — успокаиваю её. — Вероятно, всё уже уладили, и когда я вернусь, то подумаю, что это был просто какой-то сумасшедший сон, и, в конце концов, всё забуду.

К моему огромному удивлению, она слегка расслабляется.

— Знаешь что? Ты больше не моя ответственность. Я доверяю Йетсу. Если он, или какой-то ещё ангел, хотят положиться на то, что ты вспомнишь или не вспомнишь, то это их проблемы.

— Кстати, ты знаешь, кого назначат моим новым хранителем? — интересуюсь у Йетса.

— Пока не знаю, — отвечает он. — Пока ты со мной. Просто сделай мне одолжение и постарайся не чинить мне слишком много проблем, когда вернёшься.

Поезд начинает замедляться. Смотрю, как за окном черный цвет сменяется серым и, наконец, становится совсем белым. Когда он окончательно останавливается, двери раскрываются, и ангелы в торжественном благоговении выходят по одному в мир смертных. Хейзел остаётся последней.

— Удачи, — произносит она. — Я знала, что ты ещё можешь исправиться.

Она выходит, спеша присоединиться к остальным.

— Итак, — говорю, поворачиваясь к Йетсу, — этот момент настал.

— Конечная, — шутит он.

— Что дальше?

— Когда двери закроются, связь между тобой и Послежизнью разорвётся как тогда, когда закончилась твоя первая линия жизни.

Я киваю.

— А потом что?

— Будем надеяться, ты окончательно воссоединишься со своей жизнью сразу после полуночи в день, когда впервые умерла, — отвечает Йетс, кладя руку мне на плечо. — Если повезёт, ты уснёшь, и у разума и тела появится достаточно времени, чтобы настроить связь. Однако я не удивлюсь, если ты ещё будешь немного путаться, общаясь с людьми. Могут вмешаться какие-то остатки из первой линии, по крайней мере, в первые пару дней.

— Ты о чём?

— Некоторые события могут казаться практически такими же, как и в первой линии, но, скорее всего, там окажутся небольшие изменения. Твоему сознанию может понадобиться некоторое время, чтобы урегулировать все отклонения.

— Например?

Йетс качает головой.

— Я не знаю. Может, ты подойдёшь к своему шкафчику и введёшь код из первой линии, а не из второй.

Думаю о шкафчике. До смерти он располагался рядом со шкафчиком Фелисити. Надеюсь, жизнь изменилась достаточно, и я не окажусь с ней в одном коридоре.

— Ладно, я поняла, — произношу я и начинаю думать обо всех неприятностях, которые могут произойти, если я забуду с кем дружу, и, что более важно, с кем не дружу.

— Можно подумать, спустя столько времени я привык ко всем твоим вопросам, — усмехается Йетс, вскидывая руки в воздух. — Мы на неизведанной территории, и будем надеяться, что ты не вспомнишь этот разговор, когда проснёшься, поэтому…

— Да, да, я поняла. Ты хочешь, чтобы я двигалась дальше.

— Время пришло, — соглашается Йетс.

Подхожу к выходу, делаю глубокий вдох и выхожу на платформу. Меня переполняет страх, я разворачиваюсь, желая сесть на поезд и умчаться в Послежизни.

— Что, если я всё испорчу? — спрашиваю я.

— Не испортишь.

— Но откуда ты знаешь? — настаиваю. Делаю шаг к вагону, но моя попытка быстро пресекается закрывшейся дверью.

Улыбка медленно распространяется по лицу Йетса.

— Потому что я могу видеть твоё будущее, — поясняет он.

ГЛАВА 32

Сажусь на кровати, щуря глаза от яркого солнца. Уже утро? Не помню, как легла спать. Пытаюсь вспомнить вчерашний день, и в голове появляется настойчивый шум. Поднимаю телефон, чтобы узнать время, и как раз в этот момент раздаётся будильник. Какая-то популярная мальчиковая группа. Нажав кнопку переноса будильника, с головой накрываюсь одеялом, вяло беспокоясь, что телефон свалится на пол, пока шум нарастает.

— ЭрДжей, — из-за двери зовёт мама. — Ты проснулась?

— Нет, — отвечаю, однако ткань заглушает мой ответ.