– Спасибо, – сказала вампиру. – Если бы не ты, я сейчас чувствовала бы себя раз в десять хуже.
– Ага, – зевнул он.
Резерв не заполнился до конца. Морелу требовалось еще время на восстановление. Конечно, можно решить дело проще. Выпить свежей крови. Но что-то меня это не устраивало. Думаю, после этого вместо двух путников не в особом тонусе будут мужчина в полных силах и выжатая в ноль девушка. Как-то не прельщает.
– Я передумал, – перевязал волосы в хвост вампир. – Если не распогодится, остановимся в храме. Думаю, в такой ужас они могут пустить нас переночевать. Ну или хотя бы обсохнуть.
– Хорошо, – ответила спокойно, хотя внутри меня все ликовало.
Я попаду в храм! И не надо ничего придумывать!
На этой радостной ноте громко чихнула.
– Скоро на нас вся живность сбежится, – вздохнул Морел.
– Обычная живность нам не опасна, я ведь все-таки элементаль земли.
– Мертвых в достаточной близости нет, – добавил Хартез.
И все-таки меня жутко напрягало то, как он притих.
– Ладно, осталось потерпеть еще денек, а там и храм будет, – сказал вампир.
Эх, если бы… Сильнейшая гроза заставила нас прекратить путь и ждать снижения буйства стихии до приемлемого уровня. В итоге мы потеряли еще пару дней.
Ярость. Холодная ярость, обжигающая нервные клетки льдом. Демон на грани. Он хочет вырваться, но удивительная сила давит его, не позволяя взять контроль. Ниэрг Диэн собирался разобраться с ними сам.
Истинный огонь? Только после того, как он лично как следует пройдется голым кулаком по каждому лицу. Это было важно. Сделать собственными руками, а не холодным оружием или магией. Он хотел чувствовать боль в костяшках, ломающихся от столь сильных ударов и быстро срастающихся для новых. Ему нужна была эта боль. Физическая, а не моральная, давящая его с каждым днем все больше.
Он так сильно ненавидел их. Хотел вытрясти души. Вытряхнуть наружу их страхи. Показать им настоящую боль. Неужели они думали, что смогут сбежать от него? После того как проклятие их главаря забрало ее? О нет. Ни одна тварь, задействованная в плане, не уйдет от возмездия. Он лично об этом позаботится.
– Пожалуйста, не надо! – взмолился мальчишка, примерно возраста его любимой. – Я не хотел! Я не мог иначе!
Его черная метка была почти не видна, но, если убрать волосы, сбоку ближе к задней части шеи можно увидеть петлю рисунка, уходящего вниз под одежду. Этот малый не такой слабый, каким хотел казаться.
– Меня заставили! – выставил руки вперед парень, съеживаясь и пригибаясь ближе к полу. – Я был белым магом совсем недавно! Это все они!
Молодой черный маг не знал, что сам себе подписал смертный приговор своей ложью. Если до этого, глядя в зеленые перепуганные глаза, демон вспоминал ее и думал пожалеть мальца, то после столь откровенного вранья он уже не сравнивал его с адепткой Диэн.
– Тебя наставник не учил не врать таким, как я, если не уверен, что скроешь правду? – легко взял его за ворот одной рукой мужчина, резко вздергивая вверх и больно впечатывая в стену.
Тот поморщился от боли, а стоило инкубу договорить, уставился в ужасе. Разбитая губа задрожала.
– Стоило слушать его внимательней, – голос звучал обманчиво спокойно.
Вторую руку магистр Диэн положил ниже, на грудь, продолжая сжимать в кулаке его одежду под горло. Магия ринулась внутрь с охотой и удовольствием, легко проникая в бешено стучащий орган и вызывая чувство невыносимого жжения.
Зеленые глаза налились слезами. Крик, полный страданий, заполнил собой зал. Звук отражался от стен, пробегался вибрацией по мертвым телам и стремился найти выход. Спустя несколько минут, когда голос сорвался, а магистр Диэн закончил шарить в его оставленной без щитов голове, рука трансформировалась, медленно вошла когтями в грудь, затем замерла, прислушиваясь к хрипу, а потом резко прошла дальше, сжимая сердце, которое и так было на грани, впиваясь в него когтями и заставляя навсегда перестать биться.
Он вытащил руку, вытер кровь об одежду парня, затем брезгливым движением откинул потяжелевшее тело в сторону. И хотя демон за прошедшее время так и не смог выйти в свет, он был удовлетворен проделанной работой.
В проеме появилась магистр Лотос. Она медленно оглядела зал, вздохнула и спросила:
– Ну что? Эти тоже не знали? – она переступала трупы, направляясь к инкубу, смотрящему на застывшее в гримасе боли лицо последнего убитого. – Не чересчур ты с ними… жестоко?
– Нет, – уверенно ответил мужчина, забирая у дриады протянутое маленькое белое полотенце и вытирая с рук кровь.
Магистр Лотос не стала спрашивать, на какой именно вопрос это был ответ. И так ясно, что на оба. Несколько дней они выслеживали сбежавших из академии. Это слишком много в их положении. И никто из подчиненных Мэрдороса, которым не повезло застрять на белом материке после поражения господина, ничего не знал.
– Надо брать выше, – сказал мужчина, направившись к выходу. – Нужно найти Аминэль Найларрэ.
– Стэр уверен, что до закрытия территорий она успела сбежать на черный материк, – сообщила новости преподаватель целительства. – Думаю, она…
– Будет искать Миан, чтобы отомстить, – закончил за женщину декан. – Если Эллан мертв и она там совсем одна, – не считал он кем-то действенным Хартеза, – то я найду его душу и еще раз прикончу.
– Она жива уже долгое время для черного материка, наверняка нашла поддержку, – ответила Лотос.
– Главное, чтобы не в лице тех, кто охотится за тафлитами…
В храм мы ввалились мокрые и грязные. Наполовину. Верх спасли экраны, а вот ногам пришлось перемещаться по смеси грязи с водой без магической защиты.
Намучались с лошадьми, перепуганными после грозы. Вдобавок не было видно, куда ступать, и один раз моя животинка чуть не упала.
Дожди у них тут лютые. Сутками не переставая, это, конечно, мощно. У нас даже в самые жуткие грозы буйство стихии не длилось так долго.
Громко чихнув, привлекла внимание нескольких суккубов раньше, чем успел поздороваться вампир.
– Темных, – сказал он после этого.
– Подождите, – ответила нам молоденькая девушка и скрылась за одной из дверей.
Вместо того чтобы прибыть к ночи, мы смогли добраться только к обеду на следующий день. Если бы не я, вампир уже давно бы тут оказался, но со мной пришлось много возиться. Сверхскоростью не обладала, а про регенерацию уже многое было сказано.
– Жаль, что я мертв, – сказал Хартез, жадно разглядывая одну из девушек, продолживших что-то делать на длинном столе в конце зала.
Я сняла капюшон и посмотрела на огромную статую демоницы, раскрывающей свои объятия. Она была такая же, как я видела с Ниэргом, только больше в несколько раз. Глядя на белый камень, чувствовала легкую дрожь внутри. Кажется, я теперь отношусь к ней куда серьезнее и воспринимаю ближе. Все-таки это богиня моего мужа. И она защищает наш род.
Мы опустились на лавочку слева от входа. Вампир, ни капли не стесняясь, снял ботинок и перевернул его. Грязная вода полилась на чистый пол. Хотя у меня тоже стопы, считай, плавали, решила, что делать так – наглость. Спустя некоторое время он принялся за второй.
Зал был светлым. Не чисто белым, какой-то приятный оттенок. Выглядел немного пустоватым, но, думаю, если бы они тут все заставили, стало бы хуже. Все-таки самое главное здесь – это статуя.
– Сюда, пожалуйста, – вернулась девушка.
– Сейчас, – шустро надел обратно обувь вампир.
Хартез взял вещи. Морел уступил идти вперед мне. Я пожала плечами и с хлюпающими звуками пошлепала к суккубу.
Ее карие глаза посмотрели на меня, затем она улыбнулась. Интересно, они что-то видят? Нашу связь с Ниэргом? Все-таки жрицы видят больше? Впрочем, она еще не жрица, пока только послушница.
– Вы не могли бы пустить нас до завтрашнего утра? – вежливо спросил блондин. – Моя спутница простудилась, а наша одежда вся мокрая.
