Огонь взвился в небо и погас. Дым расстилался толстым слоем на полу дома и возле него.

   Старик кашлял, и жадно глотал воздух. Он хлопал здоровой рукой по тлеющей одежде. Штаны его были прожжены на ногах спереди. Виднелись сильные ожоги. Левого рукава не было вообще, вся рука - красная, в пятнах и волдырях. Именно от неё в воздухе чуялся запах печёного мяса. Был виден ожог на левой щеке.

   Всё ещё пытаясь отдышаться, маг посмотрел на стоящих снаружи братьев. Они смотрели на него.

   Вилке направился к двери и попытался открыть её. У него не получилось.

   Кай подошёл к ней снаружи и убрал доску.

   Вилке поморщился от боли, открыл дверь, посмотрел ещё раз на Кая и, немного пошатываясь, пошёл по единственной дороге, ведущей из деревни.

   В тот день большинство жителей деревни с благодарностью встретили объявление Кая о том, что он прогнал Вилке из деревни.

   Кто-то был особенно рад тому, что больше не будет так часто портиться погода и срывать всю работу из-за постоянно плохого настроения мага. Другие - что теперь не нужно будет отдавать ему столько еды. Некоторые - что теперь можно будет позвать кого-то из священников, которые куда как гостеприимнее, врачуют не только тело, но и душу и не ведут такой праздный образ жизни. Радовались девушки, к которым маг приставал по пьяни, и мальцы, которых он не хотел брать в ученики.

   Единственное, что сильно омрачило эту радость - смерть старшего сына Кая, которого через пару дней вспорол лесной кабан. Священник ещё не успел приехать в деревню и мальчик умер от полученных ран на руках отца.