Тьфу, ты!

Бабы здеся правят теперь, одним словом. Не по-казачьи это.

Глава 3

Евдокия-Полуночница

– Эй, Миха! Ты тут, что ли?– услышал он чей-то зов, но не сдвинулся с места и даже не обернулся.

Не будет он отзываться на такое! Его звать Михалап, то есть – меховые лапы. Это имя ему дали его родители, уважаемые домовые Местята и Лукия – нечего его обкусывать. В этом имени есть по букве от имечка каждого из родителя, это – «м» и «л». А ещё есть «ха» и «ап» – от имён его дедки Харея и бабки Апраксии. Поэтому обкарнывать их, обижая свой род, Михалап никому не позволит. Сколько раз уж всем говорено!

Он, конечно, почуял, что за его спиной появилась его старая знакомая – ведьма Евдокия. В этот раз в обличье чёрной кошки. Да что там – в этот? Она почти всегда ею и оборачивалась, когда на промысел выходила. В основном, конечно, ночью, за что её за глаза ещё называли – Полуночница. Михалап уже плохо помнил, как она выглядит на самом деле. По крайней мере, лет сорок назад Евдокия уже была роскошной бабой средних лет. А сейчас – и подавно, наверное, уж старуха. А впрочем, кто их знает, этих ведьм. Умеют они себе годы убавлять да красоту девичью воровать. Может и не старуха она вовсе, может всё ещё молодайка. Не его это дело.

– Ты чего не отзываешься? – миролюбиво спросила его Евдокия.

Видно, что-то ей от него нужно – по льстивому голосу знать.

– А, это ты, Дунька! – лениво обернулся он. – А я тут задумался – о былом, да о бывалом. Не заметил тебя.

– Чего это – Дунька? – зашипела, вздыбилась кошка, выгнув чёрную спину.

Аж искры из горба посыпались. Не загорелась бы крыша.

– А чего это – Миха? – строго спросил домовой, нисколечки не испугавшись. Таким только страх покажи…

– Ну, ладно – пусть Михалап, квиты. Какой обидчивый, – легко уступила Евдокия, снова усаживаясь на балке.

Ишь, уступчивая какая! Точно – что-то ей от него нужно! Обычно сразу в горло вцепляется – если что не по ней, и шерсть клочьями летит. Знаем, видывали.

– А скажи-ка, Евдокия – чего это ты к моей Ларке прицепилась? – сурово спросил он её. Чтобы знала своё место и меньше на его территории пошаливала. – Зачем котору ночь к ней шастаешь и спать не даёшь? Это из-за тебя она на днях такой ор подняла, что я чуть с чердака не свалился? Насилу в себя пришёл, – усмехнулся он.

Ясное дело – не поверила она в эти нежности. И он просто так спросил, для порядка. Не очень-то и жалко было девчонку.

– Хочу помочь выжить из твоей хаты эту бабку Полину и её внучку, – льстиво заявила Евдокия. – Иль ты решил их себе оставить? Сам пошалишь на досуге? А то подсоблю.

– Ишь, доброхотка выискалась! – хмыкнул Михалап. – Тебе-то что за дело? Что выжить, что оставить – всё одно. Ты ж просто так и хвостом не махнёшь, – сказал он ей, одновременно намекая и на тот хвостик, который, как известно, есть у каждой уважающей себя ведьмы.

– А тебе какое дело до моего хвоста? – не пропустила его тонкий укол ведьма. Но тут же сбавила тон: Ты ж знаешь – хвост для кошки это святое.

– Нашла святыню! – хмыкнул Михалап. – Говори, чего надо, Евдокия? Некогда мне с тобой лясы тачать!

– Да вижу я, как ты занят! Извини, что потревожила тебя! – ехидно проговорила Евдокия. Но тут же сбавила тон и заговорила уважительно: Действительно, Михалап – дело у меня к тебе есть. И непростое. Помощь мне твоя нужна!

– Моя-я? Шуткуешь? А что в обмен будет? – удивился домовой, не забыв сразу и поторговаться.

– Договоримся! Не обижу! – сверкнув зелёными глазами, пообещала кошка. – Сначала выслушай меня, Михалап, потом уж о цене разговор поведём.

– Ну, давай! Говори! – равнодушно согласился Михалап, внутренне ликуя.

Заиметь в должницы этакое ночное чудище да ещё с немалыми колдовскими навыками – это большая удача. Присгодится! Хотя домовой не очень-то любил связываться с людьми – в любых их обличиях. Но Евдокия это особая статья. Таких лучше в друзьях иметь.

– Хочу сказать – с твоими новыми жиличками нам с тобой очень повезло, Михалап. Эта девчонка – Ларка, не простая штучка, – вкрадчиво сказала та.

– В чём везение-то? – с недоумением уставился на неё домовой. – Бабы они и есть бабы. Суета одна!

– Ты-то, может, в этом не больно разбираешься, а я-то вижу – Ларка врождённая ведьма. К тому ж, не знающая о своём даре. Это и есть наша большая удача!

– И опять же – в чём тут удача-то? – недоумевал Михалап. – Коль она не знает о своём даре, так ведь и вреда причинить не может. А, главно – воспротивиться не смогёт, коль я их выживать начну.

– Удача в том, что этот дар у неё можно забрать человеку, обладающему магическими способностями. И тем свою силу увеличить, – уклончиво пояснила кошка.

– То есть – тебе? – прищурился домовой. – Так и забери! Мне не жалко! Только опосля должна мне будешь – што на моей территории хозяевала, – обозначил он ситуацию. – Так что – да, и моя выгода есть, согласен.

Михалап теперь вообще не понимал, чего этой Евдокии от него надо? Могла бы вовсе ничего ему не говорить, а он бы сам и не догадался. Дар-то у Ларки никак не проявляется. Он сколько разов ходил по комнате, где та книжки свои толстенные читала – ни разу не всполошилась и не заметила его. Какая же она ведьма? Те затылком чувствуют таких как он.

– А вот не могу я его забрать! На ней родовая защита стоит! – недовольно отозвалась Евдокия. – И очень сильная! Как не ладилась – никак! А мне б хотя бы каплю её крови заполучить! И всё было б в ажуре. Но я не могу к ней подобраться, Михалап! Пробовала уже напролом – ты ж слыхал, как она орала. А обычно мне это легко удаётся. Морок да немочь наведу – никто никогда и не пикнул! И даже не проснулся.

– О, как! Значит, не впервой тебе чужую кровушку-то пить? – почесал кудлатую макушку Михалап. – А я-то тут причём?

– Ты ж тоже морок напускаешь. Давай мы вдвоём Ларку скрутим, – предложила Евдокия. – Может, вместе удастся её усыпить или защиту одолеть?

– Ну, не знаю! – засопел домовой. – Если токо ты девчонку не до смерти уходишь. Знаю я тебя…

– Чо так? – недобро усмехнулась кошка. – Пожалел?

– Не хочу смертоубийства в Акимовом доме…

– Какое смертоубийство? Мне ж только капля её крови и нужна! – заверила его Евдокия, завертев глазами.

– Надоть подумать, – хмуро протянул Михалап, решив набить себе цену. – Так, а бабка Полина-то чо? – спросил он, спохватившись. – Тоже ведьма? Если их две – то и цена двой…

– Нет, та обычная, перебила его Полуночница. – Она про внучкину силу даже ничего не знает. Видать – по матери Ларка ведьма, – опять завертела она глазами. – Так что, Михалап? Как? Ты согласен на дело пойти со мной? – напирала Евдокия.

– Та мне-то за каким лядом… – протянул Михалап, набивая себе цену. – Ведьма и ведьма. Лишь бы мне не вредила.

– С меня – царский золотой! – вдруг заявила ведьма. – Спрячешь его в свой сундучок, – льстиво заулыбалась она ему. – А когда надо будет – позову.

– Да ну тебя! Золотой? Где взяла? – вытаращил загоревшиеся глаза домовой, даже не сумев скрыть свой азарт.

– Наследственный, – усмехнулась Полуночница. – А тебе-то что за дело? Бери, не спрашивай! Пока даю.

– Вот это другое дело. Только – деньгу вперёд! Знаю я тебя! – всё ещё недоверчиво сказал домовой.

Мелькнула чёрная лапа и перед Михалапом лёг на балку поблескивающий золотом кругляш. Он тут же схватил его и мгновенно куда-то спрятал.

– Ну, тогда – по рукам! – радостно согласился довольный домовой и протянул Евдокии свою когтистую и волосатую руку.

Кошка хлопнула по ней своей не менее когтистой и волосатой лапой.

Сделка состоялась.

Против Лары теперь было двое опасных ночных существ. А в защите и поддержке – никого. Как всегда.

Глава 4

Адресок

Полина Степановна варила борщ, то и дело, замирая с ложкой в руке.

Что опять творится с Ларочкой? Снова кошмары одолевают? Так недолго вновь лунатиком стать. Вон и круги под глазами опять залегли, как в детстве. А переезжать не хочется, только вселились ведь.